Золотой ключ. Том 3 - Роун Мелани - Страница 37

К ужасу Агустина, после этих слов Андрее мрачно посмотрел на него.

— А ты, меннино… Если твоя сестра свяжется с тобой, если ты получишь от нее какое-нибудь известие, хоть что-нибудь, ты немедленно придешь ко мне. Ей известны некоторые тайны Вьехос Фратос, совсем немного, но и этого достаточно, чтобы наши враги смогли уничтожить то, что мы создавали в течение многих лет и целых поколений. Она должна вернуться в Палассо Грихальва. Ты понял?

Агустин изо всех сил старался справиться со страхом. Он начал понимать, сколь могущественны Грихальва.

— Да, Верховный иллюстратор, — ответил он покорно. Но в глубине души Агустин знал, что никогда не предаст Элейну.

Аласаис была глупа.

Нет, “глупа” — не то слово. Она была никакая. Белый холст, подготовленный к работе.

Сарио пришлось пересмотреть свои планы. Столько всего еще нужно сделать, прежде чем он, ее спаситель, представит принцессу благодарному Великому герцогу Ренайо. Любому действию всегда сопутствуют непредвиденные обстоятельства: Сарио просто не пришло в голову, что, в то время как ее физическое присутствие можно восстановить при помощи живописи, сознание вовсе не обязательно последует за формой.

Впрочем, возможно, это даже и к лучшему. Он сможет сам сформировать все, что ему нужно.

— Ты принцесса Аласаис, дочь короля Иво и королевы Айрин из Гхийаса, которые, к сожалению, погибли, став жертвами разъяренной толпы. Неудивительно, что пострадала твоя память, нервы у тебя не в порядке — ты же видела, как они умирали.

— Я принцесса Аласаис, дочь короля Иво и королевы Айрин. Они… — У нее задрожал голос. — Они умерли. К сожалению. Я видела, видела.., видела, как это случилось.

Сарио разглядывал ее, довольный экспериментом. Она ловко ему подражала, запоминала каждый звук, все эмоциональные нюансы, а потом делала их принадлежностью своего хрупкого существа. Как дерево и ткань, бумага и гипс служили поверхностью, на которую наносятся краски, так и она была основой — и Сарио создавал свой шедевр, рассчитывая, что он поможет ему возвыситься до положения Верховного иллюстратора. Осталось только нанести последний слой из слов и мыслей, а не мазков.

Он услышал шаги на лестнице. Открыв дверь, обнаружил поднос с едой. Ничего особенного, но стоило ему увидеть великолепную пену над кружкой с пивом, только что налитым из бочки, ароматные пирожки с мясом и свежеиспеченный хлеб, как у него тут же потекли слюнки. Он все еще чувствовал слабость, хотя за последние три дня ел и спал больше обычного. Но он рисовал ее десять дней, большую часть этого времени находясь в состоянии транса, так что даже не замечал, как дни сменяли ночи. Он внес в комнату поднос, поставил на стол, подал ей еду.

— Принцессу Аласаис всегда обслуживают другие. Она ждет, не делая ни единого движения самостоятельно.

И она ждала, изящно обращалась с ножом и вилкой, осторожно, маленькими глоточками пила пиво, но большее удовольствие доставлял ей ароматизированный чай. Всему этому он научил ее за три дня.

— Кто ты? — снова спросил Сарио. — Каково твое происхождение?

У нее был легкий словно перышко голосок; принцессу мог подхватить ветер и опустить на землю, не причинив вреда.

— Я принцесса Аласаис, дочь короля Иво из Гхийаса. Моя мать, Айрин, — вторая дочь Фретерика, принца Сар-Катебарга. Мой отец — прапраплемянник короля Гхийаса Пепенара Второго, который, умер, не оставив наследников, в 1238 году. Трон Гхийаса перешел к Энрею Второму, чья дочь Мечелла стала Великой герцогиней Тайра-Вирте, а потом к Энрею Третьему, у него не было законных детей, и он умер в 1287 году. После смерти Энрея Третьего трон унаследовал мой отец, Иво, его дальний кузен. А следовательно, он принадлежит мне, как единственной оставшейся в живых представительнице рода Пепенидов и единственной дочери короля Иво.

— А если на тебе женится человек, являющийся потомком Мечеллы де Гхийас и Майрии де Лийоне?

— Род Лийоне является одной из ветвей рода Пепенидов. Их притязания не столь обоснованны, поскольку они — всего лишь кузены Энрея Первого, дети младшего брата его отца, но есть сыновья, рожденные по мужской линии рода Лийоне…

Она немного поколебалась: пыталась вспомнить те многочисленные факты, о которых Сарио ей рассказал, или демонстрировала девичье смущение? Даже он, ее создатель, не знал этого наверняка. И пустой холст содержит в себе некоторые, присущие только ему уникальные качества.

Она продолжала:

— В Гхийасе считается предпочтительным наследование по мужской линии. Именно поэтому знатные дома Гхийаса не признали притязаний Ренайо, поскольку он получил право на трон через свою мать. Но сам Пепенар взошел на трон благодаря тому, что мать его отца находилась в родстве с королем Энреем Первым. Она была единственной дочерью Энрея, и только ее дети из множества его внуков дожили до зрелого возраста.

Так странно было слушать мягкий, нежный голос, который в Гхийасе не произнес ни единого значимого слова, если не считать высказанного мнения о новой вышивке, выученном танце или модном платье. А теперь она рассуждает о сложных семейных связях гхийасского королевского рода.

— Далее, — с безупречной старательностью выговаривая слова, отвечала свой урок принцесса, — в наши страшные, смутные времена важно, чтобы трон и род Гхийаса были восстановлены и не разгорелась борьба между соперничающими фракциями, иначе подонки, расправившиеся с королем Иво и королевой Айрин, наберут силу, а чума неповиновения уничтожит Гхийас. Куда мы придем, если позволим простолюдинам захватить трон, если кухаркам и хамам дадим в руки скипетр, если трактирщики и подметальщики улиц подумают, что они могут управлять страной не хуже короля и его советников, которым Матерь и Сын дали это право, сделав своими наместниками на земле? Порядок необходимо восстановить, иначе мы все пострадаем.

— А ты, — закончил Сарио, — являешься тем человеком, за которым стоят благородные семьи Гхийаса, правители соседних княжеств, землевладельцы и богатые купцы.

Она серьезно посмотрела на него своими лучистыми голубыми глазами. Эйха! Возможно, тут он немного перестарался, сделал ее более красивой, в то время как на самом деле Аласаис была всего лишь милой девушкой — и не более того.