Тайна разрушенного замка - Блайтон Энид - Страница 6

– Плохо, что наши отношения с бродячими артистами сразу же испортились, – сказал Джулиан. – Но можно ли от них ожидать, чтобы они любили ребят, – ведь дети всегда доставляют ужасное беспокойство, всюду шныряют и во все суются.

– Кажется, еще фургоны едут, – ответила на это Джордж, а Тимми навострил уши и заворчал. – Спокойно, Тимми. Этот луг не только нам принадлежит.

Дик подошел к окошку и стал всматриваться в сумерки. На другом конце луга виднелись какие-то большие темные силуэты. Вот ярко разгорелся костер, над ним склонилась маленькая фигурка.

– Знаешь, Энн, а бутерброды были очень вкусные, – сказал Дик. – Что, если мы съедим еще по одной маринованной луковице?

– Нет, Дик, ты уже съел бутерброд, – твердо заявила Энн.

– Но я могу съесть луковицу и без бутерброда, – возразил Дик, – так что давай ее сюда.

Но Энн и слышать о том не желала.

– Я их спрятала, – сказала она. – Ведь тебе и завтра захочется луку, правда? Так что не жадничай, Дик. Возьми печенье, если не наелся.

– Да, а я хотела спросить, – вдруг вспомнила Джордж. – У нас будет сегодня костер? Правда, очень спать хочется, и я, наверное, засну около него.

– И мне тоже хочется, – ответила Энн. – Давай все уберем, Джордж, и нырнем в койки. А мальчики пусть идут в свой фургон, читают или играют во что-нибудь, если есть такое желание.

Дик зевнул:

– Ну, я, конечно, мог бы немного почитать. Энн, надеюсь, тебе хватит воды, потому что я не собираюсь спотыкаться в темноте по дороге к ручью и кувыркаться через всяких там змей и еще каких-нибудь тварей, которых циркачи по рассеянности могут выпустить на луг.

– Ты думаешь, что змеи сами могут выползти, да? – спросила с беспокойством Энн.

– Ну, конечно, нет, – ответил Джулиан. – Да Тимми наизнанку вывернется и фургон в щепки разнесет, даже если поблизости ежик пробежит, так что уж о змеях не беспокойся.

Мальчики пожелали девочкам спокойной ночи и ушли в свой фургон. Вскоре в их окошке загорелся свет, а на спущенных занавесках задвигались тени.

– Дик зажег лампу, – сказала Энн. У девочек свет уже горел, и в фургоне было очень уютно. Энн показала Джордж, как следует управляться с койкой. В пазах щелкнуло, койка стала на место крепко и устойчиво, она так и манила поскорее в нее улечься.

Девочки постелили постели, сначала положив пледы, потом простыни и затем одеяла.

– А где подушка? – спросила Джордж. – А, днем она служит как кресло, да? Прекрасная мысль!

Девочки сняли чехлы с двух подушек, лежавших на стульях, под чехлами оказались наволочки, на них можно было спать. Потом разделись, умылись в маленькой раковине, почистили зубы и расчесали волосы.

– А куда выливать воду? – спросила Джордж. – А, вот я вынула затычку, и она льется под фургон.

Вода шумно вытекала из раковины на землю. Тимми приподнял уши и прислушался, но вскоре понял, что теперь придется привыкать к самым разнообразным и непонятным звукам.

– У тебя есть фонарик? – спросила Энн, когда они наконец обе улеглись. – Я хочу задуть лампу – если что-нибудь понадобится ночью, то придется его зажечь. Джордж, посмотри, как Тимми спокойно сидит. Он не понимает, что мы уже легли спать. Ты что, Тим, ждешь, когда мы поднимемся наверх?

Тимми забил хвостом. Как раз этого он и ждал. Когда Джордж ложилась спать дома, она всегда сначала поднималась по лестнице в спальню, и хотя он еще не нашел в фургоне лестницы, он был уверен, что уж Джордж наверняка знает, где она! И только через несколько минут до него дошло, что Джордж собирается спать в койке. Тогда одним прыжком он вскочил туда же и плюхнулся Джордж на ноги. Она даже вскрикнула:

– Ну, Тимми, какой же ты невежа! Убирайся с ног, ложись ниже.

Тимми решил, что койка слишком мала и неудобна, но все-таки исхитрился занять как можно меньше места, положил голову на колено Джордж и крепко заснул.

