Академия и хаос - Бир Грег - Страница 31

— И потом — я смущен.

— Интересно, почему?

— Само собой, тебе интересно, — дружелюбно проговорил Бранн. — Ты женщина. Я чувствую, что нравлюсь тебе. А мне нравятся женщины… очень нравятся. Они такие… красивые. Очаровательные. Я ужасно влюбчив. Но все, что я делаю… впечатление, которое я произвожу… оно быстро выветривается, и женщины видят меня таким, каков я есть, — неуклюжим верзилой и бедняком. И они уходят, а я остаюсь. Один.

— Наверное, это очень больно, — сказала Клия, хотя и не понимала почему. Она всю жизнь была одиночкой, и потому одиночество ее не угнетало. Не знала она по-настоящему, и что такое любовь. В ее мечтах любовь представлялась ей прочной и радостной сексуальной связью, необязательно связанной с глубокими чувствами. — А я люблю одиночество, — призналась она. — И мне не очень важно, что обо мне думают другие.

— Везет тебе, — вздохнул Бранн.

— Ну, и кто же рассказывает истории про эти вещи, чтобы их можно было загнать? — поинтересовалась Клия, желая сменить тему разговора.

Стеснительность и ранимость Бранна слишком сильно привлекали ее.

— Хозяева магазинов по всему Трентору, — ответил Бранн. — Они описывают в красках весь этот хлам, мы присовокупляем их описания к официальным таможенным декларациям, затем поставляем на оптовые рынки, и «Серые» раскупают все это нарасхват. Ты когда-нибудь бывала в антикварном магазине, где продаются диковинки с других планет?

— Ни разу, — призналась Клия.

— Ну, если ты у нас задержишься, может быть, кто-нибудь из ребят сводит тебя в один из таких магазинчиков. Я туда наведываюсь только по ночам, когда народа поменьше.

Каллусин — мужчина, который при знакомстве с Клией был одет в тускло-зеленый плащ, — уселся за немыслимых размеров письменный стол и сложил руки на груди. Стол был уставлен множеством симпатичных безделушек с самых разных планет. Все они были совершенно бесполезны, как догадывалась Клия, но взгляд невольно притягивали, а может быть, просто отвлекали. Бранн стоял рядом с ней. Клия старалась смотреть только на Каллусина, хотя чувствовала большое искушение оглянуться на Бранна. Говоря о своих дарованиях, верзила-далити о чем-то умолчал. Что ж, это справедливо. Он ведь тоже многого не знал о Клие.

— Наши телепаты, знаешь ли, — жутко скрытный народец, — сказал Каллусин и улыбнулся. — Очень способные люди и очень скрытные. Они должны приглядывать за нами и поддерживать тут строгую дисциплину, иначе произойдет утечка информации. А как ты думаешь, тренторианские обыватели сильно обрадуются, если узнают, что среди них живут такие люди? Удачливые, способные внушать другим свои мысли. Люди, которым удается пробиться… Но знаешь, что странно? Никто из них не пробился во Дворец. Держатся на определенном уровне и подальше от политики. Тебе это понятно, Клия Азгар?

— Нет, — ответила Клия и покачала головой. — Если все, что вы сказали, — правда, в этом нет ничего странного. Мы просто обязаны держать себя в определенных рамках.

— Что ж, ты привыкла к самоограничению. Ты довольствуешься тем, что живешь, как хочешь, а более высокие материи оставляешь обычным людям. Так ведут себя почти все тебе подобные. Почему это обстоит именно так — я не знаю. Но торговец Плассикс обожает таких, как ты. Ты понимаешь, что тебе никогда не увидеть Плассикса, даже после того, как ты войдешь в состав организации и произнесешь клятву?

— Обойдусь, — сказала Клия.

— Это даже не вызывает у тебя любопытства?

— Нет, — фыркнула Клия. — Что я должна буду делать?

— Во-первых, ты должна будешь пообещать, что будешь воздерживаться от использования своих способностей в присутствии твоих собратьев-телепатов. Тебя это особенно касается. Ты обладаешь наиболее сильным даром внушения из всех, с кем мне до сих пор доводилось сталкиваться. Развернись ты во всю мощь, ты бы всех нас заставила сдаться, но мы всегда способны догадаться о том, что происходит, и случись такое, нам придется убить тебя.

Клия мысленно содрогнулась. Она никогда не пыталась сдерживать себя. Она выросла с этими способностями, она пользовались ими так же естественно, не задумываясь, как, к примеру, речью, а быть может — даже более естественно, поскольку болтушкой никогда не была.

