Дамоклов меч над звездным троном - Степанова Татьяна Юрьевна - Страница 42

Для себя он должен был четко решить: как ему, лично ему, относиться на данный момент к Свирскому – только лишь как к свидетелю или же как к потенциальному подозреваемому в убийстве? От этого зависело многое, в том числе и личное доверие к его показаниям, которые были очень важны. Потому что… тут Никита Колосов несколько сбивался в своих рассуждениях… потому что… возможно, только Свирский, как человек, близко знавший Бокова, наблюдавший его в последние часы перед убийством, мог пролить хоть какой-то свет, хоть жалкие его капли на то, что могло привлечь к эстрадной звезде внимание серийника. Никита всеми силами пытался настроить себя, на то, что свидетель поможет ему разобраться в этом, но сам в это не верил.

Уже под вечер, когда министерский аврал несколько схлынул, он подошел к дежурной машине, где все это время продержали Свирского. Тот сидел на заднем сиденье, курил.

Никита представился. Они со свидетелем были почти ровесники. Возможно, Олег Свирский был года на два моложе.

– Значит, фактически это вы его нашли здесь, Олег? – спросил Никита.

Свирский кивнул. Потом механически повторил то, что до этого уже раз пять рассказывал следователю прокуратуры, представителям генеральной прокуратуры, министерства, ГУУРа – все о том, как он ехал вслед за Боковым в ресторан и наткнулся сначала на фуру, а потом увидел «Мерседес» с разбитыми стеклами и Бокова, вон там на обочине…

– Он был ваш друг или просто ваш работодатель? – спросил Никита.

Свирский молчал.

– Сколько лет вы были знакомы с ним, Олег?

– Пять. Даже больше – почти шесть.

– За эти годы он стал очень известен, просто знаменит.

– Да, очень.

– В этом, наверное, и ваша большая заслуга?

– Я старался, это был наш удачный совместный проект.

Свидетель был все еще в шоке от пережитого, от всего, обрушившегося на него разом. Его не следовало пришпоривать, подгонять, уличать, выводить на чистую воду. Никита попросил рассказать ему максимально подробно о дне Бокова сегодняшнем и дне вчерашнем. Свирский сначала отвечал устало и неохотно, но постепенно, сам того не желая, разговорился. Он был общителен и словоохотлив от природы, и натура, даже несмотря на шок, брала свое. Никита слушал и не задавал пока вопросов, не перебивал. Так он узнал и о снятых в «Рождественском» для отдыха номерах, и о «совершенно сумасшедшей» неделе, предшествовавшей концерту в «России», и о репетициях, на которых «Кирка работал как зверь», и о поездке самого Свирского в Киев, и о многочисленных встречах Бокова с прессой. Узнал он и об «инциденте» – именно так Свирский дипломатично назвал скандал в антракте концерта: «Что скрывать? Об этом написали все газеты. Жданович был совершенно пьяный в тот вечер. Он и раньше себе позволял нападки и оскорбления. Кира относился к этому стоически – кто не застрахован он врагов и завистников, правда?»

– Правда, – согласился удивленный Колосов. – А все же из-за чего у Бокова со Ждановичем… А это что же – сам Алексей Жданович был, из Питера который?

– Вы что увлекаетесь рок-музыкой? – спросил Свирский. – Не думал, что милиция…

– В молодости… пацаном было, – Колосов кашлянул. Почему-то не хотелось особо распространяться на эту тему. Это было очень личное и очень давнее, почти уже забытое, и совсем не для посторонних глаз. – В общем, кто же такого известного артиста, как Алексей Жданович, не знает? И что же у них с Боковым был за конфликт?

– Это сильно сказано – конфликт, – ответил Свирский. – Просто в тот вечер во время концерта плохо сработала охрана. Они не должны были пропускать нетрезвого Ждановича на блиц-пресс-конференцию, устроенную мной для Киры в перерыве между отделениями.

Это странное слово «блиц-пресс-конференция» он выговорил с трудом. Было видно, что он смертельно устал и держится из последних сил.

– А что удачно прошел концерт в «России»? – спросил Колосов.

– Удачно. Мы так этого дня все ждали, готовились. Боков переживал. У него впереди такие планы были наполеоновские… Да и у меня тоже, как у его продюсера, – Свирский покачал головой. – Я, когда увидел его там, в кювете – я даже не поверил сначала, что это он… Глазам своим не поверил. Кирка Боков и… это… кровь, этот ужас… И в такой день.

– В какой такой день?

– У него мать умерла. В Чите. Там его семья живет. Нам в офис позвонили, сообщили. Я что помчался-то? Я ведь сказать ему ехал.

