Отзвуки серебряного ветра. Мы — есть! (Честь+Вера) - Эльтеррус Иар - Страница 23

Николай обернулся к Даше и снова обнял ее.

— Не бойся, — шепнул он. — Да завтра…

— До завтра! — девушка поцеловала брата в колючую щеку. — Я не боюсь, сама не знаю почему, но почти не боюсь.

— Вот и хорошо, — улыбнулся он.

Даша стояла и смотрела как ее брата с товарищами уводят в туман. Она очень боялась, что не увидит его больше. Почему-то вернулся знакомый, липкий страх, с которым девушка сроднилась за последние два года. Она не обратила внимания, что Вериль встревоженно переглянулась с какой-то другой молодой женщиной. Та кивнула, и Дашин страх начал таять, как тает снег под лучами весеннего солнца. А действительно, чего она боится? Не стали бы эти люди спасать их, если бы желали причинить какое-нибудь зло.

— Пойдемте, Даша? — спросила Целительница.

— Хорошо… — кивнула девушка.

— Кстати, познакомьтесь. Это моя подруга Релла, она Целитель Душ.

Даша вежливо поздоровалась с ослепительно красивой черноволосой дамой лет тридцати на вид. Та ласково улыбнулась ей и погладила по щеке. Почему-то такая фамильярность не вызвала протеста и это было странно. Впрочем, видно же, что здесь желают ей добра. Но почему? Она ведь им никто… Даша только покачала головой, все вокруг казалось настолько непривычно странным, что чувство удивления попросту отказывало. Она пошла вслед за новыми знакомыми в другую воронку и оказалась в довольно большой, светлой комнате, выглядевшей как-то так по-домашнему уютно, что девушка сразу успокоилась. Обстановка была немного необычной, но мягкие кресла и диваны даже на первый взгляд казались очень удобными, они так и звали к себе. Безделушки на стенах, небрежно сброшенное покрывало, лежащие то тут, то там вещи говорили о том, что здесь живут. И явно женщина, женская рука чувствовалась в каждой мелочи.

— Это моя каюта, — повела рукой вокруг Вериль. — Надеюсь, вы согласитесь погостить у меня.

— Большое спасибо… — смутилась Даша. — Буду рада, ежели я вас не стесню…

— Да о чем речь! — махнула рукой Целительница. — Здесь целых пять спален, места хватит.

— Ой, — спохватилась девушка, — я забыла спросить, что с Алексеем Игоревичем…

Вериль переглянулась с Реллой, и обе улыбнулись.

— Алексей Игоревич уже в ти-анх, — ответила Релла. — Это нечто подобное госпиталю. И будет там находиться почти весь полет. Омоложение организма и отращивание новой ноги займет немало времени.

— Омоложение? Новая нога? — ошеломленно переспросила Даша, не поверив своим ушам.

— Ти-анх еще и не то может, — махнула рукой Вериль. — В госпитале на данный момент несколько наших, многие вообще в клочья разорваны были. Тоже к концу полета на ноги встанут. Жаль, что Лар…

Она отвернулась, дернула щекой и смахнула слезу. Даше почему-то показалось, что Целительнице сейчас очень больно. Она, сама не понимая зачем это делает, подошла к той и, ничуть не стесняясь, обняла. Глаза Реллы изумленно расширились и она медленно встала с кресла, в которое незадолго перед тем села.

— Не может быть… — переполненный удивлением шепот заставил Дашу оглянуться.

— Чего не может быть? — спросила девушка.

— Неважно. Пока еще неважно.

Что ж, оставалось только кивнуть. Но все-таки, что-то ведь изумило Реллу. Что-то из того, что сделала она, Даша. Ой, Господи ты боже мой, ничего же непонятно…

— Ладно, я пока прощаюсь, — сказала Релла. — Надо пробежаться, проверить как всех разместили.

Она улыбнулась и шагнула в возникшую на стене воронку.

— Ладно, Даша! — оторвалась от девушки взявшая себя в руки Целительница. — Давайте поужинаем, вы наверняка голодны.

Вериль на секунду повернулась к столу в центре комнаты и его девственно-чистая поверхность заполнилась парящими блюдами. Решив не удивляться уже ничему, Даша только вздрогнула. Внимательно осмотрев стол, она опять вздохнула — буквально ничего знакомого, даже двузубые вилки почему-то были двухсторонними. Впрочем, ничего удивительного, ведь аарн из другого мира и обычаи там никак не могут походить на обычаи ее родины. Вкусные запахи заставили судорожно сглотнуть слюну. Даша уже забыла, каково это — сидеть за накрытым столом, на котором всего вдоволь. Странно, но хорошие манеры вспомнились сами собой, для этого не пришлось прилагать ни малейших усилий. Правда заставить себя есть не спеша все-таки оказалось нелегко. Она пробовала каждое блюдо и все было очень вкусно, но совершенно незнакомо. Послушав новую знакомую, Даша позволила себе выпить немного вина, чего до сих пор не делала почти никогда, даже когда для того была возможность. Так уж воспитала ее мама.

— Нет! — вдруг вскочила на ноги Вериль. — Ара, дурочка, нет! Где же Релла?!

Она, закусив губу, напряженно прислушивалась к чему-то неслышному.

— Что-то случилось? — тоже встала несколько удивленная ее поведением Даша.

— Случилось… Один из нас сегодня погиб, пожертвовал собой ради остальных. Если бы не он, нас никого не осталось бы в живых… Да что там, самого корабля не было было. Его звали Лар.

Даша вспомнила, что при упоминании этого имени Вериль плакала и вздохнула. Почему-то всегда первыми гибнут самые лучшие… Она была уверена, что этот Лар из лучших, ведь только такие способны пожертвовать собой ради других. Только такие…

— А Ара его любила, — продолжила Вериль. — И теперь собралась уходить вслед за ним. Молодую дурочку пытаются отговорить, но она ничего не желает слушать…

— Отведите меня к ней! — Даша сама не поняла, почему сказала это. — Я знаю, что ей сказать.

Целительница удивленно посмотрела на напрягшуюся девушку и явно собралась что-то возразить, но вдруг застыла на месте.

— А ведь может получиться… — задумчиво пробормотала она. — Девочка, похоже, Целитель Душ… Идем!

Вериль решительно шагнула в возникшую перед ней воронку гиперперехода. Даша поспешила за ней. Они оказались в большой комнате, в которую набилось десятка три аарн. Целительница быстро прошла сквозь расступившуюся перед ней толпу, и Даша увидела сжавшуюся в углу черноволосую девушку в уже привычной форме ордена. Та сидела на полу, опершись спиной об стену и отчаянно прижимая к себе потертую черную гитару. Короткие волосы были встрепаны, лицо перекошено, а широко распахнутые в никуда глаза переполнены такой болью и таким отчаянием, что Даша вздрогнула.