Следствие ведет простофиля - Сотников Владимир Михайлович - Страница 15

– Вот тебе, Филипп, на всякий случай, – серьезно сказал Саня, когда они прощались в конце августа. – Мало ли что у вас там в Москве… Только зря не балуйся.

Не собирался Филя баловаться. Он и брать эту взрывчатку, хоть ее совсем немного было, не очень-то хотел. Но нельзя же было Саню обидеть. Сане он взамен подарил длинную цепочку, на которой удобно носить ножик, чтобы не потерялся.

И вот Филя решил, что тот самый случай, о котором говорил Саня, наступил. Аська предлагала напугать «художника» петардами, а он сделает сюрпризик посерьезней! Да и как воспользуешься петардами? Их же зажечь еще надо в нужный момент. А таблетка сама сработает, когда время придет. И, главное, выполнит сразу две задачи. Во-первых, испугает хулигана. А во-вторых, сигнал подаст Филе с Аськой – где, на каком этаже этот хулиган находится.

Порошка хватило на пять таблеток. Можно было, конечно, сделать и одну, но уж очень большая она получилась бы. Это была бы не таблетка, а целая бомба! А Филе вовсе не сила взрыва нужна была, а шумовой эффект.

Он не ожидал, что будет так сложно найти место для просушивания таблеток. Дуська, вредная, следила за его работой и провожала взглядом каждую бумажку… Думала, наверное, что это Филя для нее старается, бумажных мышек делает. Даже страшно представить, что будет, если она найдет таблетки и станет играться с ними.

Поэтому Филя долго ломал голову: куда их спрятать? Ведь не только от Дуси, но и от родителей… Пришлось освободить в своем письменном столе нижний ящик и аккуратно сложить туда таблеточки.

И тут зазвонил телефон. Аська срывающимся голосом – или это она продолжала жевать? – прокричала:

– Филь, тут такое… случилось! Такое!

У Фили волосы зашевелились на голове. Если уж Аська удивилась, то событие, о котором она собирается поведать, и впрямь… та-акое! Другое слово трудно и подобрать.

– Ну, что? – нетерпеливо затоптался на месте Филя.

Почему молчит Аська? Странно. Слышно было, что она говорит с кем-то мимо трубки. С кем? Наверное, с сестрой, потому что Филя различил: «Сама ты дурочка!»

«Милая у них беседа», – подумал Филя.

– У Дани попугая покрасили! – воскликнула Аська. – Краской!

«А чем же еще можно покрасить?» – почему-то подумал Филя и… остолбенел.

Вот и решение всех вопросов! Вот этот Даня и выдал себя! Надоело ему стены расписывать – решил на птицах поупражняться… А об этом, наверное, Аське рассказала ее сестра Аня.

– Давай встретимся, – сказал Филя. – Ты выйдешь?

– На пятом этаже! – И Аська почему-то бросила трубку.

Странно. Почему не на улице? И почему на пятом этаже, на котором находится тринадцатая квартира? Но думать Филе было некогда. Потому что он хотел опередить Аську.

Когда лифт открылся, на площадке еще никого не было. Филя посмотрел на противоположную стену и вздрогнул от неожиданности. На ней красовалась совсем свежая надпись «… – дурак!» Кого назвали дураком, узнать было уже нельзя: первое слово было старательно затерто, наверное, мокрой тряпкой. Остались только грязные разводы.

«Если кто-то смывал надпись, почему не довел работу до конца?» – подумал Филя.

И еще удивило Филю: если эти надписи делает Даня, то почему же он пакостит и на своей площадке? Странно.

Опять загудел лифт – поехал вниз, потом вернулся. Из него выскочили Аська с сестрой. Пока Филя удивленно сравнивал сестер – всегда удивительно видеть рядом близнецов! – Аська быстро спросила:

– Ты умеешь птиц отмывать?

Филя растерялся от такого вопроса. Как это – отмывать? Значит, они собираются мыть покрашенного попугая?

– А… зачем? Пусть сам и отмывает… – пробормотал он.

– Кто? – не поняла Аська.

– Ты же сказала, что Даня покрасил своего попугая.

– Послушай, – перебила его Аня, – ничего подобного Ася тебе не сказала. Я слышала, как она говорила по телефону. Кто-то покрасил Даниного попугая. Мы должны ему помочь.

