Сердце дракона, или Путешествие с Печенюшкиным - Белоусов Сергей - Страница 16

Вспыхнул свет, и наваждение, окутывавшее рыже-седую встрепанную голову правителя, исчезло в один миг. Остался только огонь в желудке и пищеводе — дикая, невыносимая изжога. Она-то и пробудила Федю посередине тяжелого сна.

Прошлепав к столу, он зачерпнул чайную ложку соды из берестяного туеска, всегда бывшего наготове, разболтал лекарство в воде, залпом, морщась, выпил и опустился на стул, протирая глаза.

Казалось совершенно непонятным, как в мысли Феди, даже во сне, могла прийти такая чудовищная, несусветная чушь. Именно Печенюшкин, вообще отсутствовавший тогда на Земле, никаким образом не мог знать о перепутанном времени начала операции. Печенюшкин, которому пост Великого Мага предлагался не один раз, постоянно и искренне отказывался от этой чести. Печенюшкин — предатель?!. Печенюшкин — негодяй?!. Да, Федя частенько обижался на веселого, озорного, любящего дружеское подтрунивание Пиччи-Нюша, но в честности его и добрых помыслах был уверен непоколебимо.

Изжога прошла, оставив тяжесть и нарзанное покалывание в животе. Плюнуть, лечь, продолжать спать? Завтра трудный день. Мало ли что привидится после чересчур острого, избыточного ужина…

Однако тревога не отпускала.

Подойдя к кровати, но не ложась, домовой выключил свет и, не успев досчитать до пяти, включил кнопку снова. Дьявольский морок накинулся на него в темноте, как стая изголодавшихся хищников. Для того, чтобы осветить комнату, вновь потребовалось серьезное усилие.

Этой ночью Великий Маг не рискнул продолжать опыты. Мучимый раздумьями, он уснул с трудом, под утро, при ярко горевшей люстре. Когда приближенные разбудили его, как обычно, в семь, Федя, сославшись на болезнь, поручил все дела на ближайшие два дня помощникам. Доверившись безгранично преданной крысе Мануэле, плутовавшей лишь в отдельных продуктовых вопросах, он принялся за тайные исследования.

Перекусив, Лиза просмотрела «АРХИВ ПЕЧЕНЮШКИНА» до конца. Никто не мешал ей. Тетушка Хлоя, проснувшись, занялась на кухне омлетом и манной кашей. Аленка в гостиной читала тетушке Флоре третью главу книги «Вдоль по радуге». Некоторых героев старенькая фея узнавала и попутно рассказывала из их биографий немало интересного.

А вот Лиза ничего интересного, нужного, в записях Печенюшкина не находила. Конечно, занятные места попадались. Природа северного сияния, например, объяснялась так:

«На Крайнем Севере, куда не заглядывает солнце, есть ЧЖУ-ЛУН, дракон, держащий во рту свечу и освещающий ею темные полярные страны. Когда поднимается ветер, пламя драконовой свечи, делаясь сильнее, становится видным и людям более южных территорий».

Много нового выяснилось о землетрясениях:

«Сокровища земных недр охраняет особый дракон ФУ-ЦЗАН-ЛУН. Родственный ему дракон ЦЗЯО проводит в горах ранний период своей жизни. Достигнув расцвета, он ищет выхода на вольный воздух, прихватив сокровища, и тем самым производит землетрясение».

Отдельные слова, порой даже абзацы, не понимались, хоть убей.

Разумеется, значения непонятных слов могла объяснить тетушка Флора. Однако Лизина интуиция подсказывала, что это не приблизит ее к разгадке ни одного из четырнадцати недавно поставленных вопросов.

— Флора, девочки! — позвала из кухни тетушка Хлоя. — Ужин на столе!

Лиза со вздохом выключила компьютер.

— Я не буду, спасибо! — крикнула она в полуоткрытую дверь. — Мы с Аленкой недавно ели!

— Я не слышу, детка! — раздалось в ответ. — С каким вареньем? С ежевичным? Ой, ты, наверно, не станешь есть, оно немного засахарилось!

Лиза зашла на кухню. Аленка уже крутилась там, пританцовывая, поднимала крышки у кастрюлек и втягивала носом ароматы пищи. Вот появилась и тетушка Флора.

— Мне совсем немного, — сдалась Лиза. — Самую капельку!

— Хватит всем и еще останется. А завтра можно снова принести молока. Теперь у меня две таких чудесных помощницы. — Торжествующая тетушка Хлоя расставила дымящиеся тарелки с манной кашей и бережно водрузила на стол вазочку с вареньем.

