Туманный берег - Русанова Вера - Страница 29

Затылок заболел с новой силой, к горлу подкатила тошнота.

- Хорошо, Лилия Владимировна, - он вдруг подумал, что ничего "хорошего" во всем этом нет, что все просто отвратительно, и ещё о том, что за пару таблеток "Цитрамона" в некоторых ситуациях можно отдать полцарства. - Хорошо, Лилия Владимировна, вернемся к подруге, пригласившей вас в кафе. Мне нужны её данные: телефон, адрес, фамилия, имя...

Ручка снова зависла над листком бумаги. Муратова молчала. Черноволосая испуганная "белка".

- Лилия Владимировна, повторяю: мне нужны данные вашей подруги.

- Я не могу вам их... дать, - её тихий голос на секунду прервался. Простите... Не могу. Это не имеет никакого отношения к убийству, поверьте!

- Давайте я буду решать, что имеет отношение к убийству, а что нет, Андрей уже едва сдерживался: голова казалась тяжелой и горячей, как камень, долго лежавший на солнце. - В создавшейся ситуации секретничать неуместно. Если эта таинственная подруга, действительно, существовала, она должна дать показания. Ее интимные тайны меня совершенно не интересуют...

- Я не могу вам ничего про неё сказать.

Он вдруг почувствовал страшную, давящую усталость:

- Хорошо... Надеюсь, вы понимаете, что делаете. Итак, кафе "Камелия" на Маросейке. Вы приехали туда около восьми вечера, и уехали в восемь утра. Просидели двенадцать часов за бутылкой шампанского.

- Я ещё заказывала кофе.

- За бутылкой шампанского и чашкой кофе. В предвкушении беседы с дорогой подругой. Оставив маленького ребенка свекрови и... Мужа вы, кстати, предупреждали о том, что поедете в кафе?

- Нет, у меня не было возможности с ним связаться. И потом, я ведь не думала, что задержусь там до утра?

- Значит, кофе и шампанское?.. Что на вас было надето?

Муратова ответила через паузу, хотя Андрей мог бы поклясться, что она не вспоминала. Нет, она знала ответ абсолютно точно, но почему-то медлила.

- На мне были светлые туфли на небольшом каблучке, платье с американской проймой и воротником-стоечкой... Платья, впрочем, не было видно: я накидывала сверху летний плащ.

- Плащ? Зачем? Мне помнится, двенадцатого было довольно жарко.

- Но я же выехала из дома поздно вечером, - пояснила она почти с укоризной. - Кроме того, собирались тучи. И в прогнозе погоды предупреждали.

- А в кафе вы тоже сидели в плаще? Ну, раз говорите, что платья не было видно? Боялись, что дождичком замочит? - он толком не понимал, почему злится, но ничего не мог с собой поделать. - А, Лилия Владимировна?

- Почему вы разговариваете со мной в таком тоне? Вы меня в чем-то обвиняете?

- Я всего лишь хочу узнать, почему в кафе вы сидели в плаще.

- Мне было холодно и неуютно. Меня морозило. Я что, не имею права сидеть в плаще? В конце концов, на мне была не шуба!

- Хорошо. Туфли, плащ... Плащ какого цвета?

- Светло-серый, почти белый... И ещё на мне были темные очки.

Андрей откинулся на спинку стула и сцепил руки на затылке, незаметно помассировав голову. Усталость и какая-то тоскливая злость разливалась по его телу медленной волной:

- В ночном крытом кафе вы просидели двенадцать часов в плаще и темных очках... Что ж, это, действительно, ваше дело... Есть только один момент: вам, вероятнее всего, придется ещё раз проехаться в это кафе, но уже вместе с нами. Может быть, персонал и подтвердит, что вы там были. Может быть, вас даже узнают, несмотря на ваш давешний маскарадный наряд. Не знаю... Вот что я хочу сказать вам, Лилия Владимировна, если вам есть, что рассказать следствию, расскажите это лучше сейчас. И про вашу подругу, и про встречи с Валерием Киселевым, и про Олесю Кузнецову. Приятно, конечно, что есть такие мудрые женщины как вы, которые не ревнуют мужей к их бывшим возлюбленным, но...

- Я поеду с вами в кафе, - на удивление спокойно проговорила она. Они должны меня вспомнить. Надеюсь, что вспомнят. Официант... Официант был такой молодой парень с усами. Лет двадцати пяти, наверное? Усики темные и тоненькие. Высокий. Он и бутылку мне открывал. И кофе потом предложил заказать... Я почти уверена, что он меня вспомнит.

- Пока можете быть свободны, - Андрей убрал в стол папку с делом. - Но вы обязаны явиться в прокуратуру, как только мы вас вызовем. Излишне напоминать, что вы не должны никуда уезжать из Москвы?

