Секрет зеленой обезьянки - Вильмонт Екатерина Николаевна - Страница 12

– Десять!

– Ни фига себе!

– Это в месяц, ты не думай! Он через месяц обещал вернуть!

– Кошмар! Хорошо, что Матильда не знает, она бы с ума сошла... Ну, а что ты от меня хочешь-то?

– Я не знаю... Мне вдруг страшно стало, – всхлипнула она.

– Слушай, а ты своему земляку сказала, откуда у тебя деньги?

– Не, я набрехала, что у Мотьки они в заначке были...

– Так... Ну и вляпалась же ты в историю, Степанида... Постой, а зачем Ваньке-то такие деньги понадобились?

– Он их проиграл!

Час от часу не легче!

– Во что проиграл?

– В карты!

– Ну ничего себе, в двенадцать лет... Вот что, Степанида, так и быть, я пока ничего Мотьке не скажу. Мне надо подумать, а ты предупреди своего Ваньку, чтобы молчал как рыба про то, где деньги взял... А, кстати, как он собирается тебе долг отдавать?

– Он сказал, шо найдет... Ты не думай, я с него расписку взяла!

Я схватилась за голову. Да, нечего сказать, повезло Матильде!

– А чего ж ты боишься, горе луковое?

– Сама не знаю... Этих дядек боюсь...

– Почему? Хотя, понятно... Ты их попросту обокрала... И ведь, паршивка такая, понимаешь, что сделала! Не понимала бы, сказала бы правду, что вытащила их, а вовсе не нашла...

– Не обзывайся! Я их нашла! Шла по лестнице и нашла!

– Ладно, а что за мужики? Они в вашем доме живут?

– Да вроде нет...

– Ты их первый раз видела?

– Не, второй!

– Стоп! А первый раз когда ты их видела?

Степанида поняла, что проговорилась, и густо покраснела.

– Да как-то на днях... Они тут шастали...

– А ты не врешь, случайно? Может, ты просто подглядела, как они эти деньги прятали, а? И, кстати, я потом проверила, никаких следов крови там не было! Ты это придумала, так, для интереса! Мол, там разборка была, кто-то кому-то морду разбил или ранил...

– Ух ты, ну, точно, сыщица! Все просекла! – с притворным восхищением проговорила перепуганная моей прозорливостью Степанида.

– Да, Степа, у меня опыт, где тебе меня надуть, так что колись, как все было?

– Я уж тебе все сказала!

– Значит, ты видела, как они эту барсетку спрятали?

– Да не, не видела!

– Но ты же только что сказала, что я все просекла...

– Не, я не про то... Я про кровь, я это и вправду выдумала, – пыталась увильнуть от ответа Степанида. – Ась, а у тебя попить есть?

– Есть. Что ты хочешь? Морс или молоко?

– Морс!

Я налила ей стакан клюквенного морса, прекрасно понимая, что она просто хотела сменить тему разговора.

– Вот что, Степанида, эти деньги надо вернуть!

– Как вернуть? Там же не хватает!

– Ничего, переживут! Но ты же понимаешь, это очень большие деньги, мало ли какие у людей обстоятельства, может, за твою глупость кто-то жизнью заплатит!

– Не, я не согласна! Ни за шо, и вообще... Я уже папке написала, шоб возвращался, у нас теперь деньги есть!

– Ненормальная! – завопила я. – Это же чужие деньги! Краденые! И ты воровка, самая настоящая воровка! Ты уже отправила это письмо? – спохватилась я. Представляю, как испугается ее отец, получив такое письмо.

– Отправила!

– Дура!

– От дуры слышу! – огрызнулась Степанида. – Ладно, я пошла! Без тебя обойдусь! Обзывается еще!

И она решительно направилась в переднюю.

– Погоди, полоумная! Ты что же хочешь, чтобы я тебя по головке гладила, ах, Степушка, умница, денежки украла, так, что ли? Скажи спасибо, что я ничего не скажу Матильде! Ей сейчас только этой радости не хватало!

Вдруг Степанида обернулась, на лице ее была написана неподдельная ярость.

– Ты что все меня воровкой костеришь? Никакая я не воровка, я нашла денежки и не собираюсь никому их отдавать, мне они самой нужны! Ишь чего придумала – отдать! Накося, выкуси!

И она показала мне кукиш. От неожиданности я опешила. Воспользовавшись моим замешательством, она схватила свою куртку и выскочила за дверь.

