Эти странные швейцарцы - Билтон Пол - Страница 4

Чтобы жизнь медом не казалась…

Крестьяне больше, чем кто бы то ни было, любят пожаловаться и посетовать на жизнь. Все-то им не так, все не нравится. Если нет оснований считать погоду слишком жаркой для будущего урожая, они непременно сочтут ее слишком влажной. И, разумеется, их никогда не устраивают цены, по которым удается сбыть урожай.

Те швейцарцы, которые не занимаются крестьянским трудом и не связаны с сельским хозяйством, унаследовали от своих деревенских предков манеру никогда не быть оптимистами, Швейцарцы — это народ, вечно недовольный своей судьбой и находящийся в бесконечной погоне за лучшей долей. При этом они постоянно стремятся усовершенствовать и исправить то, что им не по душе.

Тяга к улучшению заставила их направить себе на пользу даже свой пессимистический взгляд на вещи, развив удивительную — и счастливую — способность заранее видеть дурную сторону вещей или развития событий. Это помогает им избежать нежелательных последствий поступков или неблагоприятного поворота дел. Им совсем не свойственны беспечно-легкомысленные рассуждения типа: «Ничего, все это легко отстирается». Швейцарец просто предпочтет не подвергать себя риску испачкаться.

Закон Мюллера, швейцарская версия небезызвестного закона Мэрфи, гласит: «Если неприятность может случиться, то она непременно случится, номы к этому хорошенько подготовимся». Первая часть формулы — это собственно закон Мэрфи, вторая — швейцарская поправка к нему.

Не расслабляйся!

Швейцарцы полагают, что в мире слишком много людей, которые вместо того, чтобы усердно трудиться и готовиться к какому-нибудь следующему несчастью, проводят время в праздности. Поэтому они чувствуют себя обязанными принять на свои плечи бремя ответственности за более беспечные и беззаботные народы.

Степень этой ответственности у швейцарцев, принадлежащих к различным этносам, различна. Германоязычные швейцарцы буквально не снимают ее со своих плеч. Причем эта ответственность должна быть деятельной. Поэтому франкофоны считаются созерцателями, переполненными благородными мыслями и мечтами о всемирном счастье. Думающие по-французски подозревают говорящих по-немецки в том, что эти мечты те разделяют не в полной мере. А италоязычные швейцарцы повинны в ужасном грехе недостаточного чувства ответственности за судьбы мира. К счастью, эти безответственные люди составляют только 10 процентов населения страны.

Германия несет бремя вины за две развязанные ею в XX веке мировые войны. У Швейцарии тоже есть чувство вины — и если не за то, что она не начинала войн, тогда за то, что на ее счету вообще нет стоящих начинаний. Жизнь — сложная штука, рассуждают швейцарцы, и необходимость постоянно принимать судьбоносные решения о будущем своей страны просто не дает им возможности отвлекаться на всякие легкомысленные авантюры.

Швейцарец всегда испытывает предрасположенность к постоянному чувству беспокойства. Он все время готовит себя к самым разным неприятностям, которые могут в любой момент обрушиться на мир. Ни одно здание не строится без тщательно и хорошо оборудованного в подвальном помещении убежища от ядерного нападения. И в то время, когда весь мир решил, наконец, отдохнуть от заморозков времен «холодной войны», швейцарцы по-прежнему думают о том, как согреться, если вдруг настанет «ядерная зима». Раз в год законопослушные граждане проводят проверку оглушительных сирен, установленных повсюду на всякий случай — они должны подавать сигнал тревоги при наводнениях, атомной атаке, землетрясениях, извержениях вулканов и прочих стихийных бедствиях.

Это только швейцарское правительство может позволить себе иногда озаботиться другими более мелкими проблемами — например, бюджетным дефицитом. Только швейцарское правительство станет заниматься подготовкой плана покрытия дефицита, предусматривающего погашение внутреннего государственного долга за счет увеличения налогов. И только швейцарцы на очередном референдуме способны проголосовать за увеличение налогов для решения проблемы дефицита бюджета.

