Заложники Света - Турчанинова Наталья Владимировна - Страница 18

– Возможно, хотя и сложновато. Проще приказывать кубикам ложиться именно так, как выгодно тебе, в руках другого человека. Но этот трюк не обманет демона.

– А я не собираюсь играть с демонами.

– Может, и придется. Будь внимательнее. Сосредоточься.

Атэр нахмурился, выражая таким образом высочайшую степень сосредоточенности, и, когда бросал я, попробовал контролировать кубики в моих руках. Несколько раз у него получилось. И даже очень неплохо. Было приятно чувствовать, как метки под моими пальцами становятся горячее и послушно выполняют мысленный приказ ученика, поворачиваясь нужной гранью.

Но до конца обучение довести не удалось. К нам подошел господин с узкими плечами и круглым животиком, выпирающим даже под складками тоги. Нижняя часть его лица – губы, подбородок и даже кончик носа – выражали полнейшее равнодушие и, пожалуй, некоторое презрение к нашей с Атэром игре. Зато глаза жадно следили за прыгающими по доске костями. Не отводя взгляда от заманчивых кубиков, человек оперся рукой о стол и, нетерпеливо постукивая пальцами по гладкому мрамору, заявил:

– Левый крученый от борта и вправо.

Знаем мы таких – заядлый игрок, который не может спокойно следить за чужой партией. Из тех, кому обычно не везет, но они до умопомрачения уверены в себе и, конечно же, играют не просто так, а по системе! Дурацкой, ими же самими придуманной. Дай такому волю, проиграет все до последнего и уйдет домой даже без простыни.

Атэр, чей был ход, мельком взглянул на меня, и я едва заметно подмигнул мальчишке. Ученичок оказался сообразительным. Кости, брошенные его преувеличенно неуверенной рукой, робко покатились по столу и остановились, показывая жалкий результат. Единица и двойка.

– Да не так! – Рука игрока нетерпеливо метнулась к доске, собираясь перехватить ход, но он вовремя вспомнил о приличиях и сдержался.

– Прошу прощения, что помешал вашей игре, но у меня, знаете, это своего рода страсть. Я даже выработал определенный бросок, который состоит в особом движении кистью, плавном и резком одновременно. Поэтому я и позволил себе…

– Да чего уж… – С самой добродушнейшей улыбкой я указал господину на свободное сидение. – Присоединяйтесь.

– Ну, если вы настаиваете. – Приглашение едва успело прозвучать, а он уже сидел напротив, подпихивая себе под бока подушки. На щеках разгорелся нездоровый румянец, словно только что после парной. Цепкие пальцы схватили кости и незамедлительно ощупали их на предмет незаметных глазу пометок, но естественно, ничего не почувствовали.

– Играем в простую или с трех? – озадачил меня партнер неожиданным вопросом.

– В простую, – ответил я, не имея ни малейшего понятия, что значит «с трех». Не иначе какое-то новое веяние. Да, это не карты, о которых я знаю все…

– В простую, так в простую, – согласился игрок. – Начнем с маленькой, если не возражаете.

Он вытащил откуда-то серебряную монетку с женской головой в шлеме и знаком IS. Что означает один сестерций (или же два с половиной асса). Самая ходовая в Рэйме денежная единица. Ладно, и мы поставим столько же. Я вытряхнул из рожка спрятанную там часть заначки, и положил ее на край стола.

Атэр, как малолетний и безденежный, из игры был исключен и теперь сидел, нервно ерзая по своей подушке, посматривая на меня с тревогой и надеждой. Ладно, малыш, не переживай, не таких обыгрывали.

Мой противник перебросил кости из ладони в ладонь, тоже зачем-то подул на них и, закрыв глаза, швырнул на доску. Должен признаться, бросал он мастерски. Сначала плавное движение кистью, затем резкий выброс.

– «Девять», если позволите, – внушительно произнес человек и требовательно посмотрел на меня.

Позволим, пока позволим. Для начала я проиграл ему. Не много, всего на одно очко. Атэр тревожно засопел рядом, но никак больше не показал своего неудовольствия.

В следующий круг выпало «7»–«8», затем «12»–«10». Монеты перемещались из одной кучки в другую, в зависимости от того, кто проигрывал или выигрывал, особо не нарушая денежного равновесия.

