Иллюзии красного - Солнцева Наталья - Страница 51

– Эй, пацан!

К машине подбежал мальчишка лет двенадцати, чумазый, в кепке с длинным козырьком.

– Слышь, сгоняй в пиццерию, там друзья мои должны быть, мужик в черной футболке и женщина. Черноволосая, в красном платье. Только не говори им ничего. Просто посмотришь и скажешь мне. Ладно? А я тебе дам на сигареты.

Он показал мальчишке деньги.

– Идет. – Малый, не задавая лишних вопросов направился в пиццерию, насвистывая что-то себе под нос.

Через минуту он появился снова, с недовольной миной.

– Так там, дяденька, никого нету.

– Черт!

Водитель автомашины торопливо сунул ему смятую купюру и рванул с места.

Валерия вошла в прохладный вестибюль университета, чувствуя себя странником, вернувшимся из длительного и далекого путешествия, не узнающего все вокруг, не верящего своим глазам… Те же кадки с цветами, те же таксофоны на стенах, те же ряды кожаных стульев. Произошло так много событий, вся ее жизнь перевернулась вверх тормашками, а здесь ничего не изменилось. Это сбивало с толку, вызывало ощущение нереальности.

По широкой лестнице сбежала Катенька, в новом костюме, с сияющим лицом.

– Валерия, как я рада тебя видеть! Боже, какая ты бледная! Как твой кашель? Ты ходила к Борису Ивановичу?

– Ходила, ходила, успокойся. Не задавай сразу слишком много вопросов.

Валерия обрадовалась при виде Катеньки. Зеленый костюмчик с укороченной юбкой, приталенным жакетом без рукавов, пестрая косынка в тон, – замечательно! Подруга выглядела прекрасно.

– Правда, он чудо?

– Кто?

Валерия догадалась, что речь, конечно же, идет о сладчайшем докторе. Как всегда в подобных ситуациях, ей сделалось неловко. Поддакивать не хотелось, разоблачать Катенькиного кумира тоже. Честно говоря, ей сейчас вообще ничего не хотелось.

Ну… – подруга застыла, ошеломленная тем, что кто-то может не таять от умиления и восторга при виде Бориса Ивановича, а, главное, от его умопомрачительного ума, суперинтеллекта и неиссякаемой доброты, терпения, понимания, – словом, всех тех качеств, которых катастрофически не хватает современным мужчинам. – Разве он не поговорил с тобой? Ты что же, не рассказала ему о своих проблемах? Борис Иванович – единственный человек, который может тебе помочь! Он такой…

Валерии не хотелось спорить, не хотелось ничего объяснять.

– Разумеется, он мне очень помог… советом. Травки выписал. Ну и… – Валерия собиралась сказать о телефоне экстрасенса, к которому посоветовал ей обратиться сладчайший доктор, но в последний момент что-то ее остановило. Она закрыла рот и улыбнулась.

– Вот видишь! У одной моей приятельницы были такие скандалы в семье, такие сложные отношения, такие трагедии! И только Борис Иванович, он один смог ее понять, успокоить, вернуть радость жизни!

Слова по поводу обожаемого кумира лились неиссякаемым потоком всю дорогу в аудиторию, где Катенька собиралась в перерыве между зачетами напоить Валерию кофе, коньяком и угостить сладостями, которые ей в несметном количестве преподнесли студенты.

Человек в черном с удовлетворением отметил, что ни темно-синего авто, ни какого-либо другого подозрительного объекта поблизости не было, когда вернулся и по знакомой кленовой аллее направился к поликлинике. Головная боль утихла. Приятный прохладный ветерок приносил запахи мокрой коры, листьев и асфальта, обвевал разгоряченное лицо.

На третьем этаже, у кабинетов врачей кое-где сидели в мягких креслах пациенты, ожидая своей очереди. Пару пожилых женщин расположились за низким столиком, перелистывая журналы, у кабинета Бориса Ивановича. Человеку было дорого время, поэтому он подошел к двери и решительно постучал. Женщины недовольно переглянулись, но перечить не стали. Слишком уж недобрый, жуткий взгляд был у этого нетерпеливого мужчины.

– Минуточку! – раздался из-за закрытой на замок двери голос доктора. – Подождите, пожалуйста!

