Наковальня звезд - Бир Грег - Страница 34

— Если же там есть какие-то существа, хотя бы издали похожие на нас, как ты думаешь, кто они… лидеры, пророки или просто рабы?

— Роботы не нуждаются в рабах, — нахмурившись, произнёс Мартин.

Тереза покачала головой:

— Я совсем не то имела в виду. Я имела в виду рабство своих собственных тел. Одни могут быть свободными, быть вне морали — думать лишь о себе и делать то, что приятно только им. Разве ты не ощущаешь, что превратился в раба собственного тела?

— Не думаю.

— А мочиться каждые несколько часов, испражнять дерьмо ежедневно…

— Заниматься любовью, — подсказал Мартин.

— Иметь периоды, — продолжила Тереза.

Мартин коснулся её руки.

— Я никогда не теряла свой период. Я стала взрослой, но никаких изменений.

— Кажется, для Венди так и положено.

— Откуда мы можем знать?

— Моя мать тоже не теряла их на Центральном Ковчеге, но я помню, она говорила, что рада этому. Интересно, появились ли у неё ещё дети… на Марсе? — Мартин никогда не задумывался о возможности иметь братьев и сестёр, которых он никогда не узнает.

— Что, если они заняты только решением важных проблем, беспрерывно работают, не тревожась о теле?

— Живут без страстей и печалей… — стараясь попасть в её тональность, подхватил Мартин.

— А может быть, они испытывали такие страсти, о которых мы даже и не подозреваем. Страсть без границ. Интересно, правда? А может быть, ты только подумай, Мартин, может быть, им удалось прийти к истинной любви к Вселенной, а?

— Мы пока ничего о них не знаем, кроме того, что они ведут себя очень спокойно.

— А если они спрятались? — предположила Тереза. — Надеясь, что мы не заметим?

Мартин пожал плечами:

— Не стоит думать об этом.

— Но во всех учебниках по стратегии говорится, что нужно знать своих врагов и быть готовым ко всему, что они потенциально могут предпринять.

— Я надеюсь, что они умрут прежде, чем узнают, что мы здесь, — сказал Мартин.

— Ты думаешь, это возможно?

Он, немного помолчав, покачал головой, — нет.

— Ты предполагаешь, они уже знают?

Он снова покачал головой, испытывая неловкость.

— У нас ещё есть целый час до того, как тебе нужно возвращаться. Пэн должен иметь свободное время. Чтобы быть здоровым.

— Я бы не отказался. Да и тебе советую отдохнуть, — заметил Мартин.

— Давай займёмся любовью, — предложила Тереза, — как если бы мы были совершенно свободны, да и все остальные тоже.

И они постарались. В какой-то мере это тоже была работа. Всё произошло даже с большей интенсивностью, чем в первые дни их близости.

— Когда я буду свободен, — сказал Мартин, когда они плавали рядом друг с другом в темноте. — Я выберу тебя.

— А я и сейчас свободна, — заметила Тереза. — Свободна, как никогда. И я выбираю тебя.

До разделения остался час. Роза стояла в учебной комнате, в метрах двенадцати от Матери Войны. Глаза её были прищурены, голова склонена. Её руки трепетали, словно листья во время бриза. Она была обнажена, вокруг шеи был повязан шарф. Тусклый свет с звёздной сферы освещал её бледную кожу.

Лиам Антилопа, зайдя в учебную комнату, увидел Розу и немедленно вызвал Мартина и Ариэль.

Мартин вскоре появился вместе с Терезой, но первым подошёл Вильям. Молча он приблизился к Розе.

— Ты мне не нужен, — сказала она ему.

— Что случилось, Роза? — послышался голос Ариэли.

— Я снова видела то же самое, — ответила Роз. — Кто-то постоянно находится вместе с нами на корабле. Оно разговаривало со мной. Я не могу избавиться от виденья, которое реально.

Вильям по-прежнему стоял между Розой и Матерью Войны.

— Что Оно сказало? — спросил он.

Мартин, сжав зубы, наблюдал за происходящим. Так мало времени. И каждый на счёту.

Тереза кружила по учебной комнате, паря над Ариэлью. Начали появляться и другие дети — в сумме человек пятнадцать.

— Так что же Оно сказало? — повторил Вильям.

— Оно живое. Оно видит и слышит вещи, которые мы не можем. Оно огромное. Может быть, это Бог? Иногда он любит, а иногда ненавидит нас.

