Тайна прибрежных скал - Блайтон Энид - Страница 9

СТРАННЫЙ РАССКАЗ

Четверо ребятишек вдруг ощутили озноб, хотя и стояли на солнцепеке, слушая странный рассказ пастуха. Да правда ли это? Неужели огонь грабителей все еще загорается на старой башне в ненастные и штормовые ночи? Но какой смысл? Ведь никакие грабители больше не занимаются своим ужасным делом на этом заброшенном каменистом берегу?

Дик произнес вслух то, что думали другие:

– Но ведь теперь у этих берегов не бывает таких кораблекрушений? Разве там, дальше, не стоит маяк, предупреждающий суда, чтобы не приближались к берегу?

Старик кивнул.

– Да, тут есть маяк, и крушений у этого берега не было уже очень давно, не могу даже припомнить, сколько лет. Но, говорю я вам, этот огонь вспыхивает в точности так, как и встарь. Я его видел своими собственными глазами, а с ними у меня пока еще все в порядке!

– Я тоже его видел, – вдруг сказал Ян. Дед взглянул на него с досадой.

– А ты держи язык за зубами, – приказал он. – Никакого ты огня не видел. Ты по ночам спишь, как малый ребенок.

– Я видел, – упрямо повторил Ян, отскакивая |в сторону, потому что старик поднял руку, чтобы дать ему затрещину.

Дик решил сменить тему.

– Дедушка, вы что-нибудь знаете про Тропу Грабителей? – спросил он. – Это что, тайный путь |к заливам? Им грабители пользовались?

Старик насупился.

– Это секрет, – отрезал он. – Мой отец покарал мне ту дорогу, и я поклялся о ней никому не |рассказывать. Мы все клялись молчать.

– Но Ян вот сказал, что вы ему эту дорогу показали, – растерянно сказал Дик.

Ян спешно отделился от группы и исчез за |ближайшими кустами. Его старый прадедушка свирепо глянул ему вслед.

– Ян! Этот мальчишка! Ничего он не знает Тропе Грабителей. Она заброшена и забыта все и ныне живущими. Я последний из тех, кто о ней знал. Ян! Ему это все приснилось! Он, может, слышал когда-нибудь о старой Тропе Грабителей, но это и все!

Дик разочарованно вздохнул. Он-то надеялся, что старик расскажет им про старую тропу, а они потом пойдут ее исследовать. Но все равно – разве они не могут пойти и сами ее поискать? Было бы интересно этим заняться.

Джулиан стал снова расспрашивать об огнях, которые мелькали на старой башне. Он был озадачен.

– Ну, кто бы мог зажигать эти огни? – спросил он старика. – Вы говорите, башня совсем обветшала. Вы уверены, что видели не молнию? Вы же сказали, что все происходило в ненастные, штормовые ночи.

– Не молния это была, – отрубил старик. – Первый раз я увидел огонь почти девяносто лет назад и, говорю я вам, трижды в нынешнем году, на том же самом месте. Тот же огонь, та же погода! И если бы вы мне сказали, что его зажигают не руки человека, я бы вам поверил.

После этого энергичного выступления все замолчали. Энн смотрела в сторону башни, которая виднелась между двумя далекими холмами. Удивительно, что со стороны суши ее можно видеть только с того места, где они сейчас стояли. Грабители были не дураки, когда зажигали огонь именно там. Никто, кроме старого деда, на холмах не мог видеть огни и теряться в догадках, что же это такое. Никто, кроме самих бессердечных грабителей, конечно.

А дед пустился в воспоминания. В его памяти накопилось много преданий былых времен, старых невероятных историй. Одна из них повествовала о старухе, которую считали ведьмой. Ух, чего только она не вытворяла!

Четверо ребят взирали на старого пастуха, зачарованные мыслью, что все они каким-то образом – через этого старого-престарого человека – связаны с ведьмами, с грабителями и убийцами давно минувших дней.

Ян появился вновь – ведь Джулиан распаковал корзину с едой. Они вернулись к хижине и уселись снаружи, на солнышке. Вокруг них паслись овцы, несколько молодых ягнят подошли поближе. Их шерстяные шубы не были острижены, и им, должно быть, было ужасно жарко. Они обнюхивали старого пастуха, а он поглаживал их лохматые мордочки.

