Два клена - Шварц Евгений Львович - Страница 2

Егорушка. Он видел, что со мной сталось.

Василиса. Как тут быть? Оставила я хозяйство на Иванушку, хоть ему только десять лет, и отправилась на поиски.

Медведь. И давно ты медвежат своих ищешь?

Василиса. Третий год на исходе.

Медведь. Ох, горе, горе! Встретишь и не узнаешь.

Василиса. Узнаю. Кто из дому без толку сбежал – не растет и не умнеет. Им все по тринадцати лет.

Федор. Это верно, мама.

Егорушка. Мы с Федором теперь ровесники.

Василиса. И привели меня поиски в этот темный лес. Не слыхал ли ты, Мишенька, где мои детки?

Медведь. Молчи, не расспрашивай, а то, как тот конь, я грянусь оземь и помру с горя. Мне тебя жалко, а помочь не могу.

Федор. Это верно.

Егорушка. Он и не видал, как мы превратилися в клены.

Василиса. Что ж, придется Бабу-ягу расспросить. Веди меня к ней!

Медведь. Ее дома нет. Раньше вечера не вернется.

Василиса. А где ее дом?

Медведь. А ее дом – избушка на курьих ножках, сегодня здесь, а когда и там. Известно, куры. Им бы только бродить да в земле копаться.

Василиса. Пойдем поищем избушку. Не там ли мои мальчики спрятаны?

Медведь. А зачем искать? Сама придет. Цып, цып, цып!

Шум, треск, кудахтанье. Из чащи выходит избушка. На каждом ее углу по две курьих ножки. Василиса подходит к избе.

Василиса. Смело живете, не опасаетесь. На двери замка нет?

Медведь. Нет. Баба-яга на курьи ножки надеется. Они чужого забрыкают.

Василиса. Строгие?

Подходит к избе. Курьи ножки брыкаются.

А что, если к ним с лаской подойти?

Медведь. Попробуй. Они этого отроду не видывали.

Василиса. Куры мои, курочки, двору вы украшение, а хозяевам утешение. Слушайте, какую песенку я про вас сложила.

Поет.

Под песню эту курьи ножки сначала переминаются, а потом пускаются в пляс. Кончив петь, Василиса подходит к избушке. Ножки стоят смирно.

Вот так-то лучше!

Распахивается дверь. За дверью в кресле сидит Баба-яга.

Медведь. Баба-яга! Откуда ты взялась, злодейка?

Баба-яга. Молчать, а то проглочу! Цепному псу полагается радоваться, увидевши хозяйку, а ты ругаешься.

Прыгает на землю. Избе.

Ступай прочь!

Изба уходит.

Здравствуй, Василиса-работница. Давно тебя жду.

Василиса. Ждешь?

Баба-яга. Давно жду. Я очень ловко приспособилась ловить вас, людишек. Я, Баба-яга, умница, ласточка, касаточка, старушка-вострушка!

Василиса. А ты себя, видно, любишь?

Баба-яга. Мало сказать люблю, я в себе, голубке, души не чаю. Тем и сильна. Вы, людишки, любите друг дружку, а я, ненаглядная, только себя самое. У вас тысячи забот – о друзьях да близких, а я только о себе, лапушке, и беспокоюсь. Вот и беру верх.

Смотрится в зеркало.

Золото мое! Чего тебе, старушке-попрыгушке, хочется? Чайку или водицы? Пожалуй, что водицы. Из колодца или из болотца? Пожалуй, из болотца, она тиной пахнет. Василиса, беги на болотце, принеси воды ведерко.

Василиса. Я тебе не слуга.

Баба-яга. Послужишь мне, послужишь! Я очень хорошо умею ловить вас, людишек. Поймаешь одного человечка на крючок – сейчас же и другие следом потянутся. На выручку. Брат за братом, мать за сыном, друг за другом. Ты, говорят, на все руки мастерица?

Василиса. Пока трех сыновей вырастила – всему научилась.

Баба-яга. Такую работницу мне и надо. Хочешь ребят своих спасти и домой увести – поступай ко мне на службу. Служи мне, пока я не похвалю. А похвалю – забирай ты своих детенышей, да и ступай на все четыре стороны.

Медведь. Не нанимайся! От нее доброго слова не дождешься. Она только себя и хвалит.

Баба-яга. Молчи, ты не понимаешь меня!

Медведь. Очень хорошо понимаю.

Баба-яга. Нет! Меня тот понимает, кто мною восхищается. Отвечай, Василиса, – согласна? Делай, что приказано, старайся, и если я хоть единый разик работу твою похвалю, ха-ха, то вольная воля твоим сыновьям. Вот я что придумала, мушка-веселушка.

Василиса. Работа меня от всех бед спасала. Возьмусь! Авось и похвалишь, не удержишься. Но только покажи мне сыновей. Тут ли они. Не обманываешь ли.

Баба-яга. Показать не покажу. Уж очень они у меня надежно заперты. А услышать ты их услышишь. По моему велению, по моему хотению, поговорите сыновья с матерью.

Дует изо всех сил.Клены шелестят.

Федор. Мама, мама, не оставляй нас!

Егорушка. Мама, хоть мы и большие, а плохо нам, как маленьким.

Василиса. Федор, Егорушка! Где вы?

Баба-яга. Молчать, не отвечать! Поговорили – и довольно.

Перестает дуть. Клены умолкают.

Василиса, остаешься?

Василиса. Остаюсь!

Баба-яга. Этого-то мне и надо. Прощай, служанка! Некогда мне дома сидеть, с бабами разговаривать. Меня в тысячи мест ждут. Того ограбь, того побей, того накажи ни за что ни про что! Всем я, злодеечка, нужна! Прощай!

Василиса. Прощай, Баба-яга!

Баба-яга исчезает с шумом и свистом и тотчас же появляется как из-под земли.

Баба-яга. Ты тут дом прибери без меня так, чтобы любо-дорого было смотреть.

Василиса. Будь покойна, приберу.

Баба-яга. Прощай, Василиса!

С шумом и свистом исчезает и тотчас же появляется.

Мало я тебе дала работы. Избалуешься. Я тут за триста лет зарыла в трехстах местах да и забыла триста кладов. Ты их все найди, сочти, да гляди у меня, чтобы и грошик не пропал. Прощай!

Василиса. Прощай, Баба-яга!

Баба-яга исчезает и тотчас же возвращается.

Баба-яга. Мало я тебе работы дала. Разленишься. Хранились у меня в амбаре триста пудов ржи да триста пшеницы. Мыши прогрызли мешки, рожь и пшеница перемешались. Ты их разбери да на муку перемели. Чтобы к моему возвращению была я, мушка, и золотом и хлебом богата. Тогда я тебя и похвалю. Прощай.

Василиса. Прощай, Баба-яга! Когда ждать тебя домой?

Баба-яга. А завтра к вечеру. Ха-ха-ха!

Медведь. Да разве она успеет все дела переделать? Совести у тебя нет!