Хищники Аляски - Бич Рекс - Страница 23

Он вручил документы Мак Намаре, который, не разглядывая, кинул их на конторку.

– А я этого не сделаю, – сказал он спокойно.

Адвокат остолбенел, точно его хватили обухом по голове.

– Как… Вы…

– Я не сделаю этого, говорю я вам, – резко повторил Мак Намара. – Неужели вы думаете, что я ввязался в это дело, не обезопасив себе тыл. Приказ о прекращении дела… Подумаешь.

И он презрительно щелкнул пальцами.

– Ну что же, посмотрим, как это вы осмелитесь не повиноваться приказу, – сказал Уилтон.

На улице он сказал Гленистэру:

– Скорее к судье.

Подойдя к гостинице «Золотых Ворот», они увидали входившего туда Мак Намару. Было ясно, что он вышел из своего дома черным ходом и перегнал их, чтобы первым повидать судью.

– Это мне совсем не нравится, – сказал Гленистэр. – Он что-то задумал.

Его предположение оказалось верным; им пришлось четверть часа ждать приема у представителя закона, и, войдя наконец в его кабинет, они нашли там Мак Намару.

Гленистэр и Уилтон были поражены переменой, происшедшей в наружности Стилмэна.

За один месяц его вялое лицо осунулось и изменилось; безволие сквозило в каждой его черте; у него появилась привычка робко следить за каждым движением Мак Намары. Казалось, его роль давалась ему нелегко.

Судья небрежно просмотрел документы, и хотя вид у него был наружно спокойный, его пальцы дрожали. Наконец, он произнес:

– К сожалению, я принужден усомниться в подлинности этих документов.

– Да что вы, – закричал Уилтон. – Это удостоверение копий постановлений высшего суда. Они предоставляют нам право апелляции, в которой вы отказали нам, и окончательно отстраняют вас от этого дела. Да. И кроме того, в силу постановления суда этот человек обязан немедленно сдать прииск со всем инвентарем бывшим владельцам. От вас же, сэр, мы ждем приведения в исполнение этих приказов.

Стилмэн взглянул на Мак Намару, молча стоявшего у окна, и ответил:

– Вы, конечно, поступите так, как это предписывается законом, и подадите прошение в суд. Но я заранее предваряю вас, что я ничего не предприму в этом деле.

Уилтон так долго и с таким недоумением смотрел на старика, что тот, наконец, нетерпеливо отрезал:

– Вы говорите, что это – заверенные копии. Почем я знаю, что это так? Подписи могут быть подложными, все до одной. Может быть, вы сами подделали их!

Адвокат побледнел, как полотно, и чуть не задохся от ярости. Гленистэр силой вывел его из комнаты.

– Ничего, ничего, – говорил он. – Гласный суд нас оправдает. Может, тогда он утихомирится. Мак Намара загипнотизировал его, но он все же не посмеет отказаться исполнить приказание верховного окружного суда.

– Не посмеет. А что же он теперь делает? – фыркнул Уилтон. – Тут надо хорошенько подумать. Это самая отчаянная игра, в которой я когда-либо участвовал. В Сан-Франциско мне рассказывали вещи, которым я не поверил, но теперь я начинаю думать, что все это было правдой. Если судья отказывается повиноваться верховному суду, то у него, безусловно, должна быть солидная поддержка.

Они зашли на квартиру к адвокату, но не успели еще осмотреться, как в комнату ураганом ворвался «Оладья» Симмз.

– Черт знает, что делается! – рявкнул он. – Мак Намара вынимает ваше золото из банка.

– Это еще что такое?

– Я только что ходил в банк за анализом образцов кварца. Пробирщик был занят, и я сидел в его комнате. Вдруг впопыхах вбегает Мак Намара. Меня он не заметил, так как я сидел за барьером и слышал, как он приказал достать сию же минуту его песок из подвалов.

– Надо помешать ему. Если он берет наше золото, то он возьмет и золото шведов, – сказал Гленистэр. – Симмз, беги в Общество Пионеров и расскажи там все. Если он успеет забрать золото, то его, пожалуй, уж не поймаешь. Идем, Билл.