Человек в черном уже обращался раньше к Борису Ивановичу по поводу головной боли, и доктор дал советы и рекомендации, которые частично помогли получить облегчение. Несколько лет он чувствовал себя сносно, и вот, после того, как он взялся за сомнительный заказ, нарушив свои собственные незыблемые правила, у него начались неприятности. Хотя он выполнил свою работу как следует, заказчик, по необъяснимым причинам, повел себя странно. Человеку пришлось скрываться, чтобы спасти свою жизнь. Он даже не смог получить вторую часть денег, но это было не так важно. Опасность витала в воздухе, источник ее был неизвестен, а потому неуловим. Нельзя было расслабиться ни на секунду, сбросить напряжение, просто ни о чем не думать. У человека возобновились головные боли, которые изматывали, лишали сна, возможности отдохнуть. Он устал, очень устал…

Вот и сегодня, решив-таки обратиться еще раз к знакомому врачу, он шел в поликлинику, и вдруг увидел темно-синий автомобиль, который показался подозрительным. Куда делось с таким трудом обретенное спокойствие?! Он снова почувствовал себя дичью, на которую ведется охота. К счастью, ловушка в этот раз предназначалась не ему. Следили за женщиной, которая вышла из дверей поликлиники. Женщина была красивая, черноволосая, очень бледная и испуганная, с огненным взглядом, напомнившим ему Евлалию, муку всей его жизни.

Скандально известная оперная примадонна, блистательная, чудная Евлалия Кадмина, – пылкая возлюбленная, нежная, невинная и порочная, порывистая, непонятная, как любая стихия. И, как настоящая стихия, разрушительна. Она разрушила и его жизнь. Как это могло случиться? Человек давно перестал задавать себе этот вопрос. Загадочная смерть Евлалии, потрясшая Киев, Москву и Петербург, Париж и Милан, сотни тысяч восторженных поклонников ее магнетического таланта, божественного голоса и неотразимой женственности, перевернула всю его жизнь. Он чувствовал свою вину, которую желал бы искупить какой угодно ценой!

Но как он мог быть виноват? Евлалия спела свою последнюю арию более сотни лет назад… Уже более сотни лет тому, как закрылись ее чудные очи, красный бархат занавеса навеки скрыл ее от любопытных, жадных и вожделеющих взоров, и ее загадочное и прелестное лицо растаяло в тумане времени, в невозвратной дали…

– Входите же!

Человек в черном словно очнулся. Доктор с недоумением смотрел на странного пациента. Не в себе он, что ли? То стучал, а то стоит истуканом. Этих больных не поймешь! Однако, сколько терпения требует профессия врача! Неудивительно, что его коллеги стали попивать, вести непотребный образ жизни… Только христианское смирение помогает выдерживать все потоки боли, жалоб, негодования, истерик, горя, разочарования и слез, которые пациенты изливают на врача.

– Что беспокоит? – Борис Иванович умело скрывал раздражение под маской сочувствия. У него была отличная память на лица: этот человек уже обращался к нему. Кажется, с головными болями. Очень, очень распространенный недуг. Доктор устал объяснять людям, что возникновение головной боли тесно связано с душевным состоянием и что они сами виноваты в том, что у них болит голова. Но разве кто-то его слушает?! Вот и этот мужчина пришел снова. Значит, не понял, что ему объясняли, не выполнял советов, – и вот результат. Доктор устало вздохнул.

– У меня частые головные боли. Раньше я уже обращался к вам. Тогда вы мне очень помогли. Несколько лет все было неплохо, но… Жизнь есть жизнь, – пациент недобро усмехнулся, – много произошло всякого. В общем, мне снова нужна ваша помощь.

Борис Иванович так и думал. Он видел всех этих больных насквозь. Как они живут?! Заботятся только о мирском: деньги, объедание, спиртное, плотские утехи, пустое времяпрепровождение… А потом, когда у них все разболится, бегут к врачу, требуют, чтобы он их вылечил. Как будто он – Господь Бог! О, люди, люди!

– Видите ли, – доктор рассматривал свои руки; голос его звучал сострадательно, он как будто стеснялся взглянуть на пациента, – какой образ жизни вы ведете? Каковы ваши интересы? Заботитесь ли вы о душе? Или только о теле? Необходимо стремиться к истине, быть лучше, любить людей.