Полуостров сокровищ - Сотников Владимир Михайлович - Страница 14

Им пришлось залезть в самые заросли, потому что, возвращаясь, прыщавый пошел прямо на них. Ларик почувствовал, как разорвалась рубашка, зацепившись за острую ветку.

«Придется спрятать от мамы подальше», – машинально подумал он.

Когда Прыщ прошел мимо и удалился на достаточное расстояние, Ларик с Вилькой побежали к мосту. Перегнувшись через перила, они увидели в глубине неподвижный пакет.

– Может, достанем? – предложила Вилька.

Ларик представил, как он лезет в воду, вытаскивает пакет… А вдруг там и правда какая-нибудь гадость? Ну, не котята, а все же вряд ли что-нибудь приятное… Б-р-р!

– Да никуда он не денется! – отмахнулся он. – Видишь, лежит себе на дне, как камень. В крайнем случае, если понадобится, я потом его палкой достану. Прибью к ней гвоздь, подцеплю – и достану. Побежали лучше обратно, посмотрим, куда Прыщ направился.

Но время было потеряно. Прыщавого они не догнали. Ни на тропинке, ни на остановке… Загадочный подросток исчез.

– Ничего, встретимся еще, – с уверенностью проговорил Ларик. – Давай забежим ко мне. Я переоденусь, Остапа возьму на прогулку, и совершим обход подозрительных мест. Тем более что некоторые из них нам известны. До вечера еще много времени!

– Почему до вечера? – не поняла Вилька.

Если бы она знала, что имеет в виду Ларик! Конечно, вечерний разговор с родителями. Ничего хорошего он от него не ожидал.

Глава VIII

Пакет научился плавать

Обедать Ларику расхотелось. Он даже поморщился, глядя, как Остап с жадностью поедает свой корм.

– Быстрей давай, Оська! – прикрикнул он. – Обжора!

Вилька ждала его на балконе, не выпуская из рук бинокль.

– Слушай, отсюда такой вид, что не надо и на улицу выходить! – восхищенно произнесла она, когда Ларик тоже вышел на балкон.

– Тебе, может, и не надо, а у меня собака.

Ларик взял у нее бинокль.

– Да я не о том. Можно ведь и отсюда кое-что заметить. Смотри, весь противоположный край оврага с тем вагончиком – как на ладони.

Действительно, фирма «Карат» ослепительно белым пятнышком выделялась на фоне густой весенней зелени. Отчетливо виднелся автофургон, какие-то люди рядом с ним – наверное, грузчики.

– Если вглядеться, то и человека можно узнать. По походке, по фигуре. А это в нашем деле очень важно, – проговорил Ларик, не отрываясь от бинокля.

– Да этих Вопроса с Восклицательным и невооруженным взглядом можно рассмотреть! – воскликнула Вилька. – Ну и типчики. Я вот думаю: а почему это преступники всегда такие необычные? То длинные, то короткие, то толстые, то худые?

– По-моему, ты не права. – Ларик внимательно посмотрел на Вильку. – Знаешь, почему тебе так кажется? Просто мы обратили на них внимание, вот и все. И потом, ты на себя посмотри. Такая уж ты обычная? А я? У каждого человека есть свои особенности. Двойников, как ты заметила, мало на свете. Что, всех сразу в преступники записывать? Да и кто тебе сказал, что они преступники? Пока мы это не выяснили…

– А почему ты их защищаешь? – недовольно сморщилась Вилька. – Не понимаю я тебя. Совершенно омерзительные типы, а ты говоришь о них, как о папиных друзьях, по крайней мере.

– Я не защищаю. – Ларик старался говорить спокойно. Он чувствовал приближение ссоры. – Я тоже подозреваю, что они нехорошие люди. Даже более того. Может, и преступники. Но одно дело – подозревать, а другое – быть уверенным. Чувствуешь разницу?

– Нет, не чувствую! – Вилька даже покраснела, так хотелось ей спорить. – И не хочу чувствовать! Разницу какую-то… Я чувствую, что эти твои Вопросительные и Восклицательные знаки – злые, противные люди, которые затеяли какое-то нехорошее дело! Мне этого вполне достаточно. А ты предлагаешь пойти к ним и уговаривать их быть добренькими и хорошенькими!..

Ларик от удивления чуть не уронил бинокль. Ничего себе! Да ничего подобного он не предлагал! Да-а, тяжело с ней разговаривать, когда начинается даже незначительный спор. Чувствует, что не права, а все равно старается победить.

