Пусть сердце скажет - Битнер Розанна - Страница 20

Она вышла из палатки, вдохнула свежий воздух теплого весеннего утра. Нет, что-то изменилось в ней, появилось что-то новое. Неужели это оттого, что она стала женщиной! Теперь-то она понимает психологию мужчины и знает, чего все они хотят. Женщина обладает великой силой, она может управлять мужчинами, подчинять их, стоит только намекнуть, подать надежду па интимную близость, и… — из них можно верески вить! Она научится покорять и подчинять их!

Элли заметила рядом со своей палаткой другую, только больших размеров, чем се, с железной дымовой трубой. Кто посмел поставить это на се участке! Она подбежала к палатке, заглянула внутрь. Каково же было ее удивление, когда она увидела там чугунную плиту! Эта плита была ничуть не хуже той, которую она хотела купить. В палатке было очень тепло. Элли открыла дверцу под духовкой — там весело потрескивали яркие угольки. А рядом стоял ящик, доверху наполненный углем. На нем лежала записка. Она развернула листок бумаги.

"Элли, — прочитала она, — плита твоя. Я купил ее у семьи, направляющейся в Миссури. Они продали ее мне, чтобы избавиться от лишнего груза. Ты ведь мечтала о такой плите, я угадал? Тогда удачи! Когда ты прочтешь это письмо, я буду уже далеко. Прости, если я напугал тебя или обидел. Я люблю тебя. Если мы никогда не увидимся, знай, я всегда буду помнить тебя, Элли Миллс! Надеюсь, и ты тоже. Не держи зла на индейца. Пусть никто не помешает тебе осуществить свои мечты! Итан”.

Элли стояла подавленная. Но она же этого хотела! Тогда почему ей так грустно и одиноко? Она оскорбила его, жестоко обидела, а он подарил ей плиту. Так вот почему она слышала ночью чьи-то голоса и какие-то странные звуки. Она заплакала. Казалось бы ей надо радоваться, ведь она так хотела эту плиту. Найти бы Итана, попросить у него Прощения за жестокие, обидные слова. Но он уехал и больше не вернется… Глубокая печаль и раскаяние охватили ее. Она сложила письмо и убрала его в карман. Он уехал — вот и все!

Элли очнулась от звука паровозных гудков. Не время плакать, она вытерла слезы и поспешила в палатку. Может быть, еще есть надежда спасти тесто. Надо работать, пора открывать собственное дело…

Глава 8

Вместе с остальными поселенцами Элли направлялась в сторону железнодорожной станции. Сегодня должно состояться первое официальное собрание, созванное по инициативе будущих лидеров Гатри. Предстояло решить множество неотложных вопросов. Поселенцам, число которых достигло десяти тысяч человек, было выделено триста двадцать акров земли. Надо было установить границы города, избрать городские власти, принять законы, обсудить текущие дела.

Элли была одной из немногих присутствующих на собрании женщин. Из-за своего маленького роста она почти ничего не видела. Знакомые, посетители ее столовой помогли ей пробраться вперед. И вдруг она увидела Нолана Айпса — он был среди организаторов собрания. Элли отпрянула назад — только бы он не увидел ее! Какие же законы установит Нолан Айвс, чтобы отнять ее собственность? Уж он-то на все пойдет, чтобы завладеть ее землей!

Однако Элли все же надеялась, что этого не случится. Она уже убедилась, какой властью обладает над мужчинами молодая красивая женщина. Никто еще из мужчин не отказался ей помочь. За десять дней она сумела добиться невозможного. С тех пор как она начала продавать хлеб, около нее постоянно крутились мужчины, посетители ее столовой и покупатели хлеба, наперебой предлагая свои услуги. Деревянное здание, в котором будет ее ресторанчик, было почти достроено. И все бесплатно! Оказалось, что любителей вкусно поесть, да еще пищи домашнего приготовления, предостаточно. Они-то, сами того не ведая, помогали “молодой вдове" удержаться на плаву.

На каждой улице высились довольно внушительного вида здания, причем большинство из них уже функционировали — в них разместились жилищные конторы, гостиницы, банки, лавки, магазины, конторы юристов. Удивительно быстро на месте палаток появлялись деревянные строения. Гатри на глазах превращался в обжитой город. Оставалось принять свод законов, обеспечить Гатри системой водоснабжения и канализации, а также рассмотреть некоторые спорные случаи владения земельными участками. Элли уже перестала беспокоиться, что Нолан Айвс отнимет у нее участки, ведь прошло уже достаточно времени.

