Московский лабиринт Минотавра - Солнцева Наталья - Страница 34

Сначала она пыталась задавать мужу вопросы, однако он так ловко ускользал от ответов, что она перестала это делать. Обследовать же все помещения самой не представлялось возможным. Если Владимир надолго уходил куда-нибудь или уезжал, дома оставалась Матильда, которая, как верный пес, служила хозяину и не оставляла его супругу надолго одну.

– Пусть она не ходит за мной по пятам! – возмутилась Феодора, встретив мужа после длительной прогулки. – Это невыносимо.

– Она беспокоится о тебе, милая, – ответил Владимир. – Только и всего! Матильда выполняет свой долг. Она не может допустить, чтобы с тобой приключилось несчастье в мое отсутствие.

– Какое еще несчастье?!

– Я не могу потерять тебя... – сказал он и запнулся. – Сама судьба преподнесла мне дар, с которым я должен обращаться бережно.

Итак, в распоряжении Феодоры оставались ночи, когда все в доме засыпали, и краткие промежутки времени, когда Корнеев отсутствовал, а Матильда была занята по хозяйству. Тогда Феодора доставала дубликаты ключей и начинала подбирать, к какому замку они подходят. Пара запертых комнат на втором этаже удивили ее – обычные спальни со всеми удобствами, телевизорами и книжными полками, уставленными толстыми томами с золотым тиснением, полупустыми шкафами для одежды, где болтались несколько махровых халатов. «Для гостей! – догадалась Феодора. – В загородных домах все это предусмотрено».

Матильда в эти комнаты явно заглядывала редко, потому что все здесь было покрыто легким слоем пыли.

В следующий раз Феодора спустилась в цокольный этаж и попыталась открыть неприметную дверку, расположенную в левом углу одного из помещений, но тщетно. Ни один ключ не подошел. Слова свекра о том, что при строительстве дома была обнаружена древняя кладка, запали ей в душу. А что, если здесь когда-то было кладбище, старый могильник или склеп? Тогда духи умерших, чей покой нарушили, могут появляться и...

Феодора не отличалась суеверием, но от этой мысли ей стало жутко. Недаром же иногда чудится, будто в доме кто-то незримо присутствует, наблюдает за ней? Две ночи она пролежала без сна, прислушиваясь к каждому шороху. За окнами, в черноте, шумели от ветра деревья.

Наутро после очередной бессонной ночи госпожа Корнеева спросила Илью, не сможет ли он отвезти ее в Москву. Тот вышел на дорогу, посмотрел на слой осевшего снега, грязь. Ветер стих. Крыша дома, деревья, забор – все покрылось мелкими капельками влаги. Охранник стоял во дворе с лопатой, лениво позевывал.

– Попробую, – сказал водитель. – Возьмем джип.

– А мы проедем?

– Надеюсь, что да. Вы собирайтесь, Феодора Евграфовна.

Она вернулась в дом. Матильда принесла в столовую завтрак: тосты, кофе, вареные яйца, абрикосовый джем и масло. Есть не хотелось. Владимир спустился вниз выбритый, в спортивном костюме, благоухающий туалетной водой.

– Я должна проведать родителей! – заявила Феодора. – Мне приснился плохой сон.

– Позвони, узнай, как у них дела.

– Они не скажут. Привыкли обходиться своими силами. Папа стал часто жаловаться на печень, надо бы ему обследоваться.

– Нет проблем! – равнодушно отозвался Владимир. – Дай им денег, пусть съездят в хорошую клинику. Купи лекарства.

Но у Феодоры были другие планы.

– Хочу побыть с ними дня три, – изобразив глубокую печаль, сказала она. – Свожу отца к профессору, поговорю с мамой. Я соскучилась, они тоже.

Владимир поднял на жену красивые миндалевидные глаза с длинными ресницами.

– Хорошо. Поезжай.

И принялся намазывать джем на тост. Он ел молча, не произнося ни слова.

Феодора решила вернуться в Рябинки внезапно, без предупреждения. Она должна выяснить, что здесь происходит!

Глава 14

Москва. Октябрь

– Ты был у Вятича? – спросила Ева, отрываясь от разложенных на столе книг. – Какие новости?

– Если судить об информации по степени ее полезности для расследования, почти ничего нового, – удрученно сказал Смирнов. – Слов много, а толку мало.

