Загадки последнего сфинкса (Последняя трапеза блудницы) - Солнцева Наталья - Страница 30

Добравшись до квартиры, Астра поспешно сбросила мокрую от снега одежду, сапожки и босиком побежала в спальню – доставать зеркало. Можно было в него не заглядывать – перед внутренним взором так и стояло запрокинутое лицо Афродиты-Данаи, в ореоле огненных кудрей…

– Не тебя ли видела Дина Никонова тем роковым вечером накануне смерти своего мужа? – прошептала она отражению в зеркале.

Красавица молчала, то ли проступая на зыбкой зеркальной поверхности, то ли помещенная туда воображением Астры.

Глава 16

Инга Теплинская, томимая ужасным предчувствием, с трудом уснула.

Всю ночь ей снилась Юдифь в богато изукрашенном шатре полководца Олоферна. На золотых блюдах – остатки изысканных яств, в драгоценных чашах чернеет неразбавленное вино. Под глазами красивой еврейки залегли тени; ее тело еще помнит жаркие лобзания, тяжесть объятий и страстное содрогание, смертоносное для спящего на пышном ложе любовника. Добродетельная вдова вынимает из ножен меч жестокого и непобедимого воина, с плотоядным наслаждением наносит удар, отделяя голову от могучего торса, берет ее за волосы и заглядывает в безжизненные глаза…

Густая горячая кровь капает на пестрые ковры, в лагере ассирийцев слышно конское ржание и бряцание оружия. Над многострадальной землей Иудеи поднимается багровое солнце…

И вот уже не Юдифь, а она, Инга, содрогаясь от отвращения, держит в руках голову своего мужа, смотрит в его подернутые смертной пеленой глаза, и кричит, кричит до хрипоты, срывая голос и стараясь заглушить истошными воплями дикий животный страх…

От крика она приходит в себя и видит, что нет никакого шатра, нет вражеского лагеря, нет утомленного долгими ласками любовника, нет никакой мертвой головы, истекающей кровью, и только невесомая, легкая и прелестная сильфида с прозрачными крылышками порхает над сценой на фоне грубых театральных декораций, намалеванных деревьев и чудовищно крупной луны…

За кулисами притаился молодой человек: заколдованный принц, одетый в рубище, влюбленный в царицу эльфов. Но она не обращает на него внимания. Ее взор прикован к сидящему в зале вальяжному мужчине в дорогом костюме, который с обожанием тянет к ней руки. Сильфида, послушная звукам скрипок, флейт и гобоев, совершает свои изящные па… Ее прыжок простирается за огни рампы… Она летит в темноте над зрителями, опускается прямо на колени к своему избраннику… и в ужасе замирает. У жениха нет головы!

– Где твоя голова? – спрашивает его невеста.

Она уже не в зрительном зале, а в гостиной современной городской квартиры с мебелью из миртового дерева и натуральной кожи. На стене в нише с подсветкой висит портрет…

– Голова здесь! – отвечает женщина на портрете. – У меня в руках!

Откуда-то раздаются назойливые звуки: тик-так… тик-так… тик-так… Невеста осматривается и видит незнакомую комнату, желтый ночник, кровать с пологом, атласное постельное белье… Это ее спальня?

– Да это же моя спальня! – с облегчением бормочет Инга.

И окончательно просыпается. За окнами темно. Она смотрит на часы – семь утра. Часы монотонно стучат: тик-так… тик-так… Господи! Какая рань. Но спать не хочется. Ночной кошмар еще стоит перед глазами: Юдифь, окровавленное ложе любви, мертвый Олоферн… сильфида в пышной прозрачной юбке, юноша-принц за кулисами, жених без головы…

Она приложила руку к груди – сердце прыгает, дышать трудно. Рассвет не может пробиться сквозь ночной мрак. Медленно сереет небо, в проеме между домами разгорается мутное зарево…

Инга еле дождалась утра. В десять часов ее муж проводит очередную встречу в очередном подмосковном городке. Он запретил ей звонить до обеда, отвлекать от беседы с людьми, которые должны будут отдать за него свои голоса. Неужели власть так привлекательна, что из-за нее стоит рисковать жизнью? Впрочем, господин Теплинский уверен: ему ничто не угрожает.

Последние два дня отведенного Сфинксом срока истекли. Эта мысль не покидала Ингу ни на минуту. Но что она могла сделать? Молиться и ждать…

О чем молиться? И чего ждать?

