Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Командор - Волков Алексей Алексеевич - Страница 16


16
Изменить размер шрифта:

И – удар! Мы полетели на пол, кое-как группируясь (последнее относится к нам троим) и уже всерьез ожидая чего угодно. Сам удар оказался весьма ощутимым, но для нас все обошлось парой легких ушибов на всех. Не успели мы как следует прийти в себя, как погас свет и вспыхнула аварийная лампочка – верный признак, что на корабле что-то произошло.

Потом началась суматоха. В каюты торопливо заскакивали стюардессы, спрашивали, не пострадал ли кто, и тут же скороговоркой успокаивали, будто опасности нет никакой. А глаза у них были испуганные, красноречивее любых слов…

Суматоха продолжалась долго и закончилась приказом покинуть корабль спокойно и без паники. Только когда такой приказ выполняется спокойно? Давка была ужасная, но, в конце концов, мы погрузились в закрытую спасательную шлюпку, причем в ней оказалось несколько раненых, а потом началось еще более страшное, напоминающее американские горки, действо, и от этого аттракциона зависела наша жизнь.

Мне неприятно вспоминать окончание нашего круиза. Могу лишь сказать, что под пулями было намного легче. Там хоть что-то зависело от твоего мастерства и умения, да и сама смерть казалась не то чтобы легкой (легкая смерть достается не всем), но гораздо менее страшной. Все мои силы уходили только на одно: продержаться достойно в этом кошмаре.

Наконец нашу шлюпку выбросило на берег. Волны не желали отпускать свою добычу, продолжали бить ее, пытались оттащить назад. Командовавший нами моряк (позднее я познакомился с ним и узнал, что это второй штурман Валера Ярцев) приказал покинуть шлюпку, и я сделал это одним из первых. Прыжок из люка, приземление. Я, наверное, расцеловал бы землю, да меня окатило волной.

В шлюпке не хотелось оставаться никому. Волны продолжали накатываться, норовили сбить с ног, и пришлось помогать выбираться раненым и женщинам, доводить их до безопасного места и возвращаться. В довершение трудов забрали из шлюпки НЗ и только тогда смогли вздохнуть спокойнее.

Я вымок насквозь. Не стихал сильный ветер, и меня начала бить крупная дрожь. Но все равно я чувствовал себя хорошо. Твердая земля под ногами, опасность позади – что еще нужно человеку для счастья?

Для полного счастья ему нужен костер, чтобы хоть как-то обсушиться. Еще хорошо глотнуть чего-нибудь крепкого в целях профилактики от возможных болезней, а заодно и для успокоения нервов. Да вот только где это крепкое взять?

Оставаться на берегу было холодно, и мы волей-неволей перешли в подступающий к узкому песчаному пляжу лес. Было темно, даже очень темно, и никто не стал разбираться, что вокруг за деревья. Да никого это тогда и не интересовало. Люди еще не успели прийти в себя, все были вымотаны до предела и сразу повалились на траву. Один только штурман еще пытался что-то организовать, да мы с ребятами откололись от основной группы, решив набрать сучьев для костра. Попутно выяснилось, что у Славы в сумке есть целая бутылка коньяка, и мы распили ее на троих прямо из горлышка, оставив немного для Димы Зайцева. О прочих спасшихся мы в тот момент не думали. Может, потому, что это были люди не нашего круга и жизненных благ у них всегда было намного больше.

Все мы переоделись в сухое, причем все трое в камуфляж. Ившин служил в спецназе, а Чертков, как и я, в десанте. Правда, в отличие от меня, оба ушли в отставку лейтенантами. Только сменной обуви у нас с собой не оказалось, и наши кроссовки при ходьбе громко хлюпали.

Нам повезло. Бредя почти вслепую в поисках сучьев, мы наткнулись на какой-то распадок, наверное, специально припасенный для нас смилостивившейся судьбой. Ветер пролетал над ним, внизу же было довольно тихо, и мы перетаскали туда весь найденный хворост, а затем и перевели своих товарищей по несчастью. Скоро, создавая уют, заполыхал костер, повеяло теплом, и лица измученных людей немного прояснились.

