Похищение лунного камня - Сотников Владимир Михайлович - Страница 15

Затаившись за углом флигелька, Петич быстренько оглядел двор. Пусто. Пока пусто… Где-то у ворот по-прежнему стучал молоток, и едва слышно наверху, на колокольне, переговаривались люди. Это священник с мастером разгадывали загадку, которую им устроил Петич. Наверное, держат сейчас в руках обрывки шнурков, недоумевают: что это такое, откуда взялось.

Петич усмехнулся.

«Поломайте голову», – злорадно подумал он.

Пригнувшись, он перебежками направился к той части стены, через которую перебрался внутрь двора. На ходу Петич успевал оглядываться: не заметил ли его кто-нибудь? Пока все шло как по маслу.

«Вот так повезло, вот так повезло! – повторялось в Петичевом мозгу под каждый шаг. – Камень наш, камень наш».

Сколько раз Петич говорил себе: нельзя заранее, до полного окончания дела, вдруг решить, подумать про себя, что вот – получилось! Есть даже пословица по этому поводу: «Не говори гоп, пока не перепрыгнешь». Или другая: «Сделал дело, гуляй смело». Этих пословиц на один и тот же случай жизни – как собак на детской площадке во время утренней прогулки. Однажды Петич взял книгу под названием «Пословицы русского народа» и не заметил, как до середины дочитал, не отрываясь. И так удивился: оказывается, можно даже разговаривать пословицами. В предисловии к книге было написано, как в старину устраивали что-то вроде соревнований: кто кого переговорит, но чтобы обязательно простой и понятный смысл был в разговоре. Как только один играющий ляпнет пословицу или поговорку невпопад – сразу же проиграл.

Похоже, и Петич сейчас проиграл. Потому что он не вспомнил вовремя ни одну из подходящих пословиц. Если бы вспомнил, то не стал бы преждевременно радоваться своей чрезвычайной удаче…

Перед ним как из-под земли выросла фигура человека. Правда, фигура эта выросла на довольно большом расстоянии – у самых ворот, но все же… Рабочий, который ремонтировал ворота, наверное, присел на какой-нибудь камень отдохнуть. Вот Петич и не заметил его за высокой клумбой. А сейчас рабочий поднялся и сразу же наткнулся взглядом на улепетывающего мальчишку.

Секунду они смотрели друг на друга в растерянности. Петичу бы взять и пойти спокойненько. Еще и спросить что-нибудь – например, который час, чтобы отвлечь внимание, – да и вышмыгнуть в ворота. А там уже ноги в руки – и деру!

Но он растерялся. А как тут не растеряешься? Петич стал оглядываться по сторонам, ища другой спасительный выход, потому что рабочий стоял почти у того места, где он рассчитывал забраться на строительные леса, а с них и на стену. Рассчитывать-то рассчитывал, но упустил время.

– Эй! – отбросив докуренную сигарету, спросил рабочий. – Ты что тут делаешь?

– Да так, смотрю. – Петич даже пожал плечами, будто сам не знал: что же он здесь смотрит?

Он старался говорить тихо, чтобы не услышали те, с колокольни. Петич и рабочего попросил бы не орать, но глупо было бы в его ситуации сказать: «Дяденька, говорите, пожалуйста, тише, а то нас услышат».

– А как попал сюда? Я у ворот уже час торчу.

– Час! – хмыкнул Петич. – Да я здесь уже больше часа.

С этими словами он стал медленно приближаться к воротам. Петич решил, что раз уже начали выяснять, когда он сюда вошел, то можно как-нибудь задурить голову этому стражу ворот да и прошмыгнуть в конце концов мимо него. Но только он сделал несколько шагов, как рабочий вытер руки о спецовку, огляделся и сказал:

– Ты мне мозги не пудри! Пойдем к отцу Николаю, пусть он с тобой поговорит. Говорил он никого не пускать – а я что? Получается, пропускаю тут целые экскурсии?

«Вот дурак, – подумал Петич, – какие экскурсии? Один же я».

Все-таки он остановился. Потому что понял: рабочий не шутит, сейчас постарается задержать непрошеного гостя. А время идет. Вот-вот спустится сверху отец Николай – и тогда дело примет совсем другой оборот. Потому что майка у Петича оттопырена так, что первый вопрос, который ему зададут при разбирательстве, будет: «А что это у тебя там?» И тогда…

Петичу даже холодно стало от этой мысли, несмотря на то что камень согревал живот. Настала пора действовать решительно. Мимо здоровенного детины он не проскочит, это ясно. Значит, надо убегать другими путями.

