Новый Орлеан. Страх сжигает душу - Соколов Глеб Станиславович - Страница 12

– Скажите, Алиса, он когда-нибудь угрожал вам?

– Нет, ни разу. В какой-то момент вокруг него стали вертеться какие-то странные личности. Хотя бизнес его практически развалился, у Андрея все еще были деньги. Он тратил их в компании джазовых музыкантов. Не самой первой руки. Пользуясь его… – она замялась, подбирая слово. – Его заболеванием они обманывали его. Однажды он показал мне купленные за круглую сумму ноты, которые, якобы, принадлежали Бадди Болдену. Разумеется, это был чистой воды обман. Я чувствовала: он пропадает…

– Вы зависели от него материально?

Она ответила не сразу.

– Да. Стартовый капитал, на который он открыл бизнес в Америке, дал ему отец. Я числилась совладелицей фирмы, хотя на самом деле бизнесом не занималась.

– Таким образом, он разорил вас…

– Мы понесли потери… – уклончиво ответила она.

– Вы пытались вразумить его, ничего не получалось. Он все чаще слышал голоса. Потом он вообще вышел из под контроля. Снял деньги со счета и отправился в Новый Орлеан, к Бадди Болдену… – проговорил Катин. – А что за негр был с вами и почему ваш брат собирался жаловаться в полицию?

– Его заманили в этот город. Среди тех мнимых поклонников Бадди Болдена, которые вертелись вокруг него в Нью-Йорке, был один ушлый человек. Без работы, без денег, уроженец Нового Орлеана, имевший здесь какое-то жилье. Он моментально сообразил: у брата еще есть деньги, выманить их все до копейки не представляет труда. Это он продал ему ноты. Но сознание Андрея было помрачено не все время. В иные моменты, как будто приходил в себя. Поскольку я старалась быть с ним рядом, Сэм – так зовут негра – постоянно натыкался на мое противодействие. Тогда он уговорил Андрея поехать в Новый Орлеан. Брат исчез не предупредив меня. Но мне удалось узнать, куда они двинулись. Здесь Сэм начал вести себя слишком нагло. Настолько нагло, что уже не придумывал никаких историй. Просто приходил к брату и брал у него взаймы от имени Бадди Болдена – на строительство памятника, хотя такой уже есть, на организацию вечера памяти, на издание книги… Андрей уже бредил наяву, но он таки рассорился с Сэмом и потребовал отдать деньги. Тот отказался, начал кричать. Брат хотел заявить в полицию, потом отчего-то не стал…

– Он убил его? – как бы между прочим спросил Катин.

– Нет!… С чего вы взяли?… Сэм просто сбежал из города. Отсюда все бегут. Андрей искал его… – испуганно проговорила она.

Катин чувствовал: теперь она действительно начала трезветь.

10.

Итак, вновь испеченный руководитель российской спецслужбы может страдать психическим недугом. Не потому ли он сплавил сына в Америку: тот мог скомпрометировать его?… Сын – псих и, – как знать? – убийца. Отец избежал безумия по прихоти судьбы.

Спецагент начал припоминать, что ему известно о биографии Большого Босса. Катин до сих пор не общался с ним, но несколько раз видел на собраниях. Большой Босс пришел в спецслужбу из политики. На должность обычно назначали профессионала. Но из-за особенностей политического момента пост занял человек со стороны. А если Большой Босс, как и Андрей, начнет слышать голоса?…

– Эта ваша семейная болезнь… О ней известно кому-нибудь?

– Нет, – обреченно проговорила девушка. Похоже, терзала себя за то, что выдала лишнюю информацию. – Вся история с болезнью – лишь мои догадки…

Катин удивленно посмотрел на нее.

– Когда это началось, я по-другому посмотрела на историю семьи. Отец никогда ничего не говорил. Но от бабушки я слышала о «чудачествах» прадеда. Он считал, что способен проникать в мир мертвых. Дед прадеда – тоже. Он был колдуном…

– Вы хорошо знаете родословную. Какая редкость!

– Эти люди вошли в семейные предания из-за своей необычности. Мать как-то сказала мне: половина отцовской семьи по мужской линии – сумасшедшие. Мне повезло, что я не родилась мальчиком.