Как мы не думали о других, попивая коньяк, так и другие не думали о судьбе остальных шлюпок. Ночь, пережитые страхи, усталость, обретенный покой сделали людей безразличными ко всему. Неизвестно, на каком мы оказались берегу, но это нас не особенно волновало: земной шар населен достаточно плотно, и утром достаточно поискать ближайший городок или поселок, а там уж помогут…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Без малого сто пятьдесят граммов коньяка с устатку и на пустой желудок подействовали на меня не хуже бутылки водки. Я захмелел, затем пригрелся и как-то незаметно для себя задремал, прижимая к себе сумку и опустив на колени отяжелевшую голову.

А утром нас ждал первый сюрприз. Среди деревьев то тут, то там были разбросаны пальмы, словно мы попали куда-то в Африку. Штурман ругался, божился, бил себя в грудь и твердил, что такого быть не может, но факты, как говорится, упрямая вещь. Солнце продолжало упорно скрываться за сплошной завесой туч, однако шторм заметно стих, и мы один за другим отправились на берег.

За ночь с «Некрасовым» вроде бы ничего не случилось. Он прочно сидел на камнях километрах в полутора от нас и тонуть пока не собирался. Левее на берегу мы увидели еще одну шлюпку, точную копию нашей, и направились к ней.

Общая картина стала ясна часа через три. Из четырнадцати спущенных на воду шлюпок цели достигли лишь десять. Еще две разбились вдали от берега о скалы, и из сотни находившихся в них человек спаслись лишь трое. Что же касается двух последних шлюпок, то об их судьбе не удалось узнать ничего – ни тогда, ни сейчас, когда я пишу эти строки. Скорее всего, их унесло в открытое море, и они сгинули там без следа. Море умеет хранить свои тайны.

Итак, всего нас собралось пять сотен человек, из них полсотни детей и почти две сотни женщин. Человек тридцать пострадали настолько сильно, что относились к тяжелораненым, а царапины и ушибы просто не брались в расчет. Никаких следов коренного населения поблизости мы не обнаружили, эфир же был по-прежнему пуст. Короче говоря, даже самым закоренелым оптимистам стало ясно, что в ближайшее время мы можем рассчитывать только на свои силы. Но сколько это продлится? День? Два?

Никакой организации у нас не было. Мы по привычке подчинялись членам команды и трем штурманам – капитан, старпом и все механики остались на корабле. Точнее, не подчинялись, а выслушивали их пожелания. Ранг находившихся на берегу моряков казался нашим боссам невысоким, хотя никто из пассажиров, включая Лудицкого, в лидеры пока не рвался. К чему навешивать на себя лишнюю ношу?

В сущности, мы просто сбились в кучу, как стадо баранов, и ждали, когда кто-то спасет нас от всех напастей. Причем помогать этому неведомому спасителю нам и в голову не приходило. Но что можно было от нас требовать? Мы были пассажирами, то есть людьми, о которых обязана заботиться команда. Те же из команды, кто сейчас находился на берегу: три штурмана, два десятка матросов, врачи и стюардессы, – никак не могли взять в толк, куда и каким образом мы попали и где спасательные суда и вертолеты? Ведь даже если никто не слышал нашего SOS, то исчезновение лайнера чего-то да стоит!

Мы ждали достаточно терпеливо. Сам факт спасения все еще оставался таким счастьем, что все прочее казалось ерундой. Кто что хотел, то и делал, или, вернее, никто не делал ничего. Добровольцы выловили прибитые к берегу трупы, сложили их в стороне, и на этом все дела закончились.

Солнце так и не собиралось появляться, а по шлюпочным компасам выходило, что приютившая нас земля находится к западу от корабля. Штурманы дружно божились, что этого не может быть: до Америки за ночь доплыть мы никак не могли, а островов поблизости не было никаких. Разве что Британские на севере, но даже детям известно, что в доброй старой Англии никогда не было никаких пальм.

Я несколько раз присутствовал при разговорах Лудицкого с моряками и потому знал об отказе всей электроники. Теперь для определения точных координат оставались одни секстаны, но без солнца и от них не было никакого толку. Где мы – оставалось загадкой для всех.

Но время отгадывания загадок еще не пришло. Я, к примеру, был не способен к серьезным раздумьям. Живой, ну и ладно. Остальные пребывали в том же состоянии. В конце концов, за исключением Антарктиды и Крайнего Севера, на Земле давно не оставалось незаселенных мест. А раз так, то наша робинзонада просто не может длиться сколько-нибудь долгий срок. Часы, от силы день-другой. Ничего страшного. Будет что вспомнить.