Запретная дверь - Синицын Олег Геннадьевич - Страница 52

Кукла смотрела на девочку обманчиво-восторженным взглядом и улыбалась вечной улыбкой. Какая все-таки Элли маленькая и глупая. Кукла опытнее и мудрее. Девочка поклялась в будущем доверять каждому указанию маленькой спутницы.

Чувствуя горячий прилив благодарности, она поцеловала ее в твердую щеку:

– Спасибо тебе, куколка. Спасибо большое!

3

Андрей был рад, что все обернулось удачно. Официантка выглядела чересчур молодо, но он надеялся, что она поможет девочке. У нее был добрый взгляд. Даже когда креолка сердилась, глаза выдавали, что она не умеет сердиться по-настоящему.

Он ни слова не понял из того, что официантка с серьезным видом объясняла девочке. Хорошо бы, она вызвала полицию. Может, она ушла для этого? Может, уже набирает номер вроде 02 ил и 911 – он не знал, на какой набор цифр здесь откликаются люди в фуражках...

Андрей вдруг вспомнил, словно невообразимо далекий эпизод из прошлого, что обещал Альбине подать сигнал, когда окажется в девочке. Показать глазами SOS. И хотя в состоянии, в котором он находился, глаз не было (как и головы, и пульса, и лимфатической системы), Андрей представил, что двигает ими. Смотрит вверх. Затем вниз. Затем опять вверх... опять вниз...

«Вверх-вниз, вверх-вниз», – мысленно повторил он.

Его желание уперлось в незримую преграду. Все равно что пытаться пройти сквозь Великую Китайскую стену.

Вероятнее всего, сигнал не дошел. Андрей не почувствовал отдачи.

4

В тишине пустой кабинки Элли почувствовала внутри себя непонятное шевеление. Состояние напоминало те моменты, когда куколка оживала и что-то требовала от девочки, только сейчас это требование исходило не из рук, а из головы Элли.

– Куколка, это ты делаешь? – удивилась она, рассматривая маленькую подружку, неподвижно лежавшую в ладонях.

Шевеление прекратилось.

Если это опять кукла, то совершенно непонятно, чего она хочет. Раньше она вздрагивала лишь тогда, когда Элли требовалось решить какой-либо вопрос. Обычно вопрос жизни и смерти, последнее время были только такие... Но сейчас вопросов перед девочкой не стояло. Находясь под опекой Фабианы, Элли пребывала в блаженной расслабленности впервые за три дня приключений.

– Чего ты от меня хочешь? – спросила девочка у куклы.

5

Андрей сразу понял, что девочка почувствовала его мысленное усилие, и оставил попытки послать сигнал в далекую питерскую спальню. Контакт с малявкой гораздо важнее кручения глазами. Он давно искал канал общения с девочкой, потому что существовал один вопрос, давно требующий ясности.

Думая, как реализовать свое намерение, он оглядел стол, посреди которого расположились крохотная ваза с цветами, солонка, перечница, сахарница...

6

Кукла едва заметно рванулась из рук.

– Что ты хочешь? – спросила Элли.

Снова рывок.

На этот раз Элли определила, что он был направлен к центру стола. Девочка думала секунду, потом вскарабкалась на сиденье с ногами и перенесла куклу туда, куда она стремилась.

Еще рывок.

Элли двинула куклу к центру стола, с замирающим сердцем ожидая нового толчка. Если бы она знала о лозоискательстве, то сказала бы, что это чем-то похоже на поиски подземного источника воды при помощи раздвоенного прутика.

Сжимающие пластиковое тельце руки оказались рядом с наполненной до краев сахарницей.

– Что тебе нужно? Я не понимаю.

Новый рывок заставил девочку вздрогнуть. Куклу мотнуло, ее плечо ударило по плошке с сахаром. Сахарный песок рассыпался и покрыл столешницу белым, хрустящим ковром.

«Слава богу, не соль!» – с облегчением подумала Элли. Мария-Луиза говорила, что рассыпанная соль – плохая примета. На тебя обрушится несметное количество несчастий, хотя Элли сомневалась, что ей может быть несчастнее, чем сейчас. Зачем бояться какой-то соли, когда на свете существуют незнакомцы!

– Посмотри, что ты наделала! – сказала Элли, обращаясь к кукле, в точности повторив интонации мачехи.

Кукла больше не двигалась.