Он схватил шляпу и выбежал из дому. Двое других последовали за ним. «Оладья», по-видимому, успешно выполнил данное ему поручение, так как через минуту после его прихода в банк вломились шведы. Пришли и просто досужие зрители, учуявшие необычайное происшествие, и банковский зал быстро наполнился. Из-за суматохи клерки приостановили работу, стальные двери сейфового помещения гулко захлопнулись, и кассир схватился за лежавший подле него заряженный револьвер.

– В чем дело? – крикнул он.

– Мы хотим видеть Алека Мак Намару, – ответил Гленистэр.

Явился управляющий банка, и Гленистэр заговорил с ним сквозь толстую проволоку решетки.

– Мак Намара здесь?

Еще не было случая, чтобы Морхаус кому-нибудь солгал.

– Да, сэр, – сказал он.

Он говорил нерешительно, медленным, музыкальным говором уроженца Виргинии.

– Он тут. А в чем дело?

– Мы слышали, что он хочет вывезти наше золото. Мы не допустим этого. Скажите ему, чтобы он вышел к нам, а не прятался, как нашкодивший пес.

Мак Намара немедленно вышел и стал о чем-то шептаться с управляющим. Нетерпение толпы разрешилось взрывом бешенства. Кто-то крикнул:

– Идемте. Вытащим его оттуда.

Ответный гул голосов прозвучал устрашающе. Морхаус поднял руку.

– Джентльмены, – сказал он, – мистер Мак Намара говорит, что он и не думает вывозить золото.

– Значит, он уже вывез его?

– Ничего подобного.

Вторжение толпы изменило план инспектора. Он понял, что этих людей выводить из себя не следует. Хотя он и намеревался окончательно присвоить себе деньги, но теперь он решил временно оставить их в банке. Он всегда успеет вернуться за ними, когда владельцы приисков устанут ежесекундно сторожить его. Он знал, что они жаждали его погибели и что Гленистэр был их главарем. Он впервые увидел, как этот человек ненавидит его, и понял, что за этой ненавистью скрывается нечто более сильное, чем обыкновенное корыстолюбие, чем жажда золота, за которое они боролись.

Его внезапно осенила мысль.

– Это ваша работа, Гленистэр? – насмешливо спросил он. – Вы боялись прийти один или вы ждали случая увидеть меня в обществе дамы?

С этими словами он отворил дверь, находившуюся за его спиной. За дверью стояла Элен Честер.

– Не выходите сюда, мисс Честер. Этот человек, пожалуй, может… словом, лучше вам оставаться там. Извините меня, если я на минуту покину вас.

Он надеялся вызвать молодого человека на какой-нибудь необдуманный эксцесс словом или действием в присутствии девушки и рассчитывал извлечь пользу из своего героического положения – положения человека, стоящего лицом к лицу с разъяренной толпой в пятьдесят человек.

– Выходите оттуда, – прошипел его враг, глубоко потрясенный присутствием девушки и оскорблением, которое нанес ему инспектор.

– Я выйду к вам, но мне бы не хотелось, чтобы эта дама подвергалась каким-либо оскорблениям со стороны ваших друзей, – сказал Мак Намара. – Я безоружен, но я имею право уйти отсюда в безопасности, право американского гражданина. – Он поднял руки над головой. – Прочь с дороги! – крикнул он.

Морхаус открыл калитку, и Мак Намара прошел через толпу.

Как это ни странно, но люди под влиянием гнева способны выстрелить в спину безоружному противнику, но никогда не решатся учинить насилия над человеком, поднявшим руки вверх и безбоязненно глядящего им прямо в лицо. Более того, такой противник опаснее целой толпы.

Мак Намара уже неоднократно применял подобный психологический трюк и теперь применил его опять. Он медленно и спокойно прошел через толпу. Он проделал это несколько театрально, чтобы произвести должное впечатление на Элен. Как он и предвидел, толпа расступилась перед ним. Остался один только Гленистэр, заступивший ему путь с ружьем в руке.

Было ясно, что затравленный золотоискатель потерял от ярости власть над собой. Мак Намара подошел к нему почти вплотную и остановился; так они стояли друг против друга и мерили друг друга злобными взглядами.

Девушка с бьющимся от страха сердцем стояла за загородкой. Гленистэр неуверенным жестом приподнял руку, потом снова опустил ее. Он покачал головой и отошел на шаг в сторону, дав противнику возможность пройти мимо него и выйти на улицу.