Мартин закрыл глаза, внезапно все поняв. Ну конечно же, она видит своё второе я. Ничего реального.

— Он мне сказал, что Мартин — плохой лидер, — Роза подняла голову. — Он не ведает, что творит. Он ведёт нас к гибели. Но не понимает этого.

— Откуда он знает, на сколько хорош Мартин? — спросил Вильям.

— Прекрати, Роза, — прикавала Ариэль.

— Это совсем не то, что я видела, — вступила в разговор Алексис Байкал.

— Спокойно, — произнёс Вильям, фиксируя свой взгляд на Розе. — Роза, каждый видел что-то разное. Это значит, каждый видел то, что он хотел видеть.

Роза упрямо покачала головой.

— Я думаю, это просто паника, — продолжал Вильям, — перед ожидаемым. Мы ещё слишком молоды, а нам предстоит необычное трудное дело.

— Не тревожься, — Роза откинула голову назад — большая, обнажённая Валькирия. Она казалась такой уязвимой, Мартин сразу же почувствовал угрозу Работе, как если бы она сама была осой, жалящей его тело. Нельзя терять время.

Но он по-прежнему молчал, наблюдая за Вильямом.

Вильям кивнул Ариэли:

— Она твоя подруга, Ариэль. Она нуждается в твоей помощи.

— Она — жертва, — сказала Ариэль.

— Не говори так, — остановила её Роза.

— Да, это паника, — с ещё большей уверенностью произнёс Вильям, — Роза, ты ощущаешь всеобщую панику. Ты очень впечатлительна. Ты видишь то, что мы чувствуем.

— Пойдём ко мне, Роза. — позвала Ариэль.

— Я не буду воевать. Никому из нас не надо воевать, — почти прошептала Роза. — Пэн не прав. Он…

— Ну, пожалуйста, хватит, Роза, — голос Ариэли стал хриплым от эмоций.

Мартин увидел, что Тереза плачет, и Алексис Байкал тоже. Вильям обернулся и посмотрел на Мартина, его глаза были также влажны от слёз.

Мартин сделал шаг вперёд:

— Роза, ты и не должна будешь воевать, — убеждённо произнёс он.

Роза обвела взглядом всех присутствующих.

— Но я же училась. Я достойна не менее других. Пэн не может лишить меня моих обязанностей.

Пэн-пан — паника. Игра слов. Если она сейчас же не прекратит свои заклинания, мы все сойдём с ума. Мы уже близки к этому.

— Я ненавижу тебя, — сказала Роза Мартину. Глаза её были прищурены, губы сжаты. — Я ненавижу всё, что связано с тобой.

Ариэль схватила её за руку. Вильям взял её за другую. Так они и увели её из зала.

Мартин увидел, что Тереза стоит рядом с ним.

— Кто заменит её в работе? — поинтересовалась она.

— Ариэль, — Мартин все ещё не отрывал взгляда от места, где прежде стояла Роза. — Розу лучше всего закрыть в её каюте.

— А когда мы разделимся?

— Она останется на «Зайце». «Черепаха» не может принять её.

— Ты бы лучше посоветовался с Гансом прежде, чем принимать решение.

— Почему она так ненавидит меня? — неожиданно спросил Мартин.

— Это глупость, — Тереза взяла его за руку. — Выбрось из головы всё, что она наговорила…

— Вильям был прав. Я не хочу, чтобы кто-то ненавидел меня. Я хочу, чтобы меня все любили… Чёрт побери это пэнство. У Ганса не было бы подобных проблем.

Тереза потянула его по направлению к двери:

— У нас ещё есть в запасе пятнадцать минут, — напомнила она.

Мартин посмотрел в упор на Мать Войны. Во время всего эпизода она никак не прореагировала. Так мало времени.

Мать Войны шла впереди Мартина и Ганса, они совершали последнюю проверку места, где должно произойти разделение. Мать Войны оставалась с «Черепахой».

Ганс и Мартин пожали друг другу руки и обнялись.

— Сделай это, брат, — сказал Ганс. — А мы поможем вам прикончить неприятеля. Я завидую тебе, Мартин.

— А я сам себе не завидую, — с горечью отозвался Мартин, затем, покраснев, добавил. — Лучше бы тебя выбрали Пэном.

— Я голосовал за тебя, — Ганс улыбался, но чувствовалось, что не слишком искренне. — Я рождён лодырем. Ты сделаешь все, как надо.