Родословная - Скаландис Ант - Страница 2

– Сколько?! Сколько вам лет? – непочтительно перебил Кеша, словно только теперь осознав сказанное.

– Знаю, что трудно поверить, знаю. А ведь я, милостивый государь, первым экспонатом был в этом высокопросвещенном учреждении. Оно же еще при матушке Екатерине Великой создавалось, императрица лично на открытии Мышуйского Университета присутствовали, а я в тот самый день и завещал использовать бренное тело свое на благо естественных наук и процветания России. Когда же в 1830, уже при Николае, стало быть, Палыче душа моя отлетела – хе, хе! – в виртуальный мир, я и оказался вот в этом непосредственно углу. Много с тех давних пор воды утекло, много хозяев у этой комнаты переменилось...

– И как же, простите, ваша душа обратно из виртуальной реальности к нам вернулась? – Кеша уже сгорал от любопытства.

– Не спешите, мой юный друг. Я же об этом вам и рассказываю. Только всему свой черед. Так вот, самым славным хозяином сего кабинета был доктор Поликарп Ильич Укропов. Пятьдесят шесть годков тому назад принял он в руки свои все это хозяйство, и с упорством воистину подвижническим разрабатывал одну феноменальную гипотезу. О том, мой юный друг, что в костях человека веками могут сохраняться так называемые «генетические споры». Ну, то есть ДНК особого типа, хранящая полную информацию о всех живых клетках организма, в том числе и о клетках головного мозга. Доктор Укропов изобрел уникальную методику полного восстановления центральной нервной системы на базе имеющегося костного остова, а через это – нота бене, милейший! – чисто теоретически становилось возможным воскрешение личностей давно погибших индивидуумов. И не хватало Поликарпу Ильичу какой-то малости. Все методы химического воздействия были испытаны от и до, оставалась теперь только лучетерапия, то есть всяческая зловредная радиация. Эксперименты затянулись, доза, полученная стариком Укроповым, накапливалась, и однажды, рискнув увеличить мощность облучения, он пренебрег плотностью отраженного и рассеянного потока. Сердце профессора не выдержало.

А вот на меня эта самая радиация подействовала, наконец-то, благотворно – я проснулся. Точнее, проснулись во мне пресловутые генетические споры, процесс пошел с каждым днем все активнее, ДНК-то оказалась саморазвивающейся молекулой... Да вы же медик, любезнейший. Слыхали, наверно, о подобных вещах, но говорят-то все больше о динозаврах, да о мамонтах. И кому они, эти чудища, прости Господи, надобны? Куда важнее бессмертную человеческую душу к жизни вернуть. И вот, любуйтесь, пожалуйста: я стою здесь, перед вами, и мы беседуем, как Герцен с Огаревым.

Кто из них Герцен, а кто Огарев, Кеша решил не уточнять, и прогнав в очередной раз назойливую мысль: «Дозанимался, приятель, со скелетами разговариваешь!», щипать себя опять-таки не стал, а задал очередной вопрос, точнее сразу два. Первый – очевидный:

– Неужели вы никому до меня ничего о себе не рассказывали?

И второй – не дожидаясь ответа, с надеждой («Значит, не случайно все, значит, что -то роднит нас – этого загадочного скелета и меня, Кешу Пальчикова!»):

– А над чем вы, собственно, работаете, уважаемый?

– Э-э, милейший! Отвечаю по порядку. Никому я о себе не расказывал. Да и зачем? Помощь мне никакая не нужна. А сам – кому я могу быть полезен? Умникам высоколобым? Так ведь нагонят сюда, окаянные, всяческих экспертов, замучат тестами, сделают из меня подопытную свинку, а в душу бессмертную наплюют... Вы же человек, хоть и молодой, но с пониманием. Я это чувствую, а главное, интересы у нас с вами общие. Неужто не догадались? Я же большой знаток и ценитель ее Величества истории. Люблю, знаете ли заглянуть вглубь веков, опуститься вниз по корням собственного генеалогического древа. Дабы ощутить в полной мере аромат ушедших эпох и вместе с легендарными...

Кеша уже не слушал, в голове его все смешалось, и стучала там неустанно лишь одна радостная мысль: «Свершилось! Свершилось!»

– ...или вот, к примеру, назовите мне вашу фамилию! – услыхал он вдруг. – Назовите. Я в тот же миг введу ее в компьютер. У меня, между прочим, есть в этой славной машине своя собственная блуждающая и жестко запароленная директория, в которую я и заношу все сведения о дальних и близких родственниках своих. Все, какие удалось разыскать за эти годы. Если вы, скажем, сами из этих мест происходите, то я почти наверняка сумею рассказать очень многое об истории соответствующего рода. Так как же-с фамилия ваша, милейший?

Кеша и не заметил, что уже уступил свое место за дисплеем скелету, а сам встал рядом, держась за спинку стула и пристально следя, как длинные костлявые пальцы с легкостью необыкновенной летают над клавиатурой, запуская специальные программы и вызывая скрытые файлы из глубины компьютерных мозгов.

– Пальчиков я, Иннокентий Дмитриевич.

– Пальчиков, Пальчиков, – зашептал скелет, а потом воскликнул: – Ба! Да вы откуда родом-то?

– Из Питера, на Литейном жил до пятнадцати лет, а потом... Батя у меня военный, сюда как раз и направили...

– Сия информация, милейший как раз не очень важна, – перебил скелет. – Пращуры ваши откуда? Не знаете случаем?

– Наверняка не скажу, но батя как раз уверяет, что отсюда, из Мышуйска.

– О! – скелет торжественно поднял вверх самый длинный и самый костлявый палец. – Тогда ошибки быть не может. Слушайте. Неподалеку отсюда в восемнадцатом веке знатное имение было, так и называлось – Пальчиково. Ваши наипрямейшие предки этими землями и лесами владели. А моя то фамилия, кстати, Юсупов, извините, что сразу не представился. Так вот дочь моя любимая, Аглая аккурат накануне осенней компании восемьсот пятого года – помните, мы тогда под Аустерлицем французов-то разбили с австрияками в союзе, генерал Вейротер блистательный был командир... О чем это я? Да! Аккурат в то самое лето Аглая моя и выскочила замуж за вашего прапрапрапрадеда Пальчикова. Он кстати там, в Австро-Венгрии и погиб, но род продолжить успел, и очень достойный, между нами говоря, дворянский род. Вы не смотрите на то, что фамилия такая смешная – Пальчиковы. Пальчиковы, они еще со времен Ивана Калиты на Руси известны были... Впрочем, давайте-ка проверим мою память. Глядите сюда!