– Стоп-стоп-стоп! – Ларик выставил ладонь вперед. Так всегда делал папа, когда хотел остановить мамины упреки. – Во-первых, я ничего еще не предлагал. Во-вторых, надо поменьше болтать. В-третьих, чтобы поменьше болтать, надо больше делом заниматься. А следовательно, вперед! На улицу. Прошу вас!

И Ларик галантно протянул руку, пропуская Вильку к выходу. Она хмыкнула, но согласилась.

Остап уже стучал по полу хвостом от нетерпения. Конечно же, он предчувствовал выход на улицу. Тем более что увидел в гостях эту добрую девочку, с которой гулять – одно удовольствие. Он даже глаза прикрыл от радости, когда Вилька защелкнула на ошейнике карабинчик поводка.

– А где же твой гвоздь, который ты собирался вбить в палку? – ехидно спросила Вилька, когда они вошли в лифт.

Ну никак не могла она остыть после спора! Поэтому у нее и тон был такой ехидный.

– Вот черт, забыл! – спохватился Ларик. – Отвлекла ты меня глупыми разговорами. Придется возвращаться. Хотя ладно – палку с гвоздем во дворе поищем.

У мусорных контейнеров они нашли старый металлический карниз. Даже никакого гвоздя не потребовалось. Ларик засунул конец карниза в расщелину бордюра и согнул. Получилось что-то вроде кочерги – длинной, удобной. Таким инструментом не то что пакет со дна речки – любые кроссовки, которые глупые девчонки футболят в воду, доставать можно! Ларик хотел об этом сказать, но промолчал. Он понимал, что Вильку лучше лишний раз не задевать. Еще не остыла она от прежнего спора.

– А ты смекалистый, – похвалила Вилька. – Что значит мальчишка. Все умеешь руками делать. Я бы никогда не додумалась из этого карниза такую зацепку смастерить.

«Смастерить!» – подумал Ларик.

Хорош он мастер! Если бы Вилька знала, что дома он сломал все, что можно, – телевизор, утюг… Просто для того чтобы загнуть алюминиевую палку – для этого особого ума не надо.

Но Ларик скромно промолчал. Пусть себе хвалит. Лишь бы поменьше глупостей говорила. Похвала – штука приятная, даже если и несправедливая, это Ларик давно понял.

Они пошли не вдоль речки, а между домами. Потому что там был киоск с мороженым. Все-таки Ларик не пообедал, и порция мороженого в таком случае не помешает. Лучше, конечно, две порции.

– А Оське можно? – спросила Вилька, отламывая кусочек от своего мороженого.

– Только маленький, – разрешил Ларик.

Наверное, Остап ел бы из Вилькиных рук все, что угодно. Даже морковку какую-нибудь, не то что эту вкуснятину.

Облизнувшись и клацнув зубами, он перевел взгляд на Ларика – мол, теперь твоя очередь угощать. Ларик, будто не замечая этого вопросительного взгляда, отвернулся в сторону. Мама сто раз повторяла ему, что собакам нельзя давать сладости, от этого у них сокращается жизнь. Поэтому чувство долга по отношению к Остапу вечно боролось в Ларике с желанием его побаловать.

Чтобы не мучить бедное животное, Ларик слопал свои порции в одну минуту. Кстати, он вообще считал, что в жару мороженое лучше глотать кусками. Пусть тает в животе и охлаждает организм. Мама, видя его «метод пожирания», хваталась за голову:

– Готовая ангина! Ты что, специально стараешься?

Ларик показывал на свое горло:

– Я его натренировал. И теперь могу глотать мороженое целиком. Доказать?

– Но так ведь невкусно! – удивлялась мама.

Сейчас Ларику было не до вкуса. Становилось жарко, времени лишнего тоже не было. Так что он сразу воспользовался своим умением. Раз, два – и готово, двух порций как не бывало. Вилька даже спросила:

– Ты что, свое мороженое уронил?

– Ага, – закивал Ларик. – Вот сюда.

И показал на свой живот. Вилька весело расхохоталась:

– Как фокусник!

– На обратном пути фокус повторится.

Ларик пересчитал оставшиеся деньги. Осталось ровно на один фокус.

Остапа приходилось держать на коротком поводке: у самого берега в воде сидело много уток. Пес бросался к ним, но утки почему-то не реагировали на его прыжки и лай. Слегка поворачивали голову и оставались в покое, словно впали в спячку.