– Этих ягнят я из бутылочки, выкармливал, – объяснил он. – Они этого никак не забудут. Пошел, пошел, клубочек. Пирог тебе не впрок будет.

Ян слопал чуть не половину всей еды. Он наслаждался вовсю и, глянув на Энн, улыбнулся так, на щеках прорезались обе ямочки. Энн улыбалась ему в ответ. Теперь этот забавный паренек эй нравился, и ей было его жалко. Она была уверена, что старый дед не кормит его досыта!

Зазвонили колокола в церкви; солнце уже: скользило вниз по небосводу.

– Нам пора идти, – решительно сказал Джулиан. – Обратная дорога довольно длинная. Дедушка, спасибо за такую интересную беседу. Вы, наверное, будете рады теперь от нас отделаться и сможете спокойно покуривать трубку, глядя на: своих овец.

– Это верно, – честно признался дед, – мне: самому с собой спокойнее. Сижу, размышляю, Разные бьшают мысли, иногда думаю о делах почти столетней давности. Если захочется поговорить, разговариваю со своими овцами. Удивительно, как они слушают, просто замечательно.

Ребята засмеялись, но дед был вполне серьезен, как и вся его речь. Они собрали корзинку и попрощались со стариком.

– Ну, что вы думаете насчет того, что он говорил об огнях, которые еще появляются на старой башне? – спросил Дик, когда они шли по холмам к ферме. – Это же надо было сказать такое! Думаете, правда?

– Есть только один способ узнать, – ответила Джордж. В глазах у нее заплясали чертики. – Подождать ненастной штормовой ночи, сходить и посмотреть!

– А как же насчет нашего договора? – напомнил Джулиан с серьезным видом. – Если нам покажется, что вот-вот произойдет что-то захватывающее, мы просто отвернемся. Ведь мы так решили. Разве забыли?

– Фу-у! – отозвалась Джордж.

– Надо соблюдать соглашение, – сказала Энн. Но в голосе ее звучало сомнение. Она отлично знала, что друзья так не думают!

– Гляньте-ка! Что это за люди? – воскликнул вдруг Дик. Ребята как раз перелезали через очередную изгородь.

Они уселись на лесенке и стали наблюдать. Мимо проезжали какие-то повозки, фургоны со свернутым брезентовым верхом. Очень старомодные – ребята таких никогда не видели, даже в караванах переселенцев.

Вместе с фургонами передвигались люди – человек десять или одиннадцать. Они были одеты так, как теперь давно не одеваются. Одни ехали в фургонах, другие шли пешком. Некоторые были средних лет, другие – молодежь, но все выступали бодро и весело.

Ребята смотрели на них во все глаза. После рассказов старика о былых временах эти старинные фургоны выглядели вполне естественно. На какой-то момент Энн показалось, что она сама перенеслась в те годы, когда старик был мальчиком. Тогда – и он это, конечно, видел – люди одевались именно так!

– Кто это? – с удивлением спросила она. И тут ребята увидели красные буквы на самом большом фургоне:

БАРНИ

– О! Так это Барни! Помните, что говорила о них миссис Пенрутлан? – воскликнула Энн. – Те самые странствующие актеры, которые выступают в провинции, в сараях! Замечательно!

Барни заметили детей и помахали им. Один из мужчин, одетый в бархат и кружева, с мечом на боку, в пышном курчавом парике, подошел к ним и протянул несколько листков. Ребята прочитали их с большим интересом.

БАРНИ уже здесь.

Они будут петь, танцевать, играть на скрипках.

Они дадут разнообразные представления.

Эдит Уэллс, певица с горлом соловья.

Бонни Картер, танцовщица старых времен.

Джани Костер и ее скрипка.

Джон Уолтере, лучший тенор мира.

Джордж Рот – посмеетесь вдоволь!

И другие.

Представляем также Клоппера, самого замечательного коня в мире!

БАРНИ УЖЕ ЗДЕСЬ.

– Вот будет здорово! – сказала довольная Джордж. И крикнула проезжавшим: – А на ферме Тремэннон будете выступать?

– О, конечно! – громко отозвался мужчина с живыми, веселыми глазами. – Мы всегда там играем. Вы там остановились?