И тут же я услышала за спиной голос Валерки:

– Что это был за крик, Аська?

– Ох, Валерка, плохие дела, и впрямь дерьмистые!

– А что такое? Чего она вопила?

– Да эта дура уперла двенадцать тысяч...

– Старыми или новыми?

– Долларами не хочешь?

– Чего? – оторопел Валерка. – Двенадцать тысяч баксов?

– Да, двенадцать тысяч баксов. И мало того, триста долларов уже дала в рост!

– Как в рост? – не понял Валерка.

– А вот так! Своему приятелю из школы, который проиграл в карты триста зеленых, она дала взаймы, с процентами!

– Не слабо!

– И еще написала отцу в Канаду, что он может возвращаться, у нее теперь денег куры не клюют! – возмущенно вопила я. – Ты видал такое?

– Да, та еще оторва, – проговорил Валерка. – Но у кого же она эти бабки стибрила?

Я рассказала Валерке все, что знала.

– Слушай, но ведь это по-настоящему опасно! – заключил он.

– То-то и оно! Только вот Матильде нельзя ничего говорить! Она так расстроится, что может даже сорвать спектакль...

– Да, ты права! Придется нам с тобой этим заняться! Все эти театральные дела – мура по сравнению с этим. Девчонку могут и угрохать, да и самой Матрене тоже может не поздоровиться. А что, если к ним кто-то вломится в квартиру? Ведь такая дурища могла еще кому-то похвастаться... Да и этот картежник малолетний может не удержать язык за зубами... Ой, как мне это не нравится...

– Понимаешь, Валер, она ведь что-то врет, недоговаривает... И боится, непонятно чего. А возвращать деньги не хочет! Когда я об этом заикнулась, она на меня накинулась, даже фигу показала. Накося, говорит, выкуси...

– Да ты что! – заржал Валерка. – Вот охламонка! Ой, слушай, мы же в театр опоздаем, – спохватился он.

– Не опоздаем, отсюда же недалеко! Но что мы делать будем, я как-то растерялась...

– Мы сейчас для начала заскочим в Мотькин подъезд, поглядим, что там за батарея и можно ли не заметить, если там что-то спрятано. А потом помозгуем!

Мы оделись, Валерка позвонил маме и сказал, что после школы поехал к нам. Светлана Матвеевна заахала, позвала меня к телефону, наговорила кучу добрых слов. Минут через десять мне удалось с ней проститься, и мы помчались к Мотькиному дому. Поднялись пешком по лестнице и осмотрели ту самую батарею.

– Как хочешь, а если хорошенько засунуть туда что-то темное, ни за что не увидишь! – пришел к выводу Валерка. – Вот, посмотри!

И он вытащил из своей папки толстую общую тетрадь в коричневой обложке и запихнул за батарею.

– Вот, пожалуйста! Ни фига не видно! А эта барсетка...

– Тсс! – поднесла я палец к губам.

Валерка кивнул и понизил голос до еле слышного шепота.

– Она не больше этой тетради, а?

– Вроде бы немного побольше, и уж точно потолще!

– Это не играет роли! Если ее там прятали, чтобы потом забрать... А, кстати, зачем надо прятать такие сумасшедшие бабки в таком неподходящем месте? Как ни верти, а всегда кто-то может их обнаружить, что и произошло. Ладно, пошли отсюда, по дороге все обсудим!

– Ну, тут есть много вариантов, – рассуждала я, идя рядом с Валеркой. – Деньги могли спрятать преступники, а могли и вполне честные люди.

– Честные?

– Конечно! Представь, кто-то заработал эти деньги, а на него наезжают бандиты, к примеру. Может такое быть?

– Запросто, – кивнул Валерка.

– А может, их кто-то украл и держал дома, но каким-то образом узнал, что у них собираются сделать обыск, милиция или же бандиты... Кому в голову вскочит искать бабки между этажами за батареей?

– Правильно мыслишь. Значит, перво-наперво надо узнать, не было ли у кого-нибудь в этом подъезде обыска.

– Необязательно в этом подъезде, и даже необязательно в этом доме, но, безусловно, где-то неподалеку...

– Слушай, а она, Степанида эта... Не могла она потратить еще что-то, а?

– Черт ее знает, но вообще-то вряд ли... Если она уже отцу написала про деньги, то она их беречь будет...

– А ты знаешь, где они лежат?

– Знаю, а что?