По тонкому льду - Гарднер Эрл Стенли - Страница 6

— Пока что у них нет улик?

— Они располагают платьем, из которого был вырван клочок материи… да еще, возможно, стеклом от передней фары. Как правило, у них больше не бывает.

— И все же стоит испытать судьбу, не так ли? — спросила она, улыбаясь.

— Наверно, — ответил я.

Потом я поставил бокал на столик и поднялся.

Филлис задумчиво посмотрела на меня:

— Дональд, я думаю, что вы замечательный, совершенно замечательный!

Я усмехнулся и произнес:

— Если я начну доказывать вам противоположное, у нас уйдет на это уйма времени. До свидания, Филлис.

— До свидания, Дональд.

Глава 4

Я снова припарковал машину в двух кварталах от дома миссис Честер, обогнул большой каменный дом и, остановившись перед дверью крошечного бунгало, постучал в дверь.

— Входите, — послышался унылый голос.

Я открыл дверь и вошел.

Миссис Честер сидела на кровати, под глазами у нее были черные круги.

— Я провела ужасную ночь, — сообщила она.

— За вами никто не присматривает?

— Сиделка мне не по карману. Я хотела бы перебраться к дочери, но она не может за мной приехать, а у меня нет денег, чтобы отправиться к ней.

— Где она живет?

— В Денвере.

— Вам все так же плохо?

— Думаю, у меня задеты нервные окончания, — ответила она. — Кажется, это называется переневрий.

И эта боль, все время боль! У вас когда-нибудь болели зубы?

— Да.

— Так представьте, что у вас болит тысяча зубов и боль растекается по всему телу… Вздохнуть — и то нельзя!

— Врачи не обнаружили переломов?

— Они говорят, что нет. Но разве в наше время можно доверять врачам…

— Кому-то же нужно доверять.

— Да, пожалуй, вы правы.

— Вам не прописали снотворное?

— Дали какие-то капли, но от них мало толку.

— Я связался с тем знакомым, который иногда выкупает иски. Он говорит, что готов рискнуть.

Женщина задумчиво прищурилась, поглядела на меня и наконец произнесла:

— Я долго думала над вашим предложением. Я хочу двенадцать тысяч и пятьсот долларов. Наличными.

Я покачал головой.

— Таково мое решение, — повторила она.

Я достал стодолларовые банкноты и разложил их веером на столе.

— Мне поручено передать вам все это. Здесь десять тысяч долларов. В обмен на эти деньги вы даете мне гарантию, что поставите свою подпись под документом о том, что уступаете свои права в любое время, когда того потребуют обстоятельства. Если мы потребуем от вас подписать жалобу, вы ее подпишете, и если в результате тяжбы вам будут присуждены какие-либо деньги, вы передадите их нам. Мы, естественно, оплачиваем все судебные издержки.

— Не пойдет, — уперлась она. — Вам просто выпала не та карта. После того как вы ушли, мне стало хуже.

Вот мое последнее слово — одиннадцать тысяч.

— Извините, — стоял я на своем. — Одиннадцать не пойдет. Я располагаю только десятью.

— В таком случае, — упрямилась миссис Честер, — скажите своему знакомому, чтобы он пошел и утопился. Десять тысяч меня никак не устраивают.

— О'кей, — вздохнул я, собирая разложенные купюры.

Она сидела и смотрела на меня. Ее лицо застыло.

Я сложил деньги аккуратной стопкой, перехватил их резинкой и, положив в карман, сказал:

— Прошу прощения, миссис Честер.

— На кого вы работаете? — выдохнула она.

— Я уже говорил вам — он парень не промах. Этот человек играет по-крупному. Иногда он попадает в точку, иногда — нет.

— Боль просто нестерпимая, — поморщилась она. — Обо мне некому позаботиться.

— Я весьма сожалею.

— Послушайте, а что, если мы поделим с вами прибыль? Вы даете мне тысячу сверху, а я отдаю половину вам? Мне необходимы деньги, чтобы переехать к дочери в Денвер!

— Я только посредник, — пожал плечами я. — Просто хотел оказать вам услугу.

— Чем вы зарабатываете на жизнь? — спросила вдруг миссис Честер, пробуя зайти с другого боку.

— Допустим, я скажу вам, что продаю журналы.

