Пленница викинга - Бэрн Джулия - Страница 45

Ее глаза увлажнились, и Рорик разжал объятия, взял в ладони ее лицо.

– Что? Что такое?

– Мне тоже нужно было услышать эти слова от тебя, – ответила Ивейна, улыбаясь сквозь слезы.

– Так слушай, – прошептал Рорик. – Потому что ты для меня все. Все самое лучшее, искреннее и нежное в моей жизни. – Он склонился к ней и поцеловал ее. – Elsknan. Любимая. Хозяйка моего сердца.

Их губы снова слились, и поцелуй был таким нежным, ласковым и страстным, что Ивейна перестала воспринимать себя как отдельное существо. Она принадлежала ему, он принадлежал ей. Навсегда. Это звучало в стуке их сердец. В словах, которые не имели смысла, и в то же время несли в себе смысл всех слов мира.

А когда Рорик поднял голову, это читалось во взглядах, которыми они обменялись, взглядах, полных безмерной и вечной любви.

– Я никуда тебя не отпущу, – сказал Рорик. – У меня сердце разорвется, если ты выйдешь замуж за другого.

– Этого не будет, – заверила его Ивейна. – Понимаешь…

– Клянусь всеми богами Асгарда, этого не будет, – перебил ее Рорик. – Я скажу Эдуарду, что ты носишь моего ребенка и позабочусь, чтобы об этом узнали все будущие женихи.

– Что? – Она в тревоге прильнула к нему. – Ты не встретился с Эдуардом на поле боя только лишь потому, что спас мою жизнь.

– Он обещал пощадить всех, кто причастен к твоему похищению.

– Тогда тебя вызовет на поединок кто-нибудь другой. Эдуард этого так не оставит. Нам придется бежать, но… – В ее глазах отразилось смятение. – Но как? Ты остался один, и пока Торольв не вернется…

– Тише, малышка. – Рорик смягчил свой приказ поцелуем. – Я собирался похитить тебя, когда еще не знал, как ты относишься к намерениям Эдуарда.

– Боже правый! И ты пошел бы против королевской воли?

– Если ты меня любишь. И даже если нет, – добавил Рорик с лукавой усмешкой. – Я знал, что ты не испытываешь ко мне ненависти. И попытался бы завоевать твое сердце.

Ивейна покачала головой. Ее охватили самые ужасные опасения.

– Но что же нам делать? Куда…?

Ей помешал шорох за занавеской. Девушка замерла, ухватившись за плечо Рорика.

Он разжал ее пальцы, усадил на кровать и направился к выходу. За занавеской стоял Вульф.

– Милорд. Король передал вам это послание. – Молодой человек усмехнулся Ивейне, ничуть не удивившись, что она здесь, и протянул свернутый в трубку лист пергамента. – Ответа не требуется, – добавил он и ушел, взмахнув рукой на прощание.

Рорик проводил его взглядом, а затем опустил занавеску и развернул пергамент.

– Что там? – прошептала Ивейна, готовясь к худшему.

К ее огромному удивлению, на лице Рорика вспыхнула точно такая же улыбка, как у Вульфа. Он закончил читать, запрокинул голову и расхохотался до слез.

– Похоже, – произнес он, заметив наконец, что Ивейна смотрит на него с испугом и недоумением, – Эдуард считает, что я наилучшим образом смогу возместить урон, нанесенный его армии, если возьму на себя командование его флотом. От меня требуется клятва верности и согласие жениться на одной вдове.

Ивейна ахнула.

– Жениться? На вдове… Ух! – Она сжала кулаки.

– Если я готов принять его условия, то должен явиться в его шатер вместе с вышеуказанной вдовой для заключения брака. Через час, – многозначительно подчеркнул он.

Но Ивейна все еще злилась.

– Я никогда ему этого не прощу. Все это время он издевался над нами. Играл с нами, когда… Но зачем?

– Чтобы со мной поквитаться, – ответил Рорик. – Зная, что угрозами от меня ничего не добьешься, он решил поманить пряником. И заодно подшутить надо мной.

– Но я же его воинов не убивала. Как насчет моих чувств?

– Ими он и воспользовался, малышка. Наверняка этот хитрец смеялся до колик, глядя, как ты бежишь ко мне.