Но одно ухо у него все время было навострено, и он слышал, что почему-то по крыше пробежала крыса, слышал, как расхрабрившийся кролик щипал траву прямо под фургоном, и встрепенулся, когда большой жук ударился о стекло правого окошка как раз над койкой Джордж и, очень удивленный, упал на землю. Тимми никак не мог догадаться, что это ударилось, но скоро опять уже спал, хотя ухо по-прежнему было настороже. Рано утром его разбудил черный дрозд, распевавший в кусте жимолости. Дрозд придумал совершенно новый мотив и теперь старался как можно лучше и громче его исполнить. Вскоре к дрозду присоединилась малиновка. «Будь начеку, будь начеку», – распевала она тоже очень громко. Тимми сел и потянулся, и Джордж сразу же проснулась, потому что он наступил ей лапами прямо на живот.

Сначала Джордж никак не могла понять, где это она, а припомнив, улыбнулась. Ну конечно, в фургоне, вместе с Энн. Ах, как поет дрозд, лучше малиновки! Вдали мычали коровы, и раннее солнышко заглянуло в окошко, осветив часы и вазочку с купавками.

Тимми опять улегся. Если Джордж не собирается вставать, то он и подавно. Однако лагерь за окном уже начал просыпаться. Слышно было, как открываются двери фургонов, как разжигают огонь. Кто-то прошел к ручью за водой. Подошли мальчики и забарабанили в дверь.

– Эй, сони, вставайте, уже половина восьмого, мы есть хотим!

– Господи Боже! – сказала Энн, садясь на койке. Ее глаза блестели после крепкого спокойного сна. – Джордж, просыпайся!

Прошло немного времени, и вот они уже сидят вокруг небольшого костерка и вдыхают вкусный запах. Это Дик поджаривает яичницу с беконом, и все чувствуют вдруг, как ужасно проголодались. Энн вскипятила на плитке в фургоне воду, заварила чай, поставила чайничек и кипяток на поднос и спустилась к ребятам.

– Энн все делает как следует, – сказал Дик. – Слышишь, Джу, подставляй тарелку, твой бекон готов. Убери нос, Тимми, глупая ты собака, а то я опять капну на него горячим жиром. Ты, Джордж, следи за Тимми, пока я готовлю. Он уже слямзил кусочек бекона.

– Значит, тебе придется жарить на один меньше, только и всего. Глядите, как много понаехало фургонов. Наверное, ночью.

Ребята оглядели луг. Около фургонов хозяина змей, Резинового и Баффло стояло еще четыре-пять штук. И один всех очень заинтересовал. Он был ярко-красного цвета, с намалеванными на стенках красно-желтыми языками пламени. Тут же красовалось имя владельца: «Альфредо, Пожиратель Огня».

– Наверное, это очень высокий и злой тип, – сказал Дик. – Настоящий пожиратель огня, с ужасным характером, зычным голосом и ходит, наверное, метровыми шагами.

– Да нет, он, наверное, тощий и маленький и семенит, как пони, – возразил Джулиан.

– А вот кто-то выходит из его фургона, – сказала Джордж, – смотрите!

– Это женщина, – сказала Энн. – Наверное, его жена. Ой, какая она маленькая и хорошенькая!

И такая смуглая, как испанка.

– А за ней следует, наверное, сам пожиратель огня, – сказала Джордж. – Да, точно, и он как раз такой, как ты его описывал, Дик. Какой ты умный!

За крошечной женщиной по ступенькам спустился огромный толстый мужчина. И у него на самом деле был очень свирепый вид, его странного цвета коричнево-желтые волосы были похожи на львиную гриву. Лицо у него было красное, глаза сверкали, и шел он огромными шагами, так что его маленькая жена вынуждена была бежать рядом, чтобы не отстать от него.

– Да, точь-в-точь как я говорил, – сказал Дик удовлетворенно. – Но надо все же держаться от него подальше, а вдруг окажется, что он тоже не любит детей, как змеиный хозяин. А какая у него крошечная жена! Бьюсь об заклад, она у него на побегушках и обслуживает его все время, а он на нее покрикивает.

– Ну, как бы то ни было, воду он для нее носит, – заметила Энн. – Смотрите, какие у него огромные ведра. Честное слово, он действительно похож на пожирателя огня, правда?

– Там еще кто-то есть, – сказал Дик. – Кто ж это? Смотрите, он тоже идет к ручью и крадется, словно тигр или большая сильная кошка.

– А это, наверное, тот артист, который может освобождаться от веревок, как бы крепко его ни связали, – сказала Энн. – Уверена, что это он.