— Ну да! — Она рассмеялась жестким металлическим смехом.

— Так мы с вами далеко не уйдем, — сухо заметил я и направился к двери.

Она ждала, пока я наполовину закрою дверь, и только тогда окликнула меня.

— Постойте!

Это слово прозвучало как удар хлыста. Я все еще закрывал дверь.

И услышал, как она встала с постели.

Она подскочила к двери. Это было трогательное зрелище: немолодая женщина стояла, ухватившись одной рукой за ручку двери, а другой за косяк.

— Помогите! — выдавила она. — Я упаду в обморок.

Я не должна была вставать.

Я вернулся.

Она рухнула прямо мне на руки.

— О! Помогите, — застонала женщина. — Помогите! Я совсем ослабла и так больна и беспомощна.

Я помог ей доплестись до кровати.

Она все еще стонала и жаловалась:

— Я не должна была этого делать! Я не должна была!

Врач запретил мне подниматься! — причитала она. — О, мои бедные нервы…

Осторожно уложив ее в кровать, я спросил:

— Так лучше?

Она показала тонким бледным пальцем на круглую белую коробку с лекарствами.

— Дайте мне две таблетки и воду. Быстро!

Я снял крышку с коробки, дал ей стакан воды и сказал:

— Берите свои пилюли.

Она взяла две, запила их водой и откинулась на подушках.

— Не уходите. Не покидайте меня.

Я придвинул стул и сел у изголовья кровати.

Минуты две она лежала с закрытыми глазами.

— Вам лучше?

Она ответила мне слабой улыбкой.

— Ну, — сказал я, — тогда я пошел.

— Не уходите.

Женщина открыла глаза и с видимым усилием произнесла:

— Ты — хороший мальчик. Ты просто хочешь мне помочь, я знаю. Мне нужны деньги… о, как мне нужны деньги! И еще внимание! Я хочу, чтобы рядом со мной были любящие друзья. Я хочу уехать к своей дочери в Денвер. Я возьму их!

— Возьмете что?

— Десять тысяч.

— Может, подождем, пока вы не почувствуете себя лучше? — предложил я.

— Нет-нет. Я хочу уехать. Я хочу уехать прямо сейчас. Я вызову карету «Скорой помощи», меня отвезут в аэропорт и посадят в самолет. Вы и глазом не моргнете, как я окажусь в Денвере.

— Сначала подпишите отказ.

— Ну да… ну да… Десять тысяч за так не дают. Бумаги у вас при себе?

— Бумаги у меня при себе, — отозвался я. — И в них черным по белому написано, что за десять тысяч долларов вы передаете Национальному резервному банку, выступающему в качестве вашего доверенного лица, все свои претензии какого бы то ни было вида, характера и описания, предъявляемые к любому лицу или лицам, известным, а равно неизвестным, которые могли бы причинить вам любые физические увечья в течение минувшего года, в частности, к любым лицам, которые каким-либо образом причастны к тому автомобильному происшествию. Вместе с тем особо отмечается, что вы передаете третьему лицу все права на возмещение всяческих убытков по той или иной причине, которые могут возникнуть в отношении отдельного лица или группы лиц в соответствии с гражданским правовым деликтом.

— Что такое деликт?

— Гражданское правонарушение, — объяснил я. — Обычно сопровождается актом насилия или нарушением прав личности.

— Вы даете мне десять тысяч долларов и авторучку.

Я подписываю документ. Дональд, пожалуйста, приподнимите меня.

Я передал ей вожделенную бумагу, и она приготовилась ее подписать.

— Сначала прочтите, — сказал я.

— Мне не до чтения.

— Хорошо. Тогда я зайду вечером, когда вы почувствуете себя лучше.

— Нет-нет! Я смогу прочесть, если это нужно. Я собираюсь сегодня же вечером быть в Денвере.

Женщина принялась с трудом читать, водя пальцем по строчкам и двигая губами. Она повторяла про себя каждое слово.

Закончив, миссис Честер сказала:

— Давайте деньги!

Я передал ей десять тысяч долларов, и она скрупулезно пересчитала купюры.

— Так, — сказала она. — Дело сделано. Молодой человек, перенесите, пожалуйста, телефон ближе к кровати. Я собираюсь вызвать «скорую» и отправиться в аэропорт. И еще надо заказать билеты на самолет.