– Да, дела, – Колосов покачал головой. – Точно жизнь наша – тельняшка полосатая. Вчера успех, овации, банкет, а сегодня… Значит, вы, Олег, ехали в этот ресторан, чтобы сообщить Бокову трагическую весть. Вы не застали его в «Рождественском», правильно я вас понял?

– Правильно.

– А насчет ресторана, кто вам сказал, что Боков туда уехал – администрация отеля?

– Нет. В том-то все и дело. Что-то тут не так, – Свирский нахмурился. – В «Рождественском» не знали, где Кира. Тогда я перезвонил в офис, и секретарь сказал: Кира звонил и просил передать мне, что у него встреча в «Охоте» с представителем консорциума «Медиа». Дело в том, что в день концерта я ему сказал о том, что «Медиа» нащупывает с нами контакты. Еще радовался, дурак… Так вот, пока я тут сейчас у вас сидел, я связался с «Медиа». И знаете, что они мне сказали? – Свирский глянул на Колосова. – Что они вообще ничего не знают, представляете? Никто с нами на контакт не выходил, никаких планов у них на наш счет нет. И больше того – ни с Кирой никто из их менеджмента не собирался встречаться в ближайшее время, ни со мной, его менеджером, никто по телефону не говорил. Получается что мне приснилось, будто оттуда был звонок?

– А вы там, в этом «Медиа» лично кого-то знаете?

– Нет. И дел никаких с ними не вел. Не приглашали. Они ж крутые. Жди наш брат, когда позовут. А выходит, что и не звали, – Свирский криво усмехнулся. – Что же это розыгрыш, что ли, был чей-то?

– Возможно, и не совсем розыгрыш. Вот скажите, для Бокова эта встреча с представителем «Медиа» являлась заманчивым предложением?

– Еще бы. От таких встреч не отказываются. Такой шанс нечасто выпадает, даже после успеха на концерте.

– А вам самому все это не кажется подозрительным?

– Вы думаете, все это было сделано специально? – Свирский покачал головой. – Но кому это надо – весь этот театр? Зачем?

– Кирилл Боков убит. На не слишком оживленной дороге, ведущей к ресторану, куда он спешил и где, оказывается, его не ждали.

– Тогда я вообще ничего не понимаю, – Свирский покачал головой.

– Ладно, пока запишем это в разряд загадок. Олег, я что еще хотел у вас спросить. Вы были в курсе его личной жизни?

– Ну, был. Постольку поскольку. А что?

– Женщины знакомые у Бокова были, девушки?

– Очередь стояла от Москвы до Киева.

– Счастливый, значит, был человек. – Никита Колосов вздохнул. – Следующему вопросу не возмущайтесь, пожалуйста. С путанами Боков дело имел?

– С путанами? Как-то вы по старинке выражаетесь… Продажными шкурками Кира брезговал. Здоровье свое берег.

– Что никогда-никогда? На гастролях – нет?

– Он берег свое здоровье. Он руки почти ежесекундно мыл. Мечтал в барокамере спать, как Майкл Джексон, вы что? – Свирский вздохнул. – Он из своей внешности, из своего голоса капитал делал, а вы – проститутки. У него столько подруг было, причем девочки вполне укомплектованные… Он жениться хотел на деньгах. Вот и женился на бабе безносой с косой…

– Кроме Ждановича, у него были недоброжелатели?

– Были, конечно. Завидовали, в газетах разная сволочь писала про него черт знает что.

– Кто-нибудь угрожал ему? Может, письма слали по электронной почте или так? Знаете, фанаты, то-се?

– Писем не слали. Звонки были от девиц каких-то – ну, это обычное дело: люблю тебя, жить без тебя не могу, отравлюсь. Мало ли полоумных дур? Поэтому на концертах он с охраной ходил. Так, повседневно, тоже. Мы нанимали всегда в одном и том же агентстве. Водитель у нас есть – Николай Фроленко, он же и охранник Киры. Но в «Рождественском» и так все зарежимлено, туда никто со своей охраной не ездит, это считается дурным тоном. Николай сейчас в отгуле, потому что Кира сам хотел свою новую машину тут, за городом водить. Он водитель первоклассный был, скорость любил… Нет, я не знаю, у меня в голове не укладывается… Кому могло понадобиться его убивать? И почему его раздели? Хотели ограбить? Но тогда почему «Мерседес» не угнали? А я вспомнил – тогда на концерте в антракте Жданович кричал ему «Я тебя убью», – Свирский снова нахмурился. – Может, это он? Тоже как-то в голове не укладывается… Жданович в музыкальном мире фигура культовая… Если только он на почве наркотиков?