Маскировка для злодейки - Вильмонт Екатерина Николаевна - Страница 30

– Через Интернет.

– Что, просто вышел в Интернет и взмолился – помогите, омичи?

– Да нет, – засмеялся Зорик, – я просто нашел человека, у которого есть знакомые в Омске, причем в самых разных кругах, этот человек тоже заинтересовался нашей историей и помог…

– Что еще за человек?

– Карена помнишь?

– Карена? Еще бы не помнить! Так это он все выяснил?

– Кое-что он, кое-что я.

– Здорово! Слушай, а что, если попросить Карена написать статью, чтобы снять наконец с Маргариты эти ложные обвинения?

– Я тоже об этом думал, но сначала надо поговорить с Маргаритой, иначе это может оказаться медвежьей услугой.

На другой день под вечер Маня позвонила Маргарите Сергеевне и попросила разрешения зайти.

– Манечка, у тебя такой торжествующий вид, неужели вы с ребятами что-то раскопали?

– Кажется, да. Я вам сейчас все расскажу, а уж вы сами решите, как быть дальше.

Маня явилась к Маргарите Сергеевне одна. Так было решено, чтобы не смущать несчастную женщину. Вдвоем им будет легче. К тому же вся компания Мане в таких делах доверяла. Маргарита Сергеевна усадила девочку в кресло, принесла вазочку с конфетами и фрукты.

– Ну что ж, Маша, я тебя слушаю.

– Маргарита Сергеевна, вы помните вашу сокурсницу Лену Петухову?

– Конечно, помню. Бедненькая, в девятнадцать лет умерла от воспаления легких.

– А вы знаете, что она покончила с собой?

– Как? Разве это было не воспаление легких? Или я что-то путаю?

– Нет. Просто у Лены был жених, его звали Евгений Савин.

– Женя был ее женихом? Первый раз слышу! Впрочем, он меня никогда не интересовал.

– Зато вы его интересовали.

– И что из этого? – испуганно спросила Маргарита Сергеевна. – А ведь мне кто-то говорил, что он погиб, разбился на машине… Маша, ты почему так на меня смотришь? Ты считаешь, что мне кто-то мстит за Лену?

– Именно так я и считаю. Это ее старшая сестра, Лариса.

И Маня выложила Маргарите Сергеевне всю историю, которую удалось раскопать.

– Боже мой, боже мой! – сжимая пальцами виски, твердила Маргарита Сергеевна. – Если все так, как ты говоришь… Это ужасно, это действительно ужасно. Да, я вспоминаю, Леночка была немного истерична… Мы никогда не дружили, просто были однокурсницами, и все. А Женя ничего для меня не значил, я даже никогда с ним не кокетничала, разве что бессознательно, как в юности кокетничаешь со всеми парнями подряд. И вот к чему это привело. Непостижимо! Нет, этого просто не может быть! Это какая-то ерунда! В конце концов, ничего ведь не доказано, это всего лишь ваши умозаключения, я ведь правильно понимаю, да?

– Ну да… – немного растерялась от ее напора Маня.

– И тогда выходит, что я легкомысленная стерва. Ну пусть так, пусть я какая угодно стерва, но наказывать за это так бесчеловечно, так изощренно… А Женю и вовсе убить… Нет, этого быть не может! Маша, ты должна дать мне координаты этой Ларисы Петуховой! Я просто обязана посмотреть ей в глаза, поговорить с ней! В конце концов, ведь жизнь все расставила по своим местам. Может быть, я даже могу ей помочь, она ведь, в сущности, абсолютно несчастна. Когда-то отомстила мне за сестру… А потом вдруг через много лет встретила меня снова, и выходит, что теперь я уже ей перебежала дорогу. Хотя это смешно, Влад никогда бы не посмотрел в ее сторону. Но все равно… Маша, скажи мне, где она живет, какой у нее телефон?

– Маргарита Сергеевна, это опасно!

– Ерунда, не опаснее, чем жить все время под дамокловым мечом. Давай, давай, Машенька, говори, я ведь все равно узнаю, только на час позже.

– И вы что, прямо сегодня к ней поедете? – испуганно спросила Маня.

– Нет, я должна все хорошенько обдумать и подготовиться к разговору. А вот завтра утром… Тем более завтра суббота… Ну же, Маша, где она живет? Говори!

Маня испуганно молчала.

– Ты же понимаешь, что я просто не могу поступить иначе, я бы рада о ней забыть навсегда, но не могу.

