Тайна исчезнувшего принца - Блайтон Энид - Страница 7

Мистеру Гуну о благовоспитанности Эрна ничего не было известно. Напротив, он считал племянника крайне невоспитанным мальчиком. Он сперва посмотрел на Эрна, затем – на высокомерную маленькую принцессу и, наконец, на Фатти. Фатти не моргая встретил его взгляд.

– Она настоящая принцесса? – вполголоса спросил мистер Гун, обратившись к Фатти. Но прежде чем Фатти ответил, Бетси вдруг заговорила тем противным высоким голосом, который так позабавил Фатти.

– Икки-ула-потти-уикл-твк, – сказала она.

– Что она говорит? – с интересом спросил Гун.

– Она спрашивает, настоящий ли вы полицейский, – быстро ответил Фатти. – Что я должен ей ответить?

Мистер Гун злобно глянул на Фатти.

– Риблн-рукати-пэддли-пул, – протараторила Бетси.

– Что это значит? – спросил мистер Гун.

– Мне бы не хотелось вам говорить, мистер Гун, – со смущенным видом сказал Фатти.

– Почему? В чем дело? – не унимался полицейский.

– Да, знаете, это ее личное мнение, – сказал Фатти. – Нет, право, я вряд ли должен переводить эта вам, мистер Гун.

– Брось, говори, – начиная сердиться, сказал Гун.

– Да, да, скажи ему, – попросил Эрн, в восторге от мысли, что принцесса, наверно, отозвалась о его дяде не слишком лестно.

– Эа, – внезапно вмешался в разговор Сид. Гун резко повернулся к нему:

– А ты чего встреваешь? И как это понимать, что ты стоишь здесь с полным ртом веред ее высочеством? Иди, выплюнь то, что у тебя во рту.

– Эа, – в ужасе отозвался Сид.

– Это тянучка, дядя, – сказал Эрн. – Тянучка заклей-рот. Ее невозможно выплюнуть.

На Бетси напал неудержимый хохот. Наконец она скороговоркой произнесла еще несколько слов:

– Уонга-бонга-смелли-фидали-ток.

– Опять она что-то говорит, – сказал бедняга Гун. – Мастер Фредерик, переведите мне, пожалуйста.

– Нет, нет, я не могу этого сделать, – упорствовал Фатти, отчего любопытство Гуна только усилилось, и он едва сдерживал свое волнение. Лицо его налилось кровью, глаза еще больше выпучились. Он не сводил взгляда с маленькой принцессы, а та опять захихикала.

– Я толико говорью – почему у него лицо жабы! – сказала Бетси с сильным иностранным акцептом. Все покатились со смеху, кроме бедняжки Сида, который никак не мог раскрыть рот.

Мистер Гун тоже взорвался, но не от смеха. Он был ужасно зол. Он сделал шаг вперед, и Эрн инстинктивно опустил зонт, приставив его огромный круг к самому носу мистера Гуна.

– Не смейте трогать принцессу, дядя! – послышался за зонтом дрожащий голос Эрна. Тут в дело вмешался Бастер: подбежав к ногам мистера Гуна, он намертво вцепился в зажимы, которыми тот прихватывал брюки, когда ездил на велосипеде.

– Я на этого пса подам в суд! – гневно прорычал мистер Гун. – И на тебя тоже, Эрн, что ты пытался проткнуть меня этим зонтом!

– Мистер Гун, я надеюсь, вы не станете портить отношения между англичанами и тетаруанцами, – торжественно произнес Фатти. – Мы не хотели бы, чтобы принц Тетаруа пожаловался, что вы напугали его сестру. В конце концов, Тетаруа – это дружественное государство. Если возмущенный принц сообщит о таком случае тамошнему министру, может возникнуть…

Мистер Гун не стал слушать конца фразы. Он понял, что потерпел поражение. Он понятия не имел о тетаруанцах, но знал, что маленькие государства теперь очень обидчивы, и слова Фатти повергли его в смятение. С багровым от гнева лицом он вскочил на велосипед, дал Бастеру последний пинок и покатил прочь.

– Я еще с тобой поговорю, голубчик Эрн! – вскрикнул он, проезжая мимо племянника. Бастер мчался за его велосипедом, чуть не сталкивая его в речку. – Я еще побываю в вашем кемпинге, вот увидите!

Эрн, потрясенный его угрозой, мужественно продолжал держать зонт. Все остальные, обессилев от хохота, повалились на траву – даже Сид ухитрился раскрыть рот достаточно, чтобы неожиданно вдруг присоединиться к смеющимся.

