Божий молот - Бир Грег - Страница 31

— Их имён ещё нет в списке, но завтра они будут. Что касается вице-президента…

Крокермен нахмурился. Три месяца назад между ним и вице-президентом Фредериком Хейли произошла размолвка, и теперь оба политика старались не разговаривать друг с другом. Хейл ввязался в неприглядную историю в Канзасе, в результате чего скандальные статьи не сходили со страниц газет в течение двух недель. Вице-президент едва не стал козлом отпущения, но, не уступая в хитрости и сообразительности любому человеку в Капитолии, барахтался как мог и пережил шторм.

— Я не вижу оснований включать его в список. А вы?

Никто не возразил.

— Тогда давайте перейдём в Овальный кабинет.

Рассевшись вокруг стола, участники встречи внимательно слушали рассказ Гордона. Австралийцев, казалось, ничуть не встревожили слова Артура. Загорелые лица этих молодых энергичных людей выделялись на фоне бледных американцев.

— Короче говоря, — заключил Гордон, — у нас нет причин не верить в правдивость изложенных Гостем фактов. И мы видим резкий контраст между двумя визитами в наши страны.

— Слишком слабо сказано, — отозвался Колин Форбес, старший из двух по возрасту и званию. Ему недавно исполнилось сорок. Казалось, этот блондин с мощной фигурой, одетый в бледно-голубой пиджак и белые брюки, побывал во многих переделках. От него исходил сильный запах одеколона. — Я понимаю, чем вызвана тревога. Вот мы — с известием о послании, сулящем надежду и процветание, — и вот ваш маленький зелёный человечек, который утверждает, что это обман. Я не вижу, как можно разрешить противоречие.

— Разве не очевидно? — спросил Роттерджек. — Мы предоставим роботам нашу информацию.

Форбес кивнул и улыбнулся.

— А если те будут все отрицать, если они скажут, что ничего не знают?

Роттерджек не нашёл что ответить.

Грегори Френч, второй австралец, с аккуратно зачёсанными назад волосами, одетый в строгий серый костюм, поднялся и откашлялся. Он явно чувствовал себя неловко рядом с такими высокопоставленными людьми. Артуру он напоминал стеснительного студента.

— Известно ли что-нибудь о наличии других таких же кораблей? В России, Китае?

— У нас нет сведений, — сказал Лерман. — Это не значит, что ответ отрицателен. Просто «мы пока не знаем».

— Я думаю, что, раз уж мы единственные — благословенные или проклятые — мы должны развеять все свои сомнения до официальных сообщений, — заявил Френч. — Иначе людям придётся разрываться. Нелегко очутиться между ангелами и бесами.

— Я согласен, — бросил Артур.

— Промедление с оглаской принесёт новые проблемы, — возразил президент.

— Простите, сэр, — вступил в беседу Маккленнан, — но слухи не так опасны, как шок от… — Он резко рассёк воздух ладонью. — Паника. Страх. Мы наступили на мину. Вы полностью осознаете это, господин президент!? — перешёл он на крик.

Нервный срыв Маккленнана накалил атмосферу в комнате до предела. Все молчали. Никто не ожидал подобного от всегда осмотрительного советника по национальной безопасности.

— Да, Карл, — сказал Крокермен, опустив глаза, — мне кажется, полностью.

— Простите, — пробормотал Маккленнан, тяжело опускаясь на стул.

Френч, продолжая стоять, выглядел не на шутку смущённым.

— Ну, хорошо, — заявил Форбес, элегантным движением пальцев приказывая Френчу усесться. — Вы расскажете все нашим роботам. И лучше приступить к этому как можно скорее. Я приглашаю с собой столько ваших людей, сколько вы можете выделить. И я посоветую Квентину опустить занавес. Поменьше репортёров. Вы согласны?

— Абсолютно, — сказал Роттерджек.

— Я удивлён присутствием здесь мистера Хикса, — прибавил Форбес. — Я восхищаюсь его творчеством, но… — Он не договорил.

Артур посмотрел на писателя и понял, что доверяет и симпатизирует этому человеку. Гордон понимал выбор президента. Но вряд ли он сможет растопить лёд между Хиксом и его противниками — Маккленнаном и Роттерджеком.

— Он среди нас, потому что сведущ в подобных проблемах как никто в мире, — объяснил Крокермен. — Несмотря на то, что мы расходимся во мнениях.

Роттерджек выпрямился, потом откинулся на спинку стула. Ему едва удалось скрыть удивление. Артур внимательно наблюдал за ним. Они думали, что Хикс нашёл общий язык с президентом, решил он.

— Я рад тому, что Тревор с нами, — резко бросил Артур. — Я приветствую его интуицию.

— Да и я тоже, — сказал Форбес, широко улыбнувшись.

13 октября

Артур Гордон угрюмо вёл взятый напрокат «линкольн» по Голливудской автостраде. Спина и шея онемели от утреннего перелёта. Он ехал и слушал по радио квохтанье журналистки, рассказывающей об итогах общенациональной лотереи.

В мыслях он был далеко отсюда; образ реки возле дома в Орегоне врывался в стройный ряд пунктов рабочего расписания, на котором учёный пытался сосредоточиться.

Гладкие прозрачные зелёные воды, их непрерывный бег и отрешённость, движение вдоль размытых берегов… Как чувствует себя пылинка, подхваченная ветром? Что чувствует газель, неожиданно оказавшаяся в лапах льва? Понимает ли, что ей предстоит стать просто обедом, что в течение недели она будет питать другое существо?

— Отбросы! — проговорил Гордон, сам не понимая, что хочет сказать этим или что стремится доказать сам себе.

Кошачьи лапы. Кошка играет с мышкой.

Вдруг Артура пронзила острая тоска по Франсин и Марти. Он звонил им из Вашингтона и перебросился всего парой фраз, не сказав ни слова о том, где находится и куда направляется.

Интересно, газель, когда лев бросается на неё из засады, думает ли она в этот момент об олене и маленьком оленёнке?

Ранчо Харри Файнмана, построенное в начале шестидесятых годов, располагалось на поросшем эвкалиптами склоне холма в Тарсане; два этажа просторного здания находились на разных уровнях. Харри купил этот дом в 1975 году ещё до женитьбы, и тогда занятый всего лишь одним обитателем дом с голыми стенами и коврами на линолеумных полах, казался пустым, а на вкус Артура — ещё и чересчур холодным и неприветливым.

Итака твёрдо взяла хозяйство в свои руки. Высокая рыжеволосая, внешне она больше походила на роль шекспировской героини, чем хозяйки ранчо. Её незаметное присутствие сглаживало впечатление от излишне больших комнат. «Её всегда ровно столько, сколько надо, не больше и не меньше» — сказал однажды Харри о жене. Артур прекрасно понял, что имеет в виду его друг.

Артур постучал в дверь, и Итака открыла ему, тепло улыбнувшись. Артур церемонно прикоснулся губами к пальцам её протянутой руки.

— Миледи, — сказал он торжественно, — достопочтенный учёный дома?

— Привет, Артур. Я рада тебе. Харри дома и абсолютно невыносим.

— Из-за болезни?

— Нет. Причина в другом, и она, как мне кажется, связана с тобой. — Итака никогда не задавала лишних вопросов. — Сварить кофе? Ну и холодная зима выдалась! А сегодня и вовсе ужасный день.

— Да, пожалуйста. В кабинете?