Швейцарцы и сами готовы признать, что они уж слишком серьезны, слишком подвержены чувству беспокойства, чрезмерно отягощены всякими правилами и регламентациями. Но осознавая все это, ничего с собой тем не менее поделать не могут, и чуть что — легко и безвольно поддаются своей врожденной тяге к вечной озабоченности.

ЦЕННОСТИ И ВЕРОВАНИЯ

Поскольку веры в себя и в свои силы швейцарцам не хватает, им приходится верить во что-то еще. В их шкале ценностей превыше всего ставятся работа, бюрократическая рутина, образование, снова работа, снова образование, швейцарский франк, опять работа и даже Господь Бог.

Ио религиозным верованиям швейцарцы делятся на католиков (примерно 48 процентов) и протестантов (около 44 процентов). Остальные — это всевозможные схизматики и отщепенцы, а также приверженцы сект, склонных к коллективным самоубийствам (вроде известного «Храма солнца»). Религия занимает в жизни швейцарцев очень важное место, и по проценту верующих Швейцария опережает многие западные страны. Ее воздух просто напоен постоянным колокольным звоном. Туристы находят в нем бездну очарования. Но какой-нибудь швейцарец, преждевременно оглохший, потому что живет слишком близко от приходского храма, вряд ли считает его чарующим.

Звон колоколов!…

Да, колокола в Швейцарии трезвонят постоянно. Они звонят, чтобы напомнить крестьянину о наступлении времени обеда, о том, что ему пора заканчивать трапезу и возвращаться на работу. В субботу колокола напоминают о том, что завтра будет воскресенье, а по воскресеньям о том, что оно, наконец, настало.

А воскресенье — день в Швейцарии очень серьезный и не терпящий никакого легкомыслия в вопросе о том, как его провести. Изнуряющие себя в течение всей недели работой чуть ли не до полусмерти, швейцарцы по воскресеньям целиком отдаются отдыху. Режим отдыха очень строг: никакой стирки, никакого копания в саду, никакого мытья машины или уборки в доме! Все это регламент проведения мероприятий по отдохновению от работы категорически запрещает. Запрещены даже все коммерческие транспортные перевозки, и по воскресеньям каждый швейцарский автолюбитель может убедиться в том, какой гигантской длины могут достигать заторы, организованные массами его собратьев на обычно свободных и спокойных дорогах страны.

Церковь, как католическая, так и протестантские, главным образом финансируется государством за счет налога. Налоговые декларации включают в себя пункт о вероисповедании, и церковный сбор составляет для католиков 6 процентов, а для протестантов — 5 процентов. И все довольны: атеисты освобождены от церковного налога, а верующие могут считать этот налог своим регулярным взносом в страхование загробной жизни.

Протестантизм в Швейцарии преимущественно представлен религиозными традициями, восходящими к знаменитым деятелям Реформации швейцарцам Кальвину и Цвингли. (Третьим столпом Реформации, напомним, был немец Лютер, и лютеране в Швейцарии тоже водятся.) Реформация сильно повлияла на швейцарскую систему ценностей. Кальвин и Цвингли проповедовали простой жизненный уклад, исполненный добродетели. Семья, упорный труд, скромность, бережливость — вот основные элементы завещанного ими уклада. На покупки в кредит в Швейцарии до сих пор смотрят как на что-то предосудительное. А вот бережливость, стремление к экономии — это едва ли не основная черта швейцарской жизни. Швейцарцы стараются сберечь все, что только поддается сбережению — время, природную среду, здоровье, но прежде всего — деньги. И притом не всякие, а исключительно швейцарские франки. По сумме банковских сбережений на душу населения швейцарцы уступают только японцам. Поскольку покупки в рассрочку молвой не одобряются, то целевое накопление денег признается идеальным способом финансирования приобретений, несмотря на серьезный риск помереть от скуки, откладывая франк к франку.