Атэр, изнывая от бездействия, нервно теребил угол подушки, на которой сидел. Ему хотелось выиграть много, сразу. Набить полный подол тоги. Я, конечно, понимаю. Мои демонские инстинкты тоже требовали гор золота, которое можно тратить не задумываясь. Привык я, признаюсь, на службе у его могущества Буллфера иметь неограниченный кредит на любые государственные нужды. Самому-то мне много не надо. Оборотни, они, вообще, неприхотливы. Разве что сотню-другую на карточные игры сверх положенной зарплаты…

Конечно, хотелось перевернуть и потрясти термы, как глиняную копилку. Подобрать все высыпавшиеся монеты и гордо удалиться. Но делать этого нельзя. Пока. Тонкая методика шулерства требовала во время обыгрывания осторожности, а при перекачивании денег из чужих карманов в свои собственные – постепенности. Нельзя дать понять противнику, что ты нагло и равнодушно обчищаешь его. Пусть почувствует себя настоящим мастером игры, пусть расслабится. Но нельзя и дать ему заскучать. Тут тоже надо вести себя очень тонко. Несколько мелких проигрышей только добавят азарта.

К нам постепенно присоединялись заинтересованные граждане.

Вторым моим противником стал юноша с высоким лбом, горящим взглядом и румянцем во всю щеку. Сразу видно, гордость родителей и надежда государства, рожденный для того, чтобы двигать вперед прогресс, а не протирать тогу в азартных играх. Но где уж тут удержаться от того, чтобы блеснуть своей ловкостью и удачливостью.

Третий – господин преклонных лет, с жилистой шеей, пегими волосами, мокрыми после недавнего купанья, и орлиным носом. Едва усевшись, он тут же попытался установить свои правила игры, поменять очередность ходов, но на него сердито зашикали, и старичок угомонился.

Четвертым игроком оказалась весьма неприятная личность. Широкоплечий здоровяк с благодушным лицом и зычным голосом. Только-только из спортивного зала. С его появлением произошла небольшая неприятность. Я потихоньку обыгрывал своих противников, иногда пользуясь магическими свойствами костей, иногда нет, как вдруг атлет дернулся, схватился за медальон, висящий на его выпуклой от обилия накачанных мышц груди, и заявил:

– Кто-то колдует. Смотрите! Мой амулет никогда не обманывает. Видите?.. Видите, как он заблестел!

И он принялся совать под нос каждому желающему (которых вокруг нас, надо сказать, собралось достаточное количество) свою позеленевшую от воды медяшку на цепочке. Провалиться тебе вместе с амулетом под эти самые термы!

– Остановите игру!

– Нет уж, пусть доиграет. Посмотрим, кому повезет, тот и мошенник.

– В этой доске, должно быть, магическая субстанция скрыта.

– Что за чушь, лурий Квист, какая магическая субстанция?! Почему именно в доске? Весь стол надо разобрать!

– Этот стол, граждане, цельный, из доброкачественного коринфского мрамора, мы в прошлый раз на нем играли в полис.

– Ну и?..

– Я выиграл.

– Кости проверить можно. Вы их ножичком поскребите.

– Вот уж нет, уважаемые, – строго возразил я, убирая кубики в рожок. – Портить не дам. А если возникли сомнения, давайте другую доску, стол, кости – всё заменим.

– Нет! – упирался атлет. – Давайте-ка проверим эти кости!

Атэр взглянул на меня испуганно-затравленным взглядом, в котором явственно читалось: «Сейчас нас будут бить». Я же, сделав совершенно непроницаемое лицо, поставил рожок на середину стола.

– Пожалуйста, можно и проверить. Мне скрывать нечего.

Интересно, насколько силен амулет этого типа. Если сделан специально против профессионального шулерства, должен быть очень сильным. Атлет вытряс кубики на свою широкую ладонь и поднес к медальону. Атэр зажмурился, ожидая, что наш обман раскроется. Он не знал, что против любой самой мощной магии может найтись еще более сильная. Правда, в работе с волшебными артефактами есть своя хитрость. Бездушные безделушки в своем роде совершенны. Выполняя свою невидимую работу, они не устают и не отвлекаются, как люди. Человека, и даже демона, можно обмануть, подкупить или уговорить, подкрасться незаметно и ударить в самое слабое место. У амулетов нет незащищенных мест, они могут быть просто сильно или слабо заряженными. И очень хорошо, если твой собственный магический потенциал достаточно высок, а если нет, шарахнет тебя какой-нибудь крошечный серебряный кружочек, болтающийся на шее врага, так, что мало не покажется.