Элли оглянулась на дверь и собралась смести сахар к краю стола, чтобы затем собрать его в горсть и вернуть в плошку, когда кукла напряглась...

Кукла напряглась. Она просила не убирать рассыпанный сахар. Чего она хочет?

Элли задумалась, глядя на белое поле. «Она хочет, чтобы было грязно», – первое и самое глупое, что пришло в голову.

Нет, конечно, кукла хотела не этого. Но тогда чего?

Девочка коснулась мизинцем белой крупы. На поверхности осталась точка. Элли слизала сладкие крупинки с пальца. И внезапно ощутила в себе чужой вопрос.

Было трудно объяснить, откуда он появился. Элли просто почувствовала внутри себя желание узнать ответ. Желание возникло из ниоткуда, пришло в мысли со стороны. Самое любопытное заключалось в том, что Элли прекрасно знала ответ, ей не было нужды спрашивать у себя столь очевидные вещи.

Она наморщила лоб, закусила нижнюю губу и кропотливо вывела на белом поле:

«Меня зовут Элли».

Едва палец закончил последнюю букву, как чужое желание внутри нее исчезло. Любопытство постороннего было удовлетворено.

Элли отдернула палец от сахарного поля. Она вдруг поняла, что дело здесь не в кукле, доставшейся ей, как она думала, от мамы. Кукла является частью чего-то большего – могущественной невидимой силы, которая следит за ней и при случае помогает.

В девочке толкнулся суеверный страх. Кто следит за ней? Зачем это делает? Раньше никто и никогда ей не помогал. Она всегда была одна.

– Кто ты? – тихо спросила Элли.

В голове стояла тишина. Кукла тоже молчала.

7

Хлопнувшая дверь кабинки заставила Элли оторваться от куклы. Вернулась Фабиана. Она принесла большую тарелку с надкусанной кровянисто-коричневой отбивной и почти нетронутым гарниром из фасоли и помидоров. Остатки чьего-то ужина. В другой руке официантка держала стакан молока.

– Я рассыпала сахар, – виновато сообщила девочка.

– Ничего, я уберу, – ответила Фабиана. Она поставила перед Элли тарелку и стакан. – Ешь давай. Компания строителей собирается отвалить, поэтому мне нужно вернуться в зал и рассчитать их. Я приду через пять минут.

Девушка достала из кармана тряпку и, замерев на секунду над загадочной надписью «Меня зовут Элли», смела рассыпанный сахар в ладонь.

Когда дверь за Фабианой закрылась, Элли заглянула в тарелку. При виде ужина, пусть и остывшего, она быстро забыла о странностях в своей голове. Выпив половину стакана молока, такого холодного, что сводило зубы, она взялась за отбивную. Маленькими укусами девочка обгрызла кусок с краев. Она съела не больше десятой части, но этого хватило, чтобы насытиться. Потом отодвинула кусок на край тарелки и перешла к помидорам и фасоли.

Покончив с гарниром (не забыв при этом покормить куклу), Элли допила молоко и осоловело откинулась на стену кабинки. Возле солонки нашелся маленький стаканчик с зубочистками. Элли достала одну, поковыряла в зубах, потом поковыряла во рту куклы.

– И не возмущайся! – строго предупредила она. – Ты тоже ела. Зубки должны быть чистыми!

Вместо обещанных пяти Фабиана вернулась минут через двадцать. Она заперла дверь на маленький засов и села рядом с Элли.

– Четверть часа никто не будет беспокоить, – сказала она. – Готова слушать?

Элли напряженно кивнула.

Фабиана посмотрела на свои ногти, размышляя, с чего бы начать.

– Детка, ты попала в очень скверную историю. Не понимаю, как ты об этом еще не догадалась. В общем, твоя мачеха тебя продала.

Открыв рот, Элли недоверчиво посмотрела на официантку.

– Нет, – возразила она, задыхаясь от волнения. – Мария-Луиза потеряла меня... возле супермаркета...

– Не знаю, что произошло возле супермаркета, но она должна была передать тебя двоим подручным Лусио. Причем деньги она уже получила... Но при передаче что-то произошло, и ты оказалась на свободе. Говорят, из-за этого Лусио пристрелил своего помощника. Он очень разозлился. Теперь все улицы гудят, разыскивая тебя. И, я думаю, не напрасно этот червяк Корасау крутился возле кафе. Не знаешь, он видел тебя?