Петич быстро оглянулся и увидел в дальнем углу двора длинную доску. Почти бесконечную, потому что нижним краем она лежала на земле, серединой на стене, а верхний край торчал над стеной в небо. Очень далеко торчал… И Петич мгновенно принял решение.

«Только бы хватило разбега», – подумал он и рванул с места.

– Стой! Стоять, я сказал! – заорал рабочий.

Петич услышал позади тяжелый топот. Это только подогнало его. Он вбежал на доску, метра два удерживался на ногах, а потом перешел на четвереньки – пополз как кошка. Вот и край стены.

«Ух, высоко!» – подумал Петич.

Можно было, конечно, и спрыгнуть, но неизвестно ведь, удачным ли окажется приземление. Может, вообще ногу вывихнет – тогда все пропало. Рабочий успеет выбежать в ворота и сцапает его на земле.

Петич оглянулся – и даже не испугался, а скорее удивился. Рабочий точь-в-точь повторял его маневр. Он полз по доске, пыхтя и приговаривая:

– Ах ты, гаденыш… Решил… от меня… удрать!…

Петич прикинул на глаз длину доски.

«Достаточно», – подумал он и пополз по ней дальше, уже за стену. И тут… Хорошо, что он совершенно случайно заглянул под доску! На стене сидел, сжавшись в комочек, маленький черный котенок. Если бы Петич не заметил его и пополз дальше, доска точно раздавила бы котенка. Петич быстро вытер со лба мгновенно выступивший пот, взял котенка за шкирку, осторожно вытащил его из-под доски и посадил на стену подальше. А сам пополз вперед.

По мере того как он полз, доска плавно двигалась вниз. Рабочий приближался к стене, а Петич отдалялся – получалось, будто они устроили себе такие необычные качели.

– Стой, все равно достану! – раздался сзади злой окрик.

Но было уже поздно. Доска плавно и быстро набирала скорость. Петич был уже на самом ее конце. Он увидел, как приближается земля, и спрыгнул, не успев даже выпрямить ноги – прямо на четвереньки приземлился. Хорошо, что внизу была трава: падение оказалось совсем мягким.

Рабочий не успел доползти до стены. Освободившись от Петича, доска стремительно ушла вверх. На той стороне стены сначала раздался какой-то звук вроде «Ух!», а потом грохот. Петич услышал два удара. Сначала – доски об землю, а потом – мягкое падение грузного тела. Не обращая внимания на несущуюся вслед ругань, Петич пустился бежать со всех ног, одной рукой придерживая за пазухой камень.

Даже отбежав от церкви на спасительное расстояние, он гнал от себя мысли о том, что опасность позади. И оказался прав. Возле ближайшей автобусной остановки, к которой он выбежал через пять минут, стояли люди. Петич шарахнулся в сторону и, скрываясь за деревьями, выскочил к заправочной станции. У одной из колонок как раз садился в машину водитель.

– Пожалуйста, довезите меня до больницы, – попросил Петич. – Вон она, за перекрестком, а я ногу подвернул.

Кто же откажет в такой просьбе?

Плюхнувшись на сиденье, Петич согнулся, потирая якобы болевшую ногу. Проезжая мимо остановки, он увидел, как на нее выбежал прихрамывающий рабочий и стал, горячо жестикулируя, расспрашивать людей. Те недоуменно пожимали плечами.

«Застукал бы он меня, если б я стал автобуса ждать, – подумал Петич. – А с ним ничего серьезного не случилось, раз сумел сюда добежать так быстро».

Возле больницы он поблагодарил водителя и, дождавшись, пока тот уедет, перешел улицу. Чтобы не рисковать понапрасну, а вернуться домой окружным путем.

Вот теперь уж точно можно было подумать о том, что опасность миновала. Петич сразу пожалел, что нет сейчас рядом никого, кто оценил бы его подвиг. Например, Вильки. Представив, как он будет рассказывать ей о своих похождениях, Петич почему-то стал вспоминать всякие красивые пословицы, которыми вдобавок ко всему удивил бы девчонку. Ведь Вилька столько раз делала ему замечания, что он не начитанный! Вот Илларион – другое дело…