Золотые нити - Солнцева Наталья - Страница 108

– Записка от киллера – дело небывалое, – вздохнул Влад. – Что-то началось, ребята, и хотим мы этого, или нет, нам придется выйти на сцену и сыграть свою роль до конца. Каким будет финал, зависит от нас.

– Дал бы кто-нибудь почитать пьесу! – заметил Сиур. – Автора! Труппа, похоже, более-менее, в сборе. Мы выбираем возвращение в рай! – он засмеялся и обнял Тину. – Бросаемся в объятия Тайны. Вы с нами?

Все предыдущие годы они были пленниками скучного и бесцельного мира, который сами же и создавали. Настал час, и на некоем давно забытом уровне, глубоко внутри них, тот, кто Знает , что они не просто смертные физические тела, у которых впереди разложение и тлен, полный и неотвратимый конец, – а что в каждом из них зреет потрясающая способность к самому магическому из актов сотворения – своему личному, собственному преображению, – проснулся. Великое превращение спящего в видящего.

«Из сумрачной страны придут они… незамеченными. Они придут незримо и возьмут мир штурмом. Они возьмут его не копьем, не мечом, а властью судьбы и силой своего страстного стремления к жизни и к Единой Истине. Эта сила предназначения, эта жгучая страсть сметет все на их пути, словно огромный неослабевающий прилив. Они будут искать во всех умах и сердцах отклика, пока не найдут то звучание, которое вечным эхом отдавалось в их сердцах и которого они ждали все это долгое время…»

– Пророчество Безымянного? – спросил Влад.

– Ты знаешь? – Сиур удивился. – Вот уж никогда не думал, что ты увлекаешься подобными вещами.

– Я и сам не думал. – Влад улыбнулся. – Знаешь, у меня такое чувство, что мы снова собираемся в одну команду. Я, ты, девочки, – может, и еще кто-то, с кем только предстоит встретиться. У нас впереди неизвестность…

Я вот вчера в бывшей монастырской трапезной что-то такое почувствовал… Ты не смейся.

– И не думаю.

– Так вот, сижу я, пью вино, – свечи потрескивают, воском пахнет, старым деревом, в окна узкие луна заглядывает, женщины прекрасные напротив, музыка… Не знаю, что на меня нашло, а только вижу я вдруг себя на Санкт-Петербургской набережной, – вода плещется о замшелые камни, синие облака, корабль с высокой кормой, и флаг андреевский чуть колышется. А сам я в синем камзоле, покуриваю, да вдыхаю пьянящий соленый ветерок и запах моря. И так это все ясно, фантастически осязаемо, – ветерок на щеке, тесная набережная, в золотом сумраке летящие дома и каминные трубы на крышах…

И что самое удивительное, будто ждет меня дома красавица в кружевной шали, и глядит, глядит укоризненно… Аж мурашки по коже пошли. Я голову поднял – на меня Людмила смотрит, сочувственно так, ласково. Мне казалось, женщины давно так смотреть разучились…Что это было, по-твоему?

Сиур догадывался, что. Но промолчал. Он смотрел с балкона на покрытую сиреневой дымкой Москву, и задавал себе очередной вопрос: почему они здесь? Россия, – необъятная, раскинувшаяся своими просторами между лесами, горами и реками, с ее синими небесами и белыми снегами, жарким, с запахом малины и земляники, летом, багряной осенью и розовоцветущей весной… Вечно женственная, изнемогающая в ленивой истоме, загадочная, сумеречная колдовская порфира [57] – в которой зародилась необыкновенная жизнь: скифская дикая степь, с курганами, полными золота; суровые, дремучие бояре, нежные боярышни в теремах, красавцы-дружинники; сиятельные вельможи, блестящие военные, дуэли, любовь, собольи шубы, шелковые юбки; пышность алтарей и иконостасов в полумраке храмов, отшельнические скиты в глухих лесах; истовая вера и сладкий, сумасшедший грех; гусары, юнкера, шампанское со льдом, севрюга к блинам на масленую, синий снег, пьяные ямщики, заливаются колокольчики, визжат полозья… Угар, грех, страсть, святость, тяжкий хмель, смертельный риск, дурманная любовь, смятые постели, желтые свечи, медные паникадила, запах ладана и французских духов, сизые ели, низкое небо…

– Колдовская страна… Поэтому мы здесь.

Сиур не стал ничего более объяснять. Он обернулся – в комнате, под низким абажуром, две женщины пили чай. Ветерок шевелил длинные шторы, на фиолетовом небе появились первые звезды…

Сиур глубоко вздохнул и продекламировал:

Любовь пуглива и прихотлива,

Она игрива, и непроста,

В ней ужас пытки и боль в избытке,

Но вечно манит ее игра!

Эту песенку я слышал очень-очень давно, в Англии.

– Ты что, был в Англии? – спросил Влад.

– Конечно!

Сиур счастливо засмеялся. Он чувствовал себя необыкновенно счастливым и свободным.

– В качестве кого, туриста или спортсмена?

– В качестве англичанина, дуралей!

Влад не обиделся. Жизнь совершенно изменилась, – она стала прекрасной и непредсказуемой, жгуче интересной.

– Ты что, собирал там пунцовые цветы под луной?

– Я там был очень знаменитым рыцарем, – рубил головы, как капусту. – Сиур поднял голову вверх и мечтательно посмотрел на темное, усыпанное дрожащими звездами, небо. – А где звезда Сириус, ты знаешь?

Он вопросительно посмотрел на Влада.

– Нет. А что, нужно узнать?

– Не мешало бы…

Игра прошла стадию начала и плавно перешла в стадию продолжения. Новые события, новые приключения, новые ветры, новые тайны, новые обещания… Новый виток.

Они верили и не верили, что все это происходит с ними в этой стране, в этом городе… Но истина важнее того, что думают все, и что все люди считают правдой. Любой человек, которому необходимо согласовывать свои собственные осознания со всеобщим одобрением, – не достоин истины.

Завтра придет новый день… Что там, за поворотом?..