Shell шокирует мир - Кумминс Ян - Страница 32

Однако главным последствием конференции в Ачнакарри стал рост подозрений в отношении нефтяных магнатов со стороны общества, нежели установление регулируемых цен. По окончании «выходных» действительно были подписаны некоторые «бумажные» соглашения, но они носили скорее символический характер.

Гораздо более правдоподобной причиной созыва конференции был вызванный сэром Генри Детердингом кризис в Shell, который существенно снижал прибыли компании. Кроме того, если и требовались какие-либо еще доказательства того, что антикоммунизм в высшей степени доминировал над нынешней жизнью Детердинга, то они были представлены на этой встрече в изобилии.

Поскольку причудливая смесь мольбы, просьб, угроз, обещаний и предостережений сэра Генри была не в состоянии удержать американские нефтяные компании от закупки дешевой нефти у «преступного антихристианского советского режима», он решил прибегнуть к тактике ценовой войны, которую они с Маркусом Сэмюэлем так долго и публично презирали и осуждали.

В условиях общемирового экономического спада глупая война Детердинга вызвала недовольство со стороны его коллег и нанесла тяжелые потери компании Shell. Уолтеру Сэмюэлю было поручено объявить «с прискорбным сожалением» о решении сократить штат компании «в эти трудные времена».

Неудержимый антикоммунизм Детердинга проявлялся и вне российского фиаско и войны цен, которую он развязал. Отражаясь на благосостоянии Shell, он простирался дальше тех «трудных времен», о которых, ломая руки, вещал Уолтер Сэмюэль.

В 1934 г. в Мексике был приведен к присяге новый президент страны генерал Лазаро Карденас. Бывший левый военный министр, он занял свой пост в критический для Мексики момент. Производство нефти, а с ним и правительственные доходы, сокращались здесь в течение нескольких последних лет. В правительстве, подвергнутом сильному нажиму, звучало все больше голосов, настаивающих на национализации промышленности и увеличении налогов на нефть. Шумные протесты усиливали напряженность.

Через свою мексиканскую компанию Mexican Eagle, Shell производила 65 % нефти этой страны. Учитывая это, а также тот факт, что протесты были нацелены на представителей иностранного бизнеса вообще и на американские компании в частности, считалось, что Shell имеет достаточно сильные позиции для проведения разумных переговоров с Карденасом.

Но Детердинг, будучи к тому времени убежденным нацистом, видел в мексиканском национализме не что иное, как проявление коммунистических настроений. Подобно Адольфу Гитлеру, объекту его почитания, Детердингу повсюду мерещился призрак коммунизма. Его ответ на просьбы мексиканских рабочих об увеличении заработной платы и сокращении продолжительности рабочего дня, а также на требования правительства заменить иностранных технических специалистов обученными местными жителями и существенно увеличить мексиканское участие в руководстве нефтяной компании, был выражением воинственного безумия. Не проявляя под давлением идеологических причин ни малейшей заинтересованности в налаживании партнерских отношений с новым правительством и присоединившись к жесткой политике недопущения уступок, проводимой американскими компаниями, работающими на местном рынке, Детердинг обеспечил себе и своей компании враждебное отношение со стороны президента Карденаса и его министров.

Из-за поведения Детердинга, впадавшего в неистовое кликушество о красной угрозе при малейшем упоминании о Мексике, Shell в этой стране, – как ранее в России, – пришлось еще раз почувствовать себя в роли рассерженного наблюдателя, когда был отыгран уже знакомый сценарий. Несчастный Уолтер Сэмюэль только закончил отрицать, что Shell, находясь в сговоре с другими нефтяными компаниями, финансировала неудачную попытку свержения Карденаса, когда 18 марта 1938 г. президент объявил о национализации промышленности и конфискации всех активов Shell.