— Очень вкусно! — объявила она. — Это из винограда с грецкими орехами. Грузинский рецепт. Флора, тебе нельзя! И не говори ничего, я знаю, что ты скажешь! С твоей больной печенью орехи исключаются. Можешь взять немножко морковного сиропа.

— Это у Хлои больная печень, — шепнула девочкам младшая фея. — Я не очень люблю морковный сироп, но с ней за компанию он кажется мне вкусным. Всю жизнь Хлоя обращается со мной, как с младенцем, а я терплю — ведь своих детей у нас никогда не было. У моей сестры бывают невинные чудачества — не обращайте внимания. До сих пор она боится спать в темноте, и всю ночь у нас горит лампа. Я уже привыкла. Если что-то не понравится, вы не обижайтесь. Она очень добрая.

— Кто добрая? Каша? — Тетушка Хлоя, вынося сироп, расслышала последние слова. — Не может быть! А мне кажется, я пересолила. Нет? Правда? — Она недоверчиво попробовала. — Вы знаете, да! По-моему, можно есть!..

— …Что же делать? — Лиза быстро насытилась. — Дорогие бабушки, мы вас, конечно, ни за что не бросим, только пора и другими делами заняться. Завтра с утра я натаскаю молока и всего, чего нужно, Алену оставлю здесь, а сама погоню разбираться. Появился у меня солидный планчик!

Лизины слова потонули в общем шуме протеста. Алена наотрез отказывалась расставаться с сестрой, аргументируя это заявление ревом. Тетушка Хлоя указывала на внешние опасности и выражала робкую надежду, что все обойдется и так. Тетушка Флора проявила интерес к Лизиному плану, тактично предложив убедиться сначала в его состоятельности.

— Я даже хотела сейчас отправиться, — защищалась Лиза, обладавшая значительно меньшим тактом, чем тетушка Флора. — Здесь все равно сидеть тоскливо.

Аленка пнула ее ногой под столом.

— Конечно! — загрустила тетушка Хлоя. — Какое веселье со старухами?!

— Порой и здесь бывают развлечения, — несмело возразила тетушка Флора. — Сегодня на нашей улице ожидается процессия. И даже с оркестром. В Феервилль приехал новый цирк — только что передавали по радио.

— Цирк! — завопила Алена. — Ура! А почему на этой улице, она такая узенькая?

— Самая удобная дорога, — объяснила тетушка Флора. — От Западных городских ворот — там цирк расположился лагерем со своими фургонами — до Главной площади. На площади будет рекламное представление, потом процессия, с факелами, с музыкой, двинется обратно. Есть возможность посмотреть на них дважды.

— Не криво! — одобрила Лиза. — Отложить, что ли, планчик до завтра? Понимаете, одна я, видимо, смогу уменьшить троллейбус вообще до размеров скафандра. И никто мне ни фига… ну, словом, никто не повредит. И я для всех, кроме друзей, стану невидимой. Лягу на дороге — кто вот-вот наткнется, буду подскакивать. Кто станет обходить — из тех сделаю отряд. У всего отряда найду общее качество и узнаю, как оберегаться от злых мыслей. Расколдую фантазильцев, они прощения попросят, Пиччи вернется, а уж там, все вместе, мы такого шороху среди врагов наведем!..

— Ребенок на дороге! — воскликнула тетушка Хлоя. — На холодных камнях! Этого я категорически не одобряю!

— Буду висеть в воздухе! — нашлась Лиза. — На уровне глаз! Нормальненько?! Ту-ту-ру-рум, трам-там-там-там, та-ра-ра-рам-пам-пам!!

— Ту-ту-ру-рум… — Аленка машинально, не понимая почему, подпела сестре.

— Это же на улице! — вскочила Лиза. — Марш! Слышите?! Цирк приехал!

Стремглав она бросилась в гостиную и навалилась на раму, распахивая окно, выходящее в кукольный палисадник.

Марш загремел оглушительно. Аленка, вбежавшая следом за сестрой, встала у окна. Тетушки, маниакально боявшиеся сквозняков, нерешительно застыли на кухне.

Оркестранты в атласных костюмах арлекинов шествовали впереди. Вот они миновали домик фей, и марш зазвучал глуше. За ними следовали жонглеры, перекидывая друг другу охапки цветов. Жонглеров сменила движущаяся пирамида акробатов. Девочка наверху пирамиды вращала над головой пучок разноцветных лент, переливавшихся в воздухе. Клоуны, сменившие рыжие парики на зеленые, хохотали, подпрыгивая на ходулях…