Два клена - Шварц Евгений Львович - Страница 4

Котофей выходит из кустов.

Ох ты, какой красавец!

Шарик. А я? А я?

Иванушка (коту). Дай-ка я тебя поглажу.

Шарик. А меня, а меня?

Иванушка. И тебя тоже. Котик красавец! Шарик умница! Не встречалась ли вам моя мама? Зовут ее Василиса-работница. Что же ты, котик, перестал мурлыкать?

Котофей. Меня зовут Котофей Иванович.

Иванушка. Что ты, Котофей Иванович, так на меня смотришь?

Котофей. Не знаю, сказать или не говорить?

Иванушка. Скажите, миленькие, родные! Вы не поверите, как я без нее соскучился!

Шарик. Придется сказать.

Котофей. Здесь твоя мама, Иванушка.

Иванушка. Ой!

Прячется в кусты.

Котофей. Вот так богатырь! От мамы родной прячется!

Шарик. А говорил – соскучился…

Иванушка (выглядывая из кустов). Конечно, соскучился! Но ведь она приказала мне дома сидеть. А я не послушался. Увидит она меня – и огорчится. Нет, нет, я ей не покажусь!

Котофей. А зачем же прибежал?

Иванушка. Чтобы хоть из-за угла на нее взглянуть, голос ее услышать. Буду я, друзья, держаться возле да потихоньку, потихоньку совершу подвиг, помогу маме своей. Ну тут она, конечно, и простит меня за все. Где же моя мама?

Шарик. Поехала с нашим ненаглядным хозяином, Михайло Потапычем, лес валить для ветряной мельницы. Чует мое сердце, вернутся скоро.

Иванушка. А зачем мельница маме?

Котофей. Баба-яга задала ей такую работку, что замяукаешь. Успеет Василиса-работница все дела в срок переделать – освободит Баба-яга твоих братьев, Федора да Егорушку.

Иванушка. И они здесь? Вот радость-то!

Котофей. Погоди радоваться. Запрятала Баба-яга братьев твоих так, что и я не слышу их и Шарик не чует!

Иванушка. Найдем!

Шарик. Найти-то найдем, да не сразу. А пока утешил бы ты свою маму, показался бы ей.

Котофей. А то попадешь ты тут без присмотра в беду.

Иванушка. Что ты, что ты, я богатырь!

Шарик. Так-то оно так, а все-таки…

Иванушка. Нет, нет, друзья. У мамы и своих забот вон сколько, а тут еще: здравствуйте, Иванушка пришел! Не говорите ей! Слышите? Послушайтесь меня.

Шарик. Да уж, видно, придется послушаться. Ты хоть и маленький, а все же человек.

Грохот.

Котофей. Привезли они лес. У поляны сгрузили.

Иванушка. Бегу!

Скрывается. Входят Василиса и медведь.

Медведью. Ох, братцы вы мои, это работа так работа! Это не то, что на цепи сидеть да на прохожих рычать. Славно! Весело! Подите поглядите, сколько мы лесу привезли.

Василиса. Некогда! Беги ты, Мишенька, на перекресток трех дорог к кузнецу Кузьме Кузьмичу. Слыхал о таком?

Медведь. Человек известный. Он всем богатырям коней подковывает, шлемы, панцири чинит.

Василиса. Беги к нему, попроси гвоздей пуд. Да две пилы, да четыре рубанка, да четыре молотка. Скажи, для какого дела, – он не откажет.

Медведь. Бегу!

Исчезает.

Василиса. А я пока прилягу. Всю ночь работать придется без отдыха.

Котофей. Спи спокойно. А мы тебя посторожим.

Скрывается в чаще.

Василиса. Клены шелестят так ласково, так успокоительно, что глаза сами собой закрываются.

Закрывает глаза. Постепенно темнеет. Издали-издали слышно, как перекликаются сторожа.

Шарик. Гау, гау! Слу-у-у-шай!

Котофей. Мяу, мяу, погля-ядывай!

Иванушка выходит из кустов. Поет тихо-тихо, и братья присоединяются к нему.

Занавес.

Действие второе

Декорация первого действия. Поляна преобразилась до неузнаваемости. проложены дорожки, усыпанные песком. Выросла ветряная мельница. Весело машет крыльями. Возле мельницы деревянный навес. Под ним мешки с мукой и зерном. рядом второй навес. Под ним мешки с золотом. Котофей похаживает возле мешков с зерном.

Котофей. Разбирайте, разбирайте зерно, мышки мои славные. Всего только полмешочка и осталось.

Тоненькие голоса. Разбираем, разбираем, стараемся. Только ты, хозяин, рассказывай, а то у нас зубки чешутся, как бы мы мешки не погрызли.

Котофей. Ну, слушайте, мышки-норушки, котам самые первые подружки.

Тоненький смех.

Жили-были три мышки, одна рыженькая, другая беленькая, а третья полосатенькая.

Тоненький смех.

И до того они были дружны, что даже кот их боялся. Подстережет он беленькую, а его рыженькая за лапку, а полосатенькая за усы.

Смех.

Погонится он за полосатенькой – его беленькая за хвост, а рыженькая за ушко.

Смех.

Что тут делать? Думал кот, думал и позвал двух своих родных братьев. Позвал он их… Чего вы не смеетесь?

Тоненькие голоса. А нам не до смеху.

Котофей. Мало ли что! Смейтесь, а то худо будет.

Мыши смеются принужденно.

Позвал кот двух братьев и говорит: так и так, братцы, обижают меня мыши. Помогите. Сам я рыжий и схвачу рыженькую мышку, ты, белый, хватай беленькую, а ты, полосатый, полосатенькую. Вот мы с обидчицами и разделаемся. Смейтесь!

Принужденный смех.

Подслушали котов три мышки-подружки и загрустили. Что тут делать, как тут быть? И придумали. Забрались они в печку, в золе вывалялись и стали все трое серенькими.

Мыши смеются радостно.

Выбежали они прямо на трех братьев, а те уши развесили, не знают, которую хватать.