– Хорошо, – решилась Маня, – записывайте…

– Маша, у меня просто нет слов, чтобы выразить тебе и твоим друзьям свою признательность, и я обязательно придумаю, как вас отблагодарить. Или пусть Влад придумает, он такие штуки умеет лучше, чем я. А сейчас иди, детка, мне надо побыть одной, хорошенько обо всем подумать.

Маня выбежала из квартиры и, не дожидаясь лифта, понеслась на пятый этаж, к Гошке.

– Что с тобой? – спросил тот, едва увидев девочку. – Что-то стряслось?

– Маргарита собирается к Ларисе!

– Когда?

– Говорит, что утром, но я боюсь, что прямо сейчас! А это опасно!

– Да, если крысу загоняют в угол, она кидается… Нельзя ее одну отпускать!

– Но я не смогу… У мамы сегодня нет спектакля, она обещала прийти не позднее десяти. Может, позвать Леху? Или Зорика с Цезарем?

– При чем тут Цезарь?

– Ну я не знаю, только что-то надо делать! А вдруг Лариса ее убьет? Ей уже терять нечего… Да если даже не убьет, все равно… Мало ли что эта крыса придумает.

Гошка лихорадочно соображал. И, кажется, сообразил, что надо делать.

– Не волнуйся. Последи пока в окно, не уходит ли она.

Маня глянула в окно. И увидела, как из подъехавшего такси вылезает мама.

– Гошка, мама приехала, мне надо бежать.

– Ничего, беги, я кое-что придумал!

Маня вихрем понеслась к себе на десятый. Обострять отношения с мамой очень не хотелось. А на Гошку все-таки можно положиться.

Маргарита Сергеевна не стала дожидаться утра. Она первым делом пошла в ванную, приняла душ, заново накрасилась, тщательно оделась, надушилась и, взглянув на себя в зеркало, осталась довольна. К врагу нельзя приходить разбитой и уничтоженной, какой она себя чувствовала сейчас, нет, пусть эта женщина видит, что все ее старания были напрасны! Она была уверена, что Лариса Петухова ничего ей теперь не сделает, но она заставит ее признаться во всем!

Прошло не меньше полутора часов, прежде чем она вышла из дому и направилась к своей машине…

– Кто там? – раздался из-за двери заспанный голос.

– Лариса Петровна, откройте, пожалуйста!

– Вы кто?

– Соседка снизу, у вас что-то протекает! – ничего умнее не придумала Маргарита Сергеевна. Но в кино такой повод действует безотказно. Сработал он и на этот раз. Дверь распахнулась. На пороге стояла усталая некрасивая женщина средних лет в мятом халате.

– Вы? – побелела она.

– Да. Не ожидали?

– Нет, чего не ожидала, того не ожидала. Что ж, входите, коли не боитесь.

– А я должна чего-то бояться?

– Ладно, входите, не говорить же на лестнице, – хмуро пробурчала Лариса Петровна. – Зачем пожаловали?

– Поговорить. Пока только поговорить.

– Вы мне угрожаете?

– Да боже сохрани, я до сегодняшнего дня и не подозревала о вашем существовании.

– И как же вы вышли на меня?

– О, это сложная история…

– Вы обратились все-таки к ментам? Я так и думала.

– Послушайте, Лариса Петровна, я хочу только выяснить, это вы устроили мне пакость, вы обвинили меня в краже, так?

– Так! Именно я! Из-за вас погибла моя сестра! Юная, красивая… А вы остались жить как ни в чем не бывало! Я очень надеялась, что после того позора такая чистюля, как вы, тоже наложит на себя руки, тогда все было бы по справедливости. Но где там! Вас отмазали, даже не посадили, вы легко отделались!

– Моя мать умерла из-за этой истории!

– Ну, это в мои планы не входило! Однако вы и смерть матери легко пережили, что вам смерть!

В голосе Ларисы Петровны звучали истерические нотки.

– А вам? Это ведь вы подстроили автокатастрофу, вы испортили тормоза в машине Жени Савина?

– О, как глубоко вы, однако, копаете! Ничего не доказано!

– Но при желании доказать нетрудно! Вы были мастером спорта по автогонкам, так что…

– Это ничего не доказывает, ровным счетом ничего! Просто свершилась высшая справедливость!

– Но почему вы решили, что имеете право карать людей? Если вы полагали, что я виновата в смерти вашей сестры, почему не подали в суд? Ведь доведение до самоубийства тоже карается по какой-то статье!