Черная жемчужина императора - Солнцева Наталья - Страница 68

– Вспомните, каким способом вы расширяли свою деятельность, – прищурился Смирнов. – Побывав в шкуре Зеро, вы преобразились, – эта роль пошла вам на пользу… в смысле короткой и беспощадной расправы с более мелкими предпринимателями. Вы начинали разорять слабых с целью приобретения определенного имиджа, но по ходу дела вошли во вкус. Вы разработали безотказный метод поглощения малых фирм крупными и не гнушались никакими средствами для достижения своей цели. Вы разорили Засекина, а потом протянули ему «руку помощи». Ваша тактика и стратегия неновы! Вы по дешевке выкупали акции, подписывали кабальные для ваших «партнеров поневоле» договора, через подставных лиц вынуждали владельцев предприятий брать огромные кредиты, влезать в долги, а потом разоряли их и получали практически за бесценок их активы. Впрочем… у нас не экономический ликбез, речь идет о том, что Стелла решила подыграть вам.

– Второй раз! – широко улыбнулся Ростовцев. – Надеюсь, вы не станете упрекать меня в недозволенных приемах? Таковы правила, пусть и неписаные. Бизнес – площадка для взрослых игр. Не уверен – не суйся. В клетку к тиграм можно входить только опытным дрессировщикам. Если вас съедят, сами виноваты!

– Знакомая песня. Закон русской рулетки распространяется и на деловую сферу! «Пусть проигравший плачет!» Или стреляется.

– Я – игрок! Такова моя сущность. Разве не таковы мы все? Чемпионом становится кто-то один. Боитесь поражения, – оставайтесь зрителем, болельщиком… кем угодно. Каждый сам делает свой выбор.

– И поэтому вы положили ножницы, которыми отрезали у Стеллы прядь волос, в карман своего пиджака, а сами волосы втихаря сунули в сумочку Лики? – с иронией произнес сыщик. – Поступок, достойный восхищения!

Ростовцев изменился в лице, выпрямился.

– Как… какие ножницы? Какие волосы? Это уж слишком! До сих пор я слушал ваши бредни… они меня развлекали. Но…

– Лика подтвердит, что нашла ножницы в вашем кармане, – перебила его возмущенную тираду Ева. – Помните, вы в ту ночь опрометчиво накинули ей на плечи свой пиджак? А про важную улику забыли. Память подвела? Или так и было задумано? Может, вы случайно положили волосы Стеллы вместо своего кармана в дамскую сумочку? Просто перепутали! Бывает…

– Почему вы их не выбросили? – спросил сыщик. – Не успели? Кто-то помешал? Что вам стоило оставить отрезанную прядь на полу, например?

Ростовцев машинально смахнул испарину со лба, он даже не возражал.

– Не помните? – сочувственно покачала головой Ева. – Бедняжка! Это ведь у вас с детства.

– Подождите, – взмолился бизнесмен. – Остановитесь! Что… вы специально меня морочите? Почему же Лика молчала, если… если…

– Она боится вас, неужели непонятно? И вчерашнее происшествие в китайском ресторане подтвердило ее худшие опасения.

– Я не убивал Стеллу. Она дважды помогла мне, а к шантажу я привык. Кое-кто не раз пытался «наехать» на меня, но со мной вымогательство не проходит! Стелла бы не рискнула… там, в «Элегии» она даже не подала виду, что мы знакомы. И я тоже. Зачем бы я стал ворошить прошлое в такой неподходящий момент?

Смирнов и Ева добились своего, привели собеседника в замешательство, – теперь он будет сговорчивее.

– Скажите правду, Альберт, – Ева серьезно посмотрела ему в глаза. – Зачем вы вчера пригласили Лику в ресторан, обещали ей свидание с отцом, а сами устроили дурацкий маскарад? Рикша, Дракон, нелепые обвинения, мнимое отравление? Зачем это все?

Последние слова доконали Ростовцева.

– Рикша? – растерянно переспросил он. – Свидание с отцом… отравление? Что за… дребедень?! Все было совсем не так! Клянусь! Может быть, кто-то другой страдает провалами в памяти? Честно говоря… когда я увидел в зале Лику, то решил, что она сама устроила эту глупую встречу. Женщин порой трудно понять, и… мне пришло на ум, что со мной сыграли злую шутку.

– Как вы там оказались?