Она заварила зеленый чай, выпила и позвонила Астре.

– Мои старания бесполезны. И ваши, по-видимому, тоже. Он идет навстречу своей гибели. Мы не в силах остановить его.

– Не терзайтесь, – сказала Астра. – Ничего ведь не случилось пока?

Госпожа Теплинская судорожно вздохнула.

– Вам удалось что-нибудь узнать?

– Вынуждена признаться в собственной беспомощности.

– И вы тоже…

– Хоть бы ваш муж оказался прав! Насчет писем Сфинкса… Пусть бы они были дурацким розыгрышем.

– Да…

На самом деле ни одна из женщин не верила в это.

Время до обеда тянулось бесконечно. После двух позвонил вице-президент компании, возглавляемой Михаилом Андреевичем, его правая рука.

– Инга, вы дома? Я сейчас приеду.

– Что? – обмерла она. Сердце отозвалось резкой болью, в глазах потемнело. – Как Миша? Что с ним?

– Я приеду, – повторил вице-президент.

И то, что он не стал ее успокаивать, не назвал цели своего визита и дважды произнес это бесцеремонное «Я приеду», – сказало ей все.

– Миши… нет в живых? – вымолвила Инга онемевшими губами.

Но в трубке уже раздавались гудки, пронзительные, как вой сирены. От них заложило уши, ноги подкосились, тело обмякло, и госпожа Теплинская осела на синий с оранжевым ковер, который они с Мишей вместе выбирали год назад для кабинета…

В вечерних новостях показали сюжет о гибели политика.

– Странная смерть предпринимателя Михаила Теплинского вызвала возмущение граждан и породила волну слухов, – тараторила девушка-корреспондент. Снег падал на ее обильно покрытую лаком модную прическу и на меховой воротник куртки, из ярких губ вырывались облачка пара. – В последние годы Михаил Андреевич решил принять участие в политической жизни страны. Его взгляды…

– Все-таки он умер! – с недоверием, будто речь шла о цирковом фокусе, воскликнул Матвей. – Поделишься подробностями?

Он обернулся к Астре, которая переставляла с подноса на большой стол в гостиной тарелки с картошкой, отбивными и салатом, фужеры, бутылку вина.

– Хорошо, что у меня не пропал аппетит, – заметила она. – Я должна была расшифровать Сфинкса до того, как погибнет следующая жертва. Не справилась! Все мои действия оказалась бегом на месте. Мне бы полагалось сделать себе харакири, а я собираюсь выпить вина и поесть как ни в чем не бывало.

Карелин с ней не согласился.

– Путь сыщика, так же как и путь хирурга, вымощен трупами. Издержки профессии. Тебе придется привыкнуть.

Астра пригорюнилась. Она два часа успокаивала Ингу, у которой шоковое состояние разрешилось истерикой. Потом, выплакавшись, вдова попросила продолжать расследование.

– Я хочу знать, кто убил Мишу, – как заведенная твердила она. – Я страшно виновата перед ним. Это все из-за меня!

– В чем же ваша вина? – недоумевала Астра.

– Я обманула его, вышла замуж, не любя… Я притворялась, играя влюбленную женщину. Судьба наказала меня за ложь.

– Но ведь, узнав мужа поближе, вы полюбили его?

Инга затрясла головой.

– Теперь не уверена… Я могла лгать и ему, и себе. Он тоже начал лгать! Так всегда бывает: зло порождает зло, обман порождает обман. У Миши появилась любовница. Он скрывал это от меня…

– Это только догадки.

– Нет. Я чувствую, она есть… другая женщина. Должно быть, Миша погиб из-за нее. Вдруг она подруга мафиози? Или у нее ревнивый муж? Или Миша увел ее у влиятельного мужчины, который решил отомстить? Та загадка не дает мне покоя! Возможно, Сфинкс имел в виду себя? В детстве он не имел любовницы, в зрелости она ему изменила, то есть он принял ложное за истинное, а убив обидчика, он будет отмщен.

– Вы путаете, – возразила Астра. – В письме сказано «отверг истинное и принял ложное».

Инга разрыдалась.

– У меня голова идет кругом, – сквозь слезы выдавила она. – Все равно найдите ее! Наверное, она связана со Сфинксом. Только… никому ни слова. Обещаете? Память о Мише должна остаться светлой, незапятнанной.