– Я к тебе не бежала, – гордо возразила Ивейна. – Я относила одежду. Но все равно я его не прощу. Я чуть от страха не умерла, пока не вспомнила, что у меня есть выход.

Рорик взглянул на нее, все еще улыбаясь.

– Какой?

– Я пыталась тебе сказать, но ты не дал. Все, что мне нужно было сделать, это объявить о намерении уйти в монастырь, и это положило бы конец планам Эдуарда. Он не стал бы ссориться с представителями Святой Церкви. – На ее губах возникла грустная улыбка. – Если бы оказалось, что ты меня не любишь, мне все было бы безразлично.

– Милая. – Рорик глядел на нее с любовью, такой огромной и такой искренней, что у Ивейны на глазах снова выступили слезы. Он отбросил пергамент и заключил ее в свои объятия. – Я никогда тебя не разлюблю, – пообещал он. – И никогда не перестану тебя желать.

– Я тоже, – прошептала Ивейна в ответ. – Люби меня, Рорик. Я хочу быть с тобой. Я хочу почувствовать себя защищенной.

– Защищенной? Здесь? – От его смеха у нее мурашки пробежали по коже. – Ничего глупее я не слышал, но, – он повернулся к койке, – желание дамы для меня закон.

Дрожа от предвкушения, Ивейна ждала, что он уложит ее на постель. Вместо этого он уселся на койку, а девушку усадил к себе на колени. Ее глаза широко раскрылись от удивления.

– Прямо так?

– Это ведь не пуховая перина, как в Эйнарвике, – пояснил Рорик. – Ты слишком маленькая и хрупкая, чтобы лежать подо мной на армейской койке. И тут не уединишься. А так мы сможем остаться в одежде.

– Ой. – Девушка взглянула на занавеску. – Думаешь, кто-нибудь войдет?

– Если и войдет, то сразу вылетит, – усмехнулся Рорик. – Но если хочешь дождаться венчания…

Ивейна покачала головой. Она не могла ждать. И Рорик, похоже, тоже. И все же он сдерживал себя, терпеливо дожидался ее ответа.

– Венчания? – Она невинно улыбнулась и заерзала у него на коленях. – По христианскому обычаю?

– Ведьмочка, – выдохнул Рорик. – Ты все знаешь.

– Я узнала от Эдуарда. – Она ахнула, когда его рука скользнула ей под юбку. – А когда ты собирался мне рассказать… ууух?

– Я не хотел скрывать, – прошептал Рорик. – Так получилось.

Ивейна вскрикнула от возбуждения. Она чувствовала, что истекает любовным соком от прикосновений этих ловких пальцев. Сознание собственной беспомощности, невозможность сомкнуть ноги или отодвинуться вызывало у нее трепет.

И тогда Рорик вошел в нее, заглушая поцелуями ее стоны. Ивейна прижималась к нему, всхлипывала от наслаждения, обнимала его все сильнее, чувствуя его дрожь, зная, что в это сладкое, неповторимое мгновение он так же уязвим, как и она. А когда волна страсти схлынула, они еще долго сидели в объятиях друг друга, и голова Ивейны покоилась на его плече.

Затем, когда порыв ветра распахнул занавеску, заставив Ивейну вздрогнуть, Рорик приподнял ее и встал, чтобы привести одежду в порядок.

– Мне кажется, я теперь неделю буду отсыпаться, – сонно пробормотала Ивейна, пошатываясь от слабости.

– Этой ночью ты будешь спать в моих объятиях. – Он усмехнулся, но его лицо сразу же стало серьезным. – Ты простишь меня, милая? За то, что я не сказал тебе, что был христианином?

– Да. – Она улыбнулась. – То, что ты сказал, гораздо важнее.

– Я буду любить тебя и в этой жизни, и в следующей. Это клятва, которую я даю тебе.

– А я отдаю тебе себя, Рорик из Эйнарвика. Я обещаю любить тебя вечно. Какой бы обряд ни соединил нас.

Он с улыбкой взял ее за руку и повел к выходу.

– Идем, милая женушка. Нас ждут.

Вокруг было тихо. Спали собаки. Дремали лошади. По темно-синему небу, усыпанному бриллиантами, плыла луна. Теплая ладонь Рорика казалась надежной и сильной.

Их встретило золотое пламя свечей, когда они, рука об руку, вошли в королевский шатер, чтобы объявить о своем решении.