Филя ничего не понимал. Как это – кто-то покрасил? Видно, этот Даня – большой выдумщик. Не знает, кто поиздевался над его птичкой? Наверное, сам сглупил, а потом опомнился, вот и придумал этого «кого-то».

– К нему в квартиру забрались воры? – с усмешкой спросил Филя. – Объясни мне, как это Даня не знает, кто покрасил?

Филя специально говорил таким же взрослым тоном, что и Аня. Не любил он, когда с ним так разговаривали! Тем более девчонка, тем более на год младше.

– Меня зовут Аня, – обиженно поджала губы Аськина сестра, – а тебя Филипп, мне Ася сказала. Хотя ты мог бы и сам представиться. Так вот, раз ты такой недоверчивый, то тебе надо все увидеть своими глазами.

И Аня нажала кнопку звонка.

«Недоверчивый! – хмыкнул про себя Филя. – Будешь тут недоверчивым, когда говорят какую-то ерунду».

Дверь открылась. На пороге стоял совершенно растерянный мальчишка. Филя даже не сразу его узнал – такой расстроенный был у Дани вид.

– Проходите, – вздохнул он.

В квартире стоял какой-то резкий одеколонный запах.

«Наверное, он уже приступил к банным процедурам, – подумал Филя. – Бедная птичка!»

В клетке сидел на жердочке понурый попугай. Он был так похож на Даню своим грустным видом, что в другое время Филя улыбнулся бы. Но сейчас, конечно, было не до смеха. Действительно, бедная птичка даже не поворачивала головы – только двигала глазками. Ее нежно-лимонное оперение едва угадывалось под пятнами красной краски. Видно, попугая обрызгали из баллончика.

– Вот, – чуть слышно прошептал Даня, указывая на клетку. – Не знаю, что и делать. Засохла уже краска…

– Да кто это сделал, можно узнать, наконец? – раздосадованно воскликнул Филя. – Ведь это не шутки! Животные и птицы тоже не выносят запаха краски! Они же живые существа, а не стены для… ремонта.

Филя, конечно, вместо «ремонта» собирался сказать что-то другое. Но вовремя сдержался.

– Ты не кричи, – одернула его Аська. – А послушай Даню. Или лучше я расскажу. Данька увидел надпись на стене, выскочил ее стереть, потом вернулся, опять выскочил, а дверь не закрывал. Попугай вылетел. Данька не заметил. А когда заметил, мы все вместе искали, искали… А попугай сидел на втором этаже за мусоропроводом – уже покрашенный. Вот! Я даже пообедать не успела.

Последнюю фразу она выпалила как самую главную.

– Успеешь пообедать, – махнула в ее сторону сестра.

Так вот как все было! Филя сразу вспомнил наполовину стертую надпись на площадке. Выходит, зря он подозревал Даню. Хотя бы в этой сегодняшней надписи, да и в том, что он сам покрасил попугая. Но сейчас не об этом надо было думать. Вон как жалобно смотрит птичка, словно ждет от них помощи.

– А ты что-нибудь уже делал? – спросил Филя. – Чем это воняет?

– Ватку намочил растворителем, которым мама снимает лак с ногтей, – вздохнул Даня. – Но побоялся стирать. А вдруг перышки обесцветятся?

– Вылезут перышки, а не обесцветятся, – сказал Филя. – Станет попугай лысым. – Но тут ему вдруг стало стыдно за свои слова. – Молодец, что не стал – растворителем, – добавил он.

– Надо в ветлечебницу нести, – спокойно сказала Аня. – При зоопарке есть такая лечебница. Это совсем недалеко.

Филя с некоторой опаской покосился на эту рассудительную девочку. Ему даже показалось, что рядом с ним стоит сейчас совершенно взрослый человек.

– А ты откуда знаешь? – спросил он.

Даже Филя, имевший дома кошку, не знал, где находится ветлечебница. Правда, он совсем недавно переехал в этот район.

– Позвонила. По справочной, – невозмутимо ответила Аня.

– Это она у меня трубку вырывала, когда я с тобой разговаривала, – сказала Аська.

Филя открыл клетку и дотронулся до попугая. Тот лишь слегка шевельнулся.

– Большой, – сказал Филя, – нетрудно было попасть. Вот гад! Если мы поймаем этого «художника», обязательно краской тоже забрызгаем! По самые уши!

Он посмотрел на ладонь. Краска уже не пачкалась.

– Можно, конечно, и в лечебницу, – сказал он таким тоном, будто все и ждали от него последнего, решающего слова.