Точка сингулярности - Скаландис Ант - Страница 70

– О, Боже! Почему же ты такой тупой, парниша? – возмутился Вайсберг. – Ты чем там вообще занимаешься в Киеве?

– Пью-гуляю! – рапортовал я бодро. – Согласно пункту первому инструкции генерала Горбовского для…

– Вольно, генерал Малин. Я вот и чувствую, что ты пьешь там не просыхая, для. Спрашиваешь, от кого Редькин узнал про Разгонова? Да от кого угодно: от Вербицкого, от Полозова, от Меукова, в конце концов, от Симы Кругловой (в эзотерических кругах тебя тоже почитывают)… Да у тебя с этим Редькиным пол-Москвы общих знакомых. Я сам не ожидал. Ну, ладно. Все. До связи. И последнее: звони не прямо сейчас, а через часок.

– Это еще почему? Дома его, что ли, нет?

– Слушай, что за вопросы? – недовольно буркнул Тополь. – Приказы не обсуждают. И вообще, здесь даже не я дирижирую.

– А кто?! – спросил я страшным свистящим шепотом, вмиг представляя себе зловещего эмиссара третьей силы – в шляпе, в сером плаще и без лица. А то и с зелеными чешуйчатыми руками. Да нет же – с клювом и в перьях!

– Анжей, – коротко бросил Тополь, кажется, не учуяв через сотни километров моего животного страха.

– Ну, хорошо, – успокоился я. – До связи.

А Кречету позвонила жена. Всего-то навсего. Уже из дома. Велела торопиться. Она приготовила обед, наспех, конечно, но надеялась, что вкусно. Выходит, изрядно времени прошло – во загуляли-то мы! Я мгновенно ощутил волчий аппетит, и Лешка, кажется, тоже. Во всяком случае, пару раз он проныривал перекрестки на красный, нещадно эксплуатируя свое мастерство вождения, приемистость движка и на редкость мобильное рулевое управление «Ланчи». Всякий раз за секунду до столкновения он выскакивал из под тяжелых колес какого-нибудь грузовика или уворачивался от блестящих боков очередного «Мерседеса». С привычкой лихачить Лешка не расстался даже на самом верху властной пирамиды. И мне это тоже было приятно наблюдать.

Кстати, чудесную автомобильную историю рассказал он мне, начав возле дома на подъездной дорожке, а закончив уже за обедом. Начинать нужно было именно в том месте, где стоял странный обрубок, если не сказать пенек, оставшийся от фонарного столба.

– И главное, ехал вроде не быстро, – комментировал Лешка. – Ну, до какой скорости можно разогнаться на пятидесяти метрах после поворота? До восьмидесяти, максимум, и то вряд ли… А я заслушался репортажем с заседания Верховной Рады, месяц назад это было, они такую очаровательную ахинею несли – и вдруг у меня помехи. Я догадывался, это там, внизу, один проводочек отходит, ну я и нагнулся подправить, да видать, руль слегка зацепил вправо. Удар получился солидный, я, правда, понять ничего не успел – подушка-то выскочила раньше, чем я голову повернул, ну а потом этот столб дурацкий мне на крышу и рухнул по диагонали. Правую стойку смял капитально. Слава Богу, я в машине один ехал, пассажиру бы точно не поздоровилось. А сам я даже не могу сказать, что отделался легким испугом – не было никакого испуга. Смех один. Милиционеров вызвал по мобильнику, они довольно быстро приехали, и я намерен был просить прощения, выяснять, сколько теперь платить за порчу муниципального имущества. Однако они, увидев мои документы, чуть ли сами не начали извиняться. Тут уж я обнаглел и обещал жаловаться на производителей столь хилых железобетонных столбов, дескать, позор украинским бетонщикам, раз их конструкции какая-то легкомысленная буржуйская «Ланча» пополам перешибает! Даишники мои отшутились, мол, это были турецкие бетонщики. Может и правы они…

– Постой, но ты ездишь на той самой машине?

– Конечно, – с энтузиазмом откликнулся Кречет. – Такой боевой экземпляр выбрасывать грех. Мне гоняли ее на сервис в Польшу, там и быстрее делают, и лучше.

А обед удался на славу, Нинка была в ударе: и с салатами, и с мясом, запеченным в сметане вместе с кучей немыслимых овощей, и с десертом, состоящим из многих экзотических фруктов, приправленных йогуртом. Нинка вообще произвела на меня прекрасное впечатление. Я ведь последний раз видел ее в Днепропетровске лет восемь назад, а в Москву Кречет приезжал все как-то один.