Некоторые сотрудники Shell утверждали, что антикоммунизм Детердинга и его мания величия культивировались Лидией Павловой, однако ко времени их брака ненависть ее мужа к марксистам вообще и советам в особенности уже приобрела законченные очертания. Нацистские наклонности Детердинга были охарактеризованы в книге «Век нефти», посвященной Shell, написанной к столетию компании и под ее патронажем в 1997 г. Стивеном Ховортом, как печальное, но недолгое отклонение. Мол, да, все это несколько смутило компанию Shell, а также старых друзей сэра Генри и его коллег, и, разумеется, было раздуто высококлассными нацистскими пропагандистами… Но ситуация, когда на уровне правления компании обсуждалась мысль о том, что Детердинг фактически сошел с ума, была лишь коротким, хотя и трагичным эпизодом в конце блестящей карьеры…

Так или иначе, это поднимает вопрос о корпоративной ответственности. Горький факт заключается в том, что Детердинг попал в благодарные руки Гитлера после долгой дружбы с фашистскими диктаторами, начиная с Хуана Висенте Гомеса в Венесуэле, который, был жестоким тираном и, находясь на должности президента с 1909 г. по 1935 г., терроризировал свою страну. Гомес, который отказался от предложений сформировать нормальную систему образования, утверждая, что «необразованные люди, несомненно, более счастливы», стал самым богатым человеком в Южной Америке, во многом благодаря нефти и Shell.

Кроме строительства роскошных дворцов с двумя сотнями комнат, большинство которых он так ни разу и не посетил, и коллекции, состоящей из более чем ста лимузинов, у Гомеса была еще одна страсть – очень молодые девочки. К моменту своей смерти Гомес породил сто официально признанных внебрачных детей, в то время как его подручные искалечили и убили тысячи людей только за то, что те недостаточно громко приветствовали президента во время процессий.

Публично Shell заявляла, что режим Гомеса «создавал серьезные моральные затруднения» для компании. В качестве «компромиссного выхода» Shell «решила» построить необходимый ей нефтеперерабатывающий завод не непосредственно в Венесуэле, а на голландском острове Кюрасао, находящемся на расстоянии 50 миль от берега этом страны. Однако, согласно данным американских исследователей, правда заключалась в том, что Гомес отказывался иметь на территории своей страны крупные нефтеперерабатывающие заводы и не скрывал причин своего решения. Такие заводы неизбежно должны были бы комплектоваться высококвалифицированными работниками или большим числом иностранцев, которых пришлось бы держать вдали от местных жителей, или, что еще хуже и фактически невероятно, обученными венесуэльцами.

Сам Детердинг, являясь боссом Shell, не испытывал никаких затруднений по поводу своих контактов с Гомесом. Напротив, он говорил:

Правительство генерала Гомеса принимает конструктивные решения… он последовательно настаивал на справедливом отношении к иностранному капиталу… при его политическом курсе Венесуэла приобрела престиж и финансовую силу, которую не смогла сломить или ослабить даже мировая депрессия.

Смерть Гомеса перед Рождеством 1935 г. заставила Детердинга поспешить в Венесуэлу, чтобы гарантировать, что активы Shell не будут захвачены или уничтожены внезапно получившим свободу местным населением. В этом случае глубина охватившей Детердинга паранойи проявилась в том, что он, будучи хорошо известной личностью за пределами Великобритании, предпочитал путешествовать инкогнито под псевдонимом Мюллер.

Все время, пока «мистер Мюллер» пребывал в Каракасе, Shell была вынуждена тратить немалое количество времени и денег в стремлении уберечь Детердинга от внимания газет и журналов. С этой целью они наняли PR-менеджера по имени Адриан Корбетт, который, должно быть, стал одним из очень немногих людей в своей профессии, которому платили за то, чтобы имя и фотографии его клиента как можно реже появлялись в прессе.

Основные трудности у Корбетта возникли с газетами в Великобритании: 1930-е гг. были не лучшим периодом для журналистов. Один из редакторов сообщил в письме биографу Детердинга, что он отправил в корзину ряд статей, отзывающихся о нефтяном бизнесе нелестным образом: Shell угрожала ему прекращением заказов на размещение рекламы. Но в Европе фашистские симпатии Детердинга были для газет основной темой. Особые сложности возникли с французской журналисткой, которая работала на финансовый еженедельник и легко смешивала реальные факты с собственным вымыслом, например, когда утверждала, что Детердинг или умер, или скрылся. В Голландии, во многих кварталах Амстердама на стенах появились надписи, в буквальном смысле желавшие «Смерти Детердингу».