– И все же?

– Профессор говорил о лабиринтах, о Симоновом монастыре – Хованин якобы был одержим идеей найти Египетский лабиринт здесь, в подземельях Москвы.

– А Симонов при чем?

– Я сам не понял.

Ева достала с полки увесистый том какого-то старого издания в потрепанном переплете, открыла его.

– Твоя мама собрала уникальную библиотеку, – заметила она, бережно переворачивая пожелтевшие страницы. – Ага, вот! Египетский лабиринт расположен... в Египте, разумеется, рядом с озером Мойрис. А если верить Плинию, то под озером. Сейчас оно называется... ой, тут по-английски написано, а я не так хорошо знаю этот язык, как испанский. – Ева сдвинула брови, пошевелила губами. – Биркет-Корун, кажется. Лабиринт имеет как наземную, так и подземную части, размером превосходящие знаменитые пирамиды. Ого! Так... представляет собой сложную систему коридоров, комнат и колоннад, где царит абсолютный мрак. Брр-р! При строительстве использовались колонны из красного гранита, каменные плиты, отполированный известняк... ну, это уже неважно. Что-то никакой связи с Москвой я не вижу.

– Старик утверждает... впрочем, сущий бред он несет! В своем возрасте он сохранил прекрасную память, но его мыслительный процесс явно пострадал.

– В Помпеях был Дом с лабиринтом, известный своим мозаичным полом, – задумчиво произнесла Ева. – Там изображено сражение Тесея с Минотавром. Кстати, существуют еще лабиринты. – Она опустила глаза в книгу, старательно переводила: – Великий лабиринт в Кноссе, греческий на острове Лемнос и этрусский в Клюзиуме. Еще здесь пишется о загадочных подземельях Наска... Странно! Обычно везде указывают на наскальные рисунки Наска, гигантские изображения, которые можно увидеть с большой высоты. А тут...

– Все это ужасно интересно! – перебил ее сыщик. – Но никак не связано с исчезновением Наны и смертью Олега Хованина.

– Откуда ты знаешь?

– Не смеши меня. Где Египет и где мы? Человеку могут прийти в голову нелепейшие мысли, и он начинает доказывать себе и другим правоту своей идеи. Во что бы то ни стало! Хованин много времени проводил под землей, это подействовало на его психику.

– Только не надо объявлять человека сумасшедшим по причине несостоятельности собственного ума! – запальчиво воскликнула Ева. – Если ты не понимаешь каких-то вещей, это, во-первых, не доказывает их отсутствия, а во-вторых... – Она запнулась. – Что говорила Уварова про «сумеречную зону»? Олег побывал там?

Смирнов развел руками:

– Ты неисправима.

– Так это же все меняет! До меня просто не доходило...

Ева закрыла глаза и погрузилась в размышления. Она молчала так долго, что Всеслав потерял терпение. Он тронул ее за плечо:

– Проснись, дорогая!

– Лабиринт – это мир, вселенная... непостижимое движение, – забормотала она, глядя на сыщика, но не видя его. – Избавление от сансары и законов кармы. Сами спирали символизируют пространство и время! Ну, конечно... Холм Тор в Англии!

– Еще и Англия! – Смирнов схватился за голову. – Умоляю тебя, не запутывай меня окончательно.

– Наоборот, я пытаюсь все распутать.

Взгляд Евы приобрел осмысленность, она схватила Славку за руку.

– Представь себе холм Тор, каким он был в древние времена: остров, спиралями поднимающийся из тумана, словно призрачный замок, царящий над неподвижными водами – впечатляющее зрелище! Это образ входа в Нижний мир. Сам король Артур со своими воинами пытался завладеть сокровищами Нижнего мира!

– Ему это удалось? – скептически усмехнулся Смирнов. – Видимо, нет, раз кто-то вновь отправляется на их поиски. Я реалист, а не праздный мечтатель! Из-за сомнительных сокровищ Нижнего мира в современной Москве никого ни убивать, ни похищать не станут. Поверь моему опыту.

– У тебя особый талант испоганить любую стоящую идею, – рассердилась Ева.

– Сокровища Нижнего мира – отличный мотив для убийства инженера Хованина! – поддел ее Всеслав. – Воображаю, какое лицо будет у Эдика, когда он об этом услышит!