Знаете, Дима Якубовский сказал однажды, что уровень доходов человека лучше всего определять по обуви и часам. В принципе это верно, но Дима тогда был очень молод, да и женился он многократно, и всякий раз на юных девочках. А я вам скажу как человек, умудренный опытом: уровень доходов лучше всего определять по внешности жены, которой уже далеко не двадцать. Чем моложе выглядит сорока-пятидесятилетняя женщина, тем богаче, значит, ее муж. И я невольно сравнивал Нинку и свою Белку. Обе они вполне соответствовали высокому достатку супругов, и счет получился один-один. Белка, вне всяких, сомнений была моложе лицом – то ли больше заботилась об этом, то ли просто Бог ее наградил, Нинка же, хоть и прибавила в весе с тех пор, как бегала спринт на первый разряд, но видно было, что многофункциональный штатовский тренажер стоит у нее в спальне не зря. А моя женушка, имевшая опять же от природы весьма удачные формы, к спорту никогда не тяготела. Исключение составлял большой теннис в последние годы, но она им увлекалась как искусством, а нагрузок все равно не любила. И тут уж я ничего не мог с ней поделать.

А еще тринадцатилетняя Ксюша поразила меня. Она стала красивой, я бы сказал, эффектной, совсем взрослой девицей. И, кажется, даже стеснялась моих слишком любопытных взглядов. Эта роскошная смуглая темно-русая хохлушка долго с нами сидеть не стала, выпила бокал шампанского, сделав одолжение взрослым, и ушла в свою комнату, где мигом нырнула в «инет» – плавать по модным сайтам.

А мы, плюнув на все, вконец расхулиганились и, помимо вина, накатили еще по паре стаканчиков прекрасного двенадцатилетнего скотча «Чивас Ригал». Лешка сообщил по секрету, что это любимый сорт виски самого президента, а я ностальгически вспоминал, как пил этот же самый напиток в Лондоне, в штаб квартире МИ-5, читая нежное послание, пришедшее от Вербы.

И наконец, я глянул на часы, и было уже начало седьмого – давно пора отзвониться в Москву. Что ж, лучше поздно, чем никогда – была охота переживать, что подзабыл чуток о деле? И вообще теперь мне море по колено. Я – в Киеве! Я в турецком отце городков земли русской – о как! Подобные шуточки хороши были к столу. А для разговора с Редькиным…

С абсолютно незнакомым человеком я, кажется, беседовал чуточку слишком игриво. Впрочем, я-то ему знаком. И вот, ощущая себя знаменитостью, я все более вдохновенно уговаривал Тимофея не отдавать моих рукописей никому, и Бога в помощь пожелал, и совет дал – с собой забирать, уходя из дома, и под занавес, окончательно раскрепостившись, брякнул, будто говорил с Причастным: «Счастье для всех».

Разговор шел за столом, и Кречет посмотрел на меня долгим странным взглядом, а потом повторил с продолжением:

– Счастье для всех. Даром. И пусть никто не уйдет обиженный.

Все мы выросли из «Шинели» Гоголя и «Пикника на обочине» Стругацких. За что и любим друг друга по сей день.

– За это стоит выпить еще по маленькой, – предложил я.

– Нет, я – пас, – решительно сказал Лешка, – а ты как хочешь.

– А я – вист, – сделал я свой решительный выбор и выпил совсем не маленькую, уж больно вискарь оказался вкусным.

Словом, когда раздался новый звонок, язык у меня уже слегка заплетался, я не хотел бороться с этим, мне нравилось расслабляться, оттягиваться. Надоели они мне все со своими инструкциями и советами.

– Шактивенанда завтра вылетает в Москву, – сообщил Тополь сухо. – Все идет по плану, так что ты должен быть в полной боевой готовности.

– Нет проблем. Подавайте самолет к подъезду. Тополь, ты знаешь, где находится в Киеве Турецкий городок? Ни черта ты не знаешь, а тут очень просторно и можно запросто между домами посадить самолет.

– Анжей сказал, что тебе безопаснее ехать поездом.

– Да вы что там все, обалдели?! – возмутился я. – У меня от советских железных дорог с их колесным стуком зубы болеть начинают. Как у Малина от самолетов. И какая, к черту, безопасность в поезде, когда на них чеченские летучие отряды наскакивают?! В нашей конторе что, уже нет денег на спецрейсы?