- Я не собираюсь никуда уезжать.

- Будьте готовы к тому, что в "Камелию" придется поехать завтра.

На этот раз Лиля просто кивнула, и он подумал о том, что даже движения у неё какие-то беличьи. Такими обычно рисуют белочек в мультфильмах... Мультфильмы... Львята... Львенок, нарисованный на песке... Львенок из детского мультика, да ещё и в телевизоре... Мысль была такой смутной и ускользнула так быстро, что он даже и не пытался её поймать.

Через минуту после ухода Муратовой в кабинет ввалился Красовский. Провез стул по полу, уселся прямо перед столом. Зачем-то перевернул пару листков на настольном календаре, исподлобья заглянул Андрею в глаза.

- Не надоело ещё с бабьем возиться? Бабы, бабы, бабы...

- Надоело, - тот пожал плечами. - А что делать?.. Эта, кстати, пока самая интересная из всех. Боюсь, что по поводу неё ты был прав... Эта её связь с Киселевым, то, что она замужем за бывшим Олесиным мужиком. И ещё очень странное алиби на ночь убийства.

- А что такое? - Красовский, казалось, немного оживился.

- Да ты представь! Всю ночь с двенадцатого на тринадцатое она, якобы, добросовестно просидела в кафе "Камелия". Одна, естественно, "без ансамбля". Но божится, что персонал её вспомнит. Особый интерес вызывает выбор наряда. Зачем-то плащ, который она не снимала несмотря на жару. Помнишь, как в эти дни парило?.. И ещё темные очки! Отлично, да?

- Думаешь, в этой самой "Камелии" не она была?

- Нельзя исключать такой вариант. Смысла, правда, во всем этом пока не вижу.

- В чем конкретно?

- Да ни в чем!.. Слушай, "Цитрамона" или "Анальгина" нет у тебя?

Серега понимающе кивнул и полез в карман брюк:

- Тоже страдаешь?.. На, лечись, мученик!.. Я, кстати, сегодня съезжаю от тебя. Домой перебираюсь. Пингвин твой надоел хуже горькой редьки. Лучше, честное слово, в строительном вагончике жить где-нибудь посреди тайги!

- Пингвин тоже скоро съедет. Надеюсь, - Андрей взял со стола надорванную бумажную упаковку "Цитрамона" и проглотил две таблетки, не запивая. - Так вот... Смысла, говорю, не вижу. И логики... Дама эта, конечно, во всех отношениях странная, но, с другой стороны, зачем бы ей убивать, что Кузнецову, что её мужа? Если допустить, что это сделала, действительно, она, значит, убийство было продуманным, заранее организованным. Киселевская дача, звонок Райдеру в офис... Ладно, можно представить себе, что Кузнецову она грохнула из ревности. Вдруг там у Олеси с её английским супругом все разладилось, и она собиралась к Бокареву вернуться. Пусть так... Но Тим Райдер то тут при чем? Объясни мне, а? На первый, непрофессиональный взгляд у Муратовой с психикой все нормально. Не похоже, чтобы ей было без разницы - больше одним трупом или меньше? Да и потом, топор, кровища... Ладно, без толку сейчас рассуждать. Надо в кафе ехать и все там выяснять. Может, действительно, официант её опознает, подтвердит, что она там ночевала, и сядем мы со своей версией в лужу.

- Вы сядете, лицо уголовно процессуальное, - уточнил Красовский, складывая остатки таблеток к себе в карман. - Вы! Попрошу не обобщать, так как версия ваша!.. Хотя, честно говоря, бабец этот мне тоже не нравится. Дерганная, очкастая, противная. Шлюховатая, как большинство их роду-племени. С мужем живет, по бывшим любовникам таскается. И, главное, ни кожи ни рожи ведь, а туда же!.. Чует мое сердце, посадим мы её. А может и не её. Я ведь тебе новостишку интересную принес.

- По поводу?..

- По поводу Натальи Слюсаревой, бывшей жены нашего Тима Райдера... Вернулась она из Лондона в свой Железнодорожный. Как миленькая вернулась. Сначала хозтоварами торговала, потом в бар устроилась. А недавно исчезла. Исчезла - и все! Нету ее! Где может шлюхаться - никто не знает. Но мать при этом не особенно волнуется. Волнуется, конечно, но не так, чтобы волосы на себе рвать и заявами ментуру закидывать. Лопочет что-то насчет внезапного приступа любви. Мол, могла доченька укатить развлекаться с неожиданно образовавшимся любовником. Может, конечно, для госпожи Слюсаревой это и норма - вот так, никого не предупредив, сваливать в неизвестном направлении? Однако же, странно...