Криминальные каникулы - Вильмонт Екатерина Николаевна - Страница 44

– Он и сейчас красивый! – вступилась за деда обожающая его Матильда.

– Конечно, – согласилась Мария Валерьевна, – но двадцать лет назад можно было просто с ума сойти!

– Ну, мама, завелась! – проворчал Шурка.

Мы пробыли у Фельдманов до девяти вечера, нам было весело, уютно, как будто нет на свете никаких Вальчиков, Томок, наркотиков! Правда, Мура увела меня к себе и долго пытала, что я имела в виду, когда расспрашивала ее о тети-Риммином знакомом. Пришлось сказать, что я ее просто разыгрывала. Не знаю, поверила она мне или нет. Потом Давид Львович отвез нас домой.

Едва мы вошли в квартиру, я не выдержала:

– Мотька, Вовка! Надо поговорить!

– А что? – испугалась Мотька. – Вроде мы все продумали?

– Далеко не все! Дело в том, что Фельдманы наверняка поедут провожать Курицу. Представляете себе, какая может начаться суматоха?

– Да! Это мне в голову не приходило! Черт знает что! – проворчал Володя.

– И к тому же Курица сказала, что она очень невезучая. А с невезучими людьми могут происходить самые невероятные вещи.

– Это да! – согласилась Матильда.

– У нас в школе есть девчонка, это что-то! – подхватил Володя. – Если есть где-нибудь одна-единственная лужа, она в нее вляпается. А еще у мамы в Москве был один приятель, с ним вечно что-то случалось, он эстрадный музыкант, одно время долго без работы мыкался, наконец повезло, взяли его в ансамбль, поехали на гастроли, в Чехословакию, это давно, еще до перестройки было, заработали там неплохо, накупили всего, а на обратном пути в поезде пожар случился, еле успели выскочить, в чем были! Потом он перешел в ансамбль к известной певице, а она возьми да умри!

– Вот-вот, помните, фильм даже есть такой, «Невезучие»? – встряла Мотька. – Но только нам-то что с этим делать?

– Надо постараться как-то учесть этот момент, – заявил Володя.

– Какой момент? Момент невезучести? – спросила я.

– Вот именно!

– А как его учтешь? Да еще в сочетании с семейством Фельдманов в аэропорту?

Володька схватился за голову.

– Все, бабы, ложимся спать. Утро вечера мудренее. Я устал так, будто разгрузил три вагона. Бревен!