– Ну… мне кто-то позвонил… судя по голосу, мужчина, – предложил прийти в тот самый китайский ресторан, – неохотно признался Ростовцев.

– Он назвал себя?

– Как вам сказать? Вы же… да ладно, думайте, что хотите! В общем он… вызвал меня на поединок. Сражение над бездной! Вот такая ерунда получается…

Смирнов недоверчиво хмыкнул, но Ева вся превратилась в слух.

– Над бездной? – эхом повторила она. – Впечатляет. Что, так и сказал?

– Ну… я уже не припомню, кто из нас что говорил, – с досадой дернул подбородком Альберт Юрьевич. – Кажется, я узнал его.

– Кого?

– «Канатоходца»… это человек-призрак из моих снов. Теперь вы будете считать меня шизофреником? Но я… вполне нормален. Бывают же… необъяснимые явления?

– Да-да, – с готовностью подтвердила Ева. – Еще как бывают! А почему вы не отказались от… поединка?

Ростовцев тряхнул головой, словно отгоняя наваждение.

– Наверное, понадеялся, что на сей раз образ, который меня преследует по ту сторону сознания, проявится в реальной жизни; я, наконец, увижу его вблизи… смогу понять, что нас связывает. И потом… я никогда не отклоняю брошенный вызов, независимо от того, исходит он от человека или… от самой судьбы. Трусость – все равно, что смерть, даже хуже.

Ева внимательно посмотрела на него.

– Какой он, «канатоходец»? – спросила она без тени сомнения во взгляде.

Эта ее уверенность в том, что его слова вовсе не болезненные фантазии, покорила Ростовцева, побудила раскрыться. Его «прорвало», – он сначала невнятно, а потом все более подробно пустился описывать «канатоходца»: образ акробата на канате, протянутом над пропастью.

– Он словно мое отражение в зеркале, мой двойник! – торопливо говорил бизнесмен. – Иногда «канатоходец» приходит как бы наяву… и мы… беседуем. Он держится в стороне… в какой-то туманной дымке.

– Его кто-нибудь видит, слышит, кроме вас?

Ростовцев сокрушенно покачал головой.

– Не знаю. Наверное, нет. Допускаю, что тот телефонный звонок возник в моем воображении. Но я все равно пришел… сидел около получаса за столиком… никого не дождался и уже собрался уходить, когда увидел Лику. Тогда… мне подумалось, а не ее ли это затея? И я остался.

– Вы не узнали ее по голосу, приняли за мужчину? – засомневалась Ева.

– Голос изменить – не проблема, – махнул рукой Альберт Юрьевич. – Попросила кого-нибудь подыграть… или воспользовалась техническими средствами. Одна неувязка… про «канатоходца» Лика не знала.

– А тот… человек так и представился… я, мол, «канатоходец»?

Ростовцев пожал плечами, задумался. Его надменность испарилась, уступила место тревожной растерянности.

– Кажется, я сам спросил его… он не стал возражать.

Всеслав молчал. Канатоходец! Цирк, да и только! За кого Ростовцев их принимает? За простофиль, которые поверят любой галиматье?

Между тем Ростовцев вспомнил последнюю фразу звонившего.

– В конце он сказал… «Я покажу тебе свою добычу!» и… назвал место, где мы встретимся.

– Как прикажете вас понимать? – не выдержал сыщик. – Выходит, Лика всех ввела в заблуждение? Прикинулась каким-то мифическим «канатоходцем»… выдумала рикшу и все прочее? Зачем? От скуки или… хотела вас спровоцировать? Чего она ждала, на что рассчитывала? И кто тогда убил артиста из фольклорного шоу? Мадмуазель Ермолаева была со мной почти до рассвета, – я отвез ее домой и сидел с ней, пока она не успокоилась и не уснула. Я запретил ей отвечать на телефонные звонки и открывать кому бы то ни было дверь. Если она придумала Дракона, то за какие грехи погиб тот, кто его изображал в ночной феерии? Разве что у Лики есть сообщник. Логично?

Он сыпал вопросами, а сам обдумывал следующий ход. Ростовцев выглядел взволнованным и тоже о чем-то размышлял.

– Как бы широко ни расходились круги по воде, всегда есть камешек, который их вызвал, – произнес он.

– Этот камешек – Лика! – подхватила Ева. – Все круги имеют центром ее персону!

– А Стелла? А китаец, который участвовал в шоу? – спросил Смирнов.