Охота на эльфа - Скаландис Ант - Страница 101

Матвеев тоже не слишком-то слушал Циркача, он уже набрал номер и теперь отдавал кому-то распоряжения по-немецки. Серьезный мужик. Слов на ветер не бросает.

О том, чтобы говорить правду, не могло быть и речи. Оставалось несколько вариантов. Первый. Сослаться на убитую Монику. Но это легко и быстро проверялось – слишком много общих знакомых. Вариант второй. Сказать, что оружие обеспечили нам люди Мышкина. Если даже Матвеев знает, кто такой Мышкин, проверка займет достаточно долгое время, но в итоге Мышкин (при всем уважении к Циркачу и его осведомленности в делах «Сферы») вряд ли примет нашу сторону. Опять плохо. Третий вариант. Приплести Павленко (обещавшего помочь) и его людей в Бонне. Опасный блеф. Ведь мы так и не поняли: они сидели в «хаммере», или в «ауди», или их вообще там не было? Наконец, оставалась возможность назвать Эльфа. Вариант представлялся самым рисковым, но и самым многообещающим.

До прихода ассистента со шприцом еще оставалось время. Циркач нес все более вдохновенную ахинею, а я лихорадочно просчитывал вероятные последствия, страдая от невозможности обсудить проблему с Филом. По его глазам я видел: он тоже размышляет над ситуацией.

– Циркач, ну что ты орешь, как резаный?! – рявкнул я, перекрикивая его.

Борька понял и заорал еще истошнее. А я успел под шумок спросить Фила:

– Сказать ему про Эльфа?

Фил молча кивнул.

Вот тут и появился отвратительный тип в белом халате и с чемоданчиком. Действительно рожа еще противнее матвеевской. Если сотрудник посольства был похож не столько на фашиста, сколько на партсекретаря большого оборонного завода, то вошедший теперь выглядел как типичный гестаповский врач-садист из советских фильмов про Великую Отечественную.

– Не надо уколов, – громко объявил я. – Мы получили оружие от Клауса Штайнера.

Эффект превзошел все ожидания.

Матвеев уронил на рычаг телефонную трубку, которую держал, чтобы позвонить еще куда-то, резко поднялся, потушил в пепельнице сигарету и сделал знак безумному доктору удалиться. Потом зашагал по комнате от стены к стене, не приближаясь к нам и даже не глядя в нашу сторону.

Наконец, быстро набрал еще один номер, вкрадчиво спросил:

– Клаус?

И заговорил по-немецки.

Беседа была короткой, новых слов немного, и Фил сумел догадаться о ее смысле. А вообще лаконичность фраз по телефону всегда предполагает серьезное продолжение при встрече.

– Он едет сюда? – спросил Фил с таким видом, будто понял все до последнего слова.

– Да, он будет здесь очень скоро, – кивнул Матвеев.

Тон его в общении с нами явно переменился. Причем весьма радикально, из чего следовало: Эльф взял на себя передачу нам оружия. Что дальше?

Юриуш Семецкий появился раньше, чем можно было представить. Уж не его ли «ауди» стояла рядом с нашим «фольксвагеном»? Ворвался в подвал, как всегда, без охраны и вместо «здрасте» вопросил нарочито по-русски, надо думать, из уважения к нам:

– Мы будем снимать кино, или мы не будем снимать кино?

– Не понял, – растерялся Матвеев.

– Так говорил режиссер в каком-то хорошем французском фильме. Там еще играл Бельмондо, а название я не помню. Так мы будем делать теракт? Или теракт отменяется?

– Это ты у меня спрашиваешь? – решил возмутиться Матвеев.

Но еще сильнее возмутился Эльф.

– А у кого же мне спрашивать?! Вы чуть не убили моих людей, теперь держите их в каком-то подвале. Работать-то кто будет? Скажи мне: кто будет работать?!

– Погоди, Ахман уверял, что это его люди.

– Все люди Ахмана уже давно стали моими.

– Не очень-то верится…

– Это твои проблемы!

– Ладно, Клаус, успокойся. И вообще, выясняй это с Ахманом, а я просто не привык работать с исполнителями, которые разворачивают стволы в любую сторону.

– Не в любую. Ты просто не понимаешь разницы между тупыми послушными бойцами и настоящими профи, – подколол его Эльф. – В нашем случае приходится работать именно со спецами высшей квалификации. Давай лучше рассказывай, что ты задумал.

– Теперь уже неважно, – махнул рукой Матвеев.

– То есть как? – удивился Эльф.

– А так. После этой перестрелки в центре Берлина ничего нельзя организовывать. Даже в предместьях не стоит. Засвечены все, кто только мог засветиться. А вообще-то, твои ребята еще утром забраковали наш вариант.

– Вот как. И что же они предложили?

– Гамбург.

– Интересно, – оценил Эльф. – О конкретном месте шла речь?

– Пока нет, – сказал Матвеев, и Эльф переключился на нас.

– Так и что, ребятишки, какие есть идеи?

Я понял, что сейчас наш выход. Нельзя ударить лицом в грязь. Назвать ратушу? Главное полицейское управление? Порт? Да нет. Нужно что-то более конкретное. Но я был в Гамбурге столь мимолетно! Потом вспомнил: там же есть знаменитая улица красных фонарей, вроде розового квартала в Амстердаме. И мы еще с Филом по ней среди дня носились, когда потеряли Малина, и потом, по пути в порт. Рипербан. Ну, конечно. Весьма подходящий вариант.

– Улица красных фонарей, – предложил я.

– Рипербан, – согласно кивнул Фил и добавил, поясняя, как для идиотов: – Очень людное место по ночам.

– Да, но там и полиции – пруд пруди, – возразил Матвеев. – А впрочем, мысль интересная.

– У нас еще будет время для обсуждения, – решительно подвел черту Эльф. – Для КРП безразлично, где прогремит взрыв? Ты подтверждаешь это?

– Подтверждаю, – кивнул Матвеев.

– Тогда снимай с них наручники, возвращай пистолеты, и мы поехали. Сюда ведь тоже могут нагрянуть?

– Нагрянуть могут куда угодно, в том числе и в Гамбург, – улыбнулся Матвеев.

Под занавес он выдал какую-то шутку на немецком, оба засмеялись, и мы поняли, что на этот раз угроза миновала.

Мы с Эльфом вышли через другую дверь. У подъезда на улице стоял просторный джип «опель-фронтера», куда нам и было предложено сесть.

– Мы больше не вернемся в Берлин? –спросил я

– Скорее всего, нет, – кивнул Эльф.

– Тогда придется заехать в «Кауфхоф».

– В какой еще «Кауфхоф»? При наличии денег в Гамбурге есть все, что необходимо.

– Вот именно, – подхватил я, – при наличии денег. Они-то и остались в «Кауфхофе» на Александерплатц.