Бармен принес стейк и баранину на ребрышках. Катин и Алиса принялись за еду. Девушка жевала словно бы через силу, а спецагент позавтракал – или это было продолжением ужина – с явным удовольствием.

Что-то во всем этом опять казалось Катину странным. Как будто в рассказе присутствовала ложь. Ее предназначение – скрыть важное обстоятельство. Но вот только какое?

Катин подозвал хозяина, чтобы заказать еще две порции виски «Белая Лошадь», но Алиса сказала, что с нее хватит.

11.

В коридоре госпиталя воцарилась напряженная тишина. Алиса, сидя на кресле, спала. Катин тоже несколько раз засыпал, но время от времени по коридору пробегала волна суматохи – вывозили очередного больного, предназначенного к эвакуации. Отправляли только наиболее тяжелых – Андрей к ним не относился.

Катин подозревал: администрация госпиталя слишком поздно приняла решение о вывозе больных. Чем ближе к урагану, тем меньше было возможностей. Из радионовостей узнал: в городе царит неразбериха. Чиновники из разных организаций перекладывали друг на друга ответственность, транспорта не хватало, на дорогах – многокилометровые пробки. Он бросил взгляд на настенные часы – их стрелка почти достигла семерки.

Хлопнула дверь за углом, донесся громкий топот: несколько человек, судя по шуму – крупной комплекции мужчины – шагали по коридору. Спецагент напрягся…

Через пару мгновений из-за угла вышли трое полицейских. Двое из них сразу уставились на Катина и Алису, третий зашел в комнату медицинского персонала. Через секунд двадцать вышел в коридор.

– Они! – бросил полицейский товарищам.

Девушка по-прежнему спала. Катин не шевелился.

– Мы просим вас поехать с нами. Я думаю, вы понимаете, почему, – просто и ясно сказал полисмен. – Разбудите ее…

Алиса уже открывала глаза. Увидев людей в форме, вздрогнула от неожиданности. Полисмен, не говоря ни слова махнул рукой: мол, вставай и пошли.

Она поднялась и сделала несколько шагов, но тут же встала, как вкопанная.

– Я никуда не пойду! Я не могу оставить брата…

– Это ненадолго… Мы привезем вас обратно.

Катин не был уверен, что их привезут обратно и эта история не займет много времени. По крайней мере для него. Поймав на себе Алисин взгляд, он сделал гримасу: спорить бесполезно… Она пошла вслед за полицейскими. Двое стражей порядка шли впереди, третий замыкал шествие. Полисмены явно торопились. Вышли из госпитального подъезда. В нескольких метрах стоял единственный автомобиль с мигалками – большое легковое Шевроле. Ни других машин, ни людей в окрестностях не видно.

Сильнейший ветер, словно гигантская метла, гнал по улице мусор, пригибал к земле деревья. Крышка бака с мусором, стоявший чуть в отдалении возле госпитальной стены, вдруг, словно бы сама собой, распахнулась. С грохотом откинулась на стенку.

Дамочка явно была очень близко.

– Может, мы лучше останемся в госпитале? – предложил, впрочем без всякой надежды, спецагент. – Там и побеседуем…

Никто не ответил. Стражи порядка спеша распахнули дверцы, усадили их в машину. Рядом с Алисой и Катиным уселся здоровенный полицейский. На просторном заднем диване сразу стало тесно.

Шевроле тронулось и помчалось по городу. На прямом участке сидевший за рулем полицейский вжал акселератор на полную. Машина легко разогналась до ста миль в час. Потом он начал тормозить и одновременно поворачивать руль в право. Алиса взвизгнула. Шевроле, отчаянно скрипя резиной, накренилось на правый бок. Вполне возможно, туша полицейского, сидевшего по левую руку от Катина послужила противовесом, – колеса лишь на мгновение оторвались от асфальта. Влетели в переулок и водитель опять утопил педаль газа в пол. В салоне автомобиля – напряженная тишина.

– Тим!… Полегче!… – выкрикнул рядом с Катиным верзила полицейский. – Угробишь раньше, чем дамочка!

– Ты хочешь успеть?! Или как?… – проорал водитель, начиная тормозить перед перекрестком.

На какие-то пару секунд Шевроле пошел юзом, но вот движение его выровнялось.