— Ладно, — сказала она.

— Со своей стороны, мы обязуемся защищать тебя, прятать, давать полезную работу. И еще, тебя должен будет расспросить торговец Плассикс.

— Ну ладно, ладно, — негромко отозвалась Клия.

— Не бойся его, — пророкотал Бранн.

— Не буду.

— Он инвалид, — сказал Каллусин. — То есть я догадываюсь, что он инвалид. Плассикс нам ничего не говорит, но.. — Он широким жестом обвел кабинет, склад, жилые помещения. — Я предполагаю — и между прочим, я об этом сказал самому Плассиксу, — что он тоже менталик, только особого склада. Ему не слишком хорошо дается внушение, но почему-то он любит общество менталиков. Но он помалкивает. Не подтверждает, но и не отрицает.

— Ясно, — буркнула Клия. Ей хотелось поскорее покончить с церемониями и оказаться в своей комнатке. Побыть одной, отдохнуть. С тех пор как она пришла на склад, Бранн уже дважды водил ее в рабочую кафешку, и она плотно поела, но уже успела снова проголодаться.

Она сдерживалась и на Бранна не смотрела, а с Каллусина не сводила глаз.

— Я очень рад, что ты присоединилась к нам, — сказал он и поджал свои по-детски пухлые губы. Он не улыбался и не хмурился, но его глаза, хоть он и смотрел на Клию неподвижно, казалось, видят ее насквозь. — Спасибо, — сказал Каллусин и отвернулся к окну кабинета, выходившему на самое большое складское помещение.

Бранн тронул Клию за плечо. Она вздрогнула, обернулась и вышла из кабинета следом за великаном.

— А клятву мне когда надо будет произносить? — осведомилась она.

— А ты ее уже произнесла, приняв наше гостеприимство и не спросив у Каллусина, можно ли тебе уйти.

— Так нечестно. Я должна узнать все ваши правила.

— Нет никаких правил, кроме того, что, оставаясь здесь, ты не имеешь права воздействовать на сознание твоих собратьев или обычных людей, которые сюда приходят по делам бизнеса, — если только не получишь соответствующих указаний. И еще ты не должна никому рассказывать о нас.

— Но почему не сказать всего этого словами, чтобы получилась клятва?

— А зачем? — пожал плечами Бранн.

— А ты-то хорош! Ты все время заставляешь меня хотеть посмотреть на тебя. Ты бы прекратил лучше.

Бранн невозмутимо покачал головой.

— И не думал.

— Ой, не надо! Я не дура.

— Как хочешь, так и думай, — хмыкнул Бранн. — А если тебе хочется на меня смотреть, то только потому, что тебе хочется на меня смотреть, вот и все. — Он негромко добавил:

— А я не возражаю. Смотри на здоровье.

Он шагал впереди Клии по узкому серому служебному коридору. По обе стороны тянулись закрытые двери и простые светильники-шары. Клия жутко разозлилась на Бранна за его самоуверенность.

— А может быть, тебе лучше бы возражать! — фыркнула она. — Может быть, тебе лучше бояться меня! Я не такая уж добрая, между прочим!

Бранн только пожал плечами и вручил ей идентификационную карточку, которая, помимо своего прямого назначения, служила ключом от комнаты.

— Отдыхай, — сказал он — Мы, наверное, некоторое время не увидимся. Я отправляюсь с Каллусином. Мы повезем партию товаров в Микоген. Вернемся не раньше чем через несколько дней.

— Вот и отлично, — резко ответила Клия и вставила карточку в щель замка. Затем толкнула дверь, быстро вошла в комнату и захлопнула дверь.

Несколько секунд она даже не могла осмотреться, настолько зла была на себя. Она казалась себе слабой, побежденной. Произнести клятву, не сказав ни слова! Этот Плассикс, судя по тому, как о нем говорил Каллусин, — похоже, настоящее чудовище!

Наконец она рассмотрела мебель и убранство комнаты. Комната была просторная, выдержанная в мягких тонах — зеленом, сером и светло-желтом. Особой роскоши не отмечалось, но обстановка была довольно уютная. Слева стояла кровать с простым, не слишком изношенным матрасом из пенистого пластика, у стен стояли комод, шкаф, небольшой стол и стул, кресло. Светильник под потолком, на столе — настольная лампа. Рядом с ней — устройство для просмотра библиофильмов.