– Бедное наше мороженое! – сказала Бетси, внезапно переходя на английский и глядя на свой стаканчик. Мороженое там стало, как кисель. Никто не заметил, что она говорит по-английски, кроме Фатти, который сурово нахмурил брови.

С трудом они вылизали мороженое. Сид сумел как-то влить его в себя между склеенными зубами. Фатти весело улыбался.

– Великолепное представление! – сказал он. – Принцесса, я поздравляю вас!

– Бинга-бонга-банга, – вежливо ответила Бетси.

– А как насчет того, чтобы купить еще мороженого? – спросил Фатти.

Но Эрну, Перси и Сиду нельзя было дольше оставаться. Эрн услышал, что колокол на церкви пробил двенадцать, а так как отдыхающие в кемпинге по соседству с их палаткой обещали угостить его обедом, если он вернется в полпервого, ему пришлось уходить.

Он учтиво поклонился Бетси и вручил Фатти Государственный зонт.

– Очень приятно было познакомиться с вами, – сказал Эрн. – Я расскажу вашему брату, что видел вас, когда увижу его через ограду. Ну прямо как две капли воды!

Сид и Перси вежливо кивнули на прощание, и все трое пошли к парому, который перевозил через речку на другой, холмистый берег.

– Слава Богу, теперь мы можем опять говорить нормально, – сказал Ларри. – Ну и утречко, Фатти! Честное слово, я не припомню, чтобы когда-нибудь так веселился!

ИСЧЕЗНОВЕНИЕ

Два дня спустя Фатти, Ларри и Пип пережили настоящее потрясение. Фатти спустился к завтраку раньше своих родителей и сам налил себе чашку кофе. Затем взял две газеты, которые им приносили каждое утро, и приготовился ими наслаждаться.

Сразу на него глянули крупные черные буквы заголовков. «Исчезновение принца из лагеря». «Он пропал ночью». «Принц Бонгава сбежал».

Ларри у себя дома тоже читал эти же заголовки своей сестре Дейзи – он только что взял газеты, которые им положили на парадное крыльцо, и занес их в дом.

Дома у Пипа, как обычно, Пип пытался читать газету, которую держал отец. Пока отец читал первую страницу, Пип видел последнюю, но она его никогда не интересовала – там все было о лошадиных бегах, да о гольфе, да о теннисе, а он к этим вещам был равнодушен. Результаты игр в крикет печатались, как правило, слишком мелким шрифтом, их он тоже пропускал. Итак, Пип терпеливо ждал, когда отец начнет изучать результаты игр в крикет на последней странице, чтобы он мог увидеть первую.

А там оказались очень интересные заголовки: «Исчезновение принца». «Послано сообщение в Тетаруа». «Опрос мальчиков в лагере».

Пип подтолкнул локтем Бетси и кивнул в сторону газеты. Она прочла заголовки. Боже праведный! Это же о принце Бонгава, за чью сестру она себя выдавала! Вот так история! Бетси стала размышлять. Может, тут повлияло то, что она прикинулась его сестрой? Нет, невозможно! Они же сделали это, только чтобы разыграть Эрна.

Однако исчезновением юного принца весьма была заинтересована еще одна особа. Разумеется, это был мистер Гун. Он тоже прочитал новость в утренней газете, а несколько минут спустя у него зазвонил телефон, и ему сообщили ее из главного полицейского управления. Мистер Гун тут же смекнул, что делать.

«Вот те на, я же видел сестру принца, – подумал он. – Если ее допросить, мы могли бы кое-что разузнать! Надо мне связаться прямо с инспектором». Тут он мысленно себя поправил: «Я должен говорить – старшим инспектором! Его же опять повысили. А меня никогда не повышают. Ясно, у меня враги, не сомневаюсь в этом. Честного человека всегда затирают, чего от них ждать. Ну, погодите, я им покажу!»

Несколько минут он размышлял о врагах, которые мешают его повышению, затем позвонил в главное управление и попросил соединить его со старшим инспектором.

– Он занят, – ответили на другом конце провода. – Почему вы его спрашиваете, Гун?

– А это по поводу исчезновения принца Бонгава, – с важностью произнес Гун. – Очень необычное дело.

– Вы правы. Подождите минутку, – ответил голос. Потом Гун услышал голос старшего инспектора. Тон был резкий, решительный и недовольный.

– В чем дело, Гун? Я занят.