Она хорошо зарабатывала, и это придавало ей уверенности. Холостяки не скупились и платили за горячую еду большие деньги. Регулярно подвозились свежие продукты. Теперь у нее был свой холодильник, что позволяло Элли расширить ассортимент приготовляемых блюд, кроме того, можно было закупать продукты впрок. Элли обновила свой гардероб, тщательно подбирая платья в темных тонах: ведь для всех она была безутешной вдовой. На мероприятия, подобные сегодняшнему, она надевала красивые элегантные платья и производила впечатление самостоятельной и преуспевающей молодой дамы. Она никогда не надевала то красивое голубое платье с желтыми цветами, которое подарил ей Итан, даже не вынимала его из пакета. Итак уехал, и любое напоминание о нем вызывало массу ненужных эмоций: боль, тоску, одиночество. Нет, убеждала она себя, ей никто не нужен, у нее все прекрасно, она сама всего добивается. Элли купила вторую плиту, наняла двух помощников — пожилого мужчину и женщину. Эта женщина недавно овдовела: ее муж тоже погиб во время “земельного марафона” — его задавил их перевернувшийся фургон, ей ничего другого не оставалось, как наняться на работу к Элли. Рядом с ресторанчиком она планировала построить пансион, сдавать комнаты на ночь для приезжих, а для горожан, не имеющих собственного жилья, — и на более длительный срок. В немалой степени ее успехи объяснялись удачным месторасположением ее участков — рядом с железной дорогой. Если так все пойдет, то скоро можно будет и расширить производство. И с деньгами проблем не будет; банкир Харви Блумфилд одолжит ей любую сумму, стоит ей только появиться в его банке.

Женские чары — великая сила, добиться можно чего угодно, и вовсе не обязательно играть с мужчинами во все эти грязные игры. Пускай себе мечтают и думают о всех этих пошлостях. Только не с ней. Положение “вдовы” защищает ее от всяких посягательств. Хорошо, что никто ничего не знает об Итане Темпле. Она старалась не вспоминать о нем: стыдно, неловко, но нет-нет да мелькнет мысль, а правильно ли она поступила, что оттолкнула его, не упустила ли она свое счастье… Он пробудил в ней доселе неведомые ей чувства и желания, с ним она стала женщиной. Нет, нет, убеждала она себя, хорошо, что Итан уехал, хорошо для них обоих. А воспоминания.., пройдет время, и она забудет о нем.

Мужчины подставили ей ящик, и теперь она хорошо видела выступающих. Но надо же такому случиться — Нолан Айвс тоже ее заметил, ну а коли так, она выдержит его взгляд без всякого смущения, а тем более страха. Элли была в курсе, что Нолан Айвс открыл несколько юридических контор в Гатри, а за городом строил огромный дом. Он скупал все земельные участки в округе, причем платил за них огромные деньги, владельцы участков не могли устоять перед такими суммами, Нет, мои участки, вы, мистер Нолан Айвс, не получите! Ни за какие деньги! Она гордилась тем, что в свои семнадцать лет сумела добиться всего сама, без чьей-либо помощи. Когда-то она прочла в газете, что американский Запад — край больших возможностей. Теперь она поняла смысл этих слов. Жаль, что Тоби не может разделить ее радость! Его гибель — невосполнимая утрата!

Она вздохнула, очнувшись от своих мыслей, и посмотрела на выступающих ораторов. Один из ведущих тщетно пытался успокоить присутствующих, что было не так-то просто при столь огромном количестве собравшихся. Еще один оратор, представившийся как бывший мэр города Спрингфилда, штат Огайо, Чарльз У. Константайн, влез на подножку фургона, чтобы все присутствующие могли видеть его. Объявили, что он будет председательствовать на собрании, а священник Роберт Хилл из Огайо — вести протокол.

Мистер Константайн провозгласил, что здесь собрались представители тридцати штатов, но большинство все же — из соседнего Канзаса. Жители Канзаса радостно приветствовали собрание. Люди выкрикивали названия других штатов: Мичиган, Индиана, Висконсин, Техас, Миссисипи, Джорджия, Огайо. Константайн подождал несколько минут, затем призвал присутствующих к тишине, чтобы приступить к рассмотрению неотложных проблем.