Запретная дверь - Синицын Олег Геннадьевич - Страница 49

2

– Давай сначала разберем, что мы знаем, а потом, что с этим делать, – произнес Андрей. – Итак, в моем пограничном сновидении существуют три объекта, в назначении которых нужно четко разобраться. Во-первых, это станция, через которую я выхожу из тела. Во-вторых, электричка, которая несет меня на другой конец света. И в-третьих, равнина со статуями и цветами.

Багаева внимательно слушала.

– Станция за дверью, – произнес Андрей. – Монолит в меняющемся аморфном мире сновидения". Я думаю, что это визуальный образ особого участка мозга, расположенного в правом полушарии. Вероятно, одна из древних зон, которые считаются не используемыми современным человеком. При проведении прежних исследований я заметил, что дверь, ведущая на станцию, появляется не только в моих снах. Этот особый участок мозга имеют многие люди. Но лишь я получил от него сверхспособности. Доступ за дверь открыт только мне. Видимо, повезло.

Он потер лоб.

– Эта станция служит отправной точкой для очень необычного путешествия – путешествия за пределы тела. Некий механизм, являющийся в образе пригородной электрички, выхватывает мое сознание из плоти и уносит в особую область. Можешь называть эту область «тем светом», но мне больше нравится название верхний мир.

– Мне тоже, – произнесла Альбина.

– Когда я выхожу из тела, на ЭЭГ исчезает электрическая активность мозга. Наступает состояние, свойственное коме или смерти. На первый взгляд мое сознание полностью теряет связь со своими мускулами и рецепторами. Если квартиру охватит огонь, я этого даже не замечу... Однако эксперимент на Столе позволил установить одну интересную особенность. Позже я остановлюсь на ней подробнее.

Он отпил молока из стакана, стер белый след с верхней губы.

– Электричка прибывает на необъятную равнину, усыпанную цветами. Один из этих цветов – фиалка, прикосновение к которой переносит меня в девочку. Сегодняшним утром я вспомнил, что в прошлом сне прикасался не только к ней, но и к кусту старого шалфея. И знаешь, что произошло? Я оказался в другом человеке! Не в девочке.

– То есть все эти цветы на поле... через них можно заглядывать внутрь людей?

– Да! – с жаром ответил Андрей. – Это поле нечто вроде центра управления людьми. Кто его хозяин и где он находится в настоящий момент – мне неведомо. Но я подумал вот о чем. Возможно, эта равнина – то самое информационное поле, о котором говорят спиритологи всех мастей. Матрица, невидимыми нитями связанная с головами всех людей на Земле, где собираются важнейшие человеческие знания. Это коллективная память, к которой наш разум обращается в сновидениях. Возможно, именно оттуда мы получаем прозрения, откровения и открытия. Очень схожа трактовка по Юнгу. В его терминологии это поле – коллективное бессознательное, откуда проистекают наши сокровенные желания и неосознанные поступки. Если выражаться образно, то обычные люди только заглядывают сквозь щелочку приоткрытой двери в комнату, откуда исходит волшебное сияние. Я же нашел путь в центр комнаты и в центр шара, испускающего это сияние.

– Если вы докажете существование такой области, это будет потрясающим открытием... – Альбина загадочно сверкнула глазами. – А вы можете проникнуть, допустим, в меня?

Андрей задумчиво почесал шрам:

– Не знаю. Мне кажется, что для этого нужно отправиться в глубь равнины. Куда? Понятия не имею. Чтобы найти конкретного человека, нужно знать точные координаты его цветка в верхнем мире. В принципе некие символы, возведенные в нашей реальности, находят там свое отражение. В них можно ориентироваться как на географической карте. Пока я знаю только одно отражение: статую Иисуса Христа в... – короткий взгляд на запястье, – Рио-де-Жанейро. Но даже эта информация не позволяет мне отыскать в городе, допустим, Ромарио или Пауло Коэльо. Людей означают цветы, и фамилии владельцев на них не написаны. Поэтому, за исключением фиалки, я понятия не имею, в кого попаду, дотронувшись до того или иного цветка.

Альбина задумалась.

– Растения и цветы обладают глубокой символикой, характеризующей основное качество человека, – сказала она. – Многие считают это ерундой, но символика сохранилась в течение многих веков. Вполне возможно, что она просочилась из недр коллективного бессознательного, с той самой равнины, о которой вы рассказываете. Вы упоминали... шалфей, правильно? Насколько я помню, этот цветок обозначает добродетели. В качестве других примеров: орхидея – красавица, зверобой – враждебность, гвоздика – непорочность...

– А что означает фиалка? – спросил он.

– Не помню. Но у меня на работе лежит книга.

– Мне бы не помешала.

– Завтра же покажу.

– Спасибо. Так, что теперь нам нужно? Все эти предположения, конечно, страшно интригуют, но мне доподлинно известно, что в большом городе потерялась маленькая фиалка. Более того, за девочкой кто-то охотится, и я не могу оставить это просто так. Чтобы ей помочь, необходимо знать ее имя и улицу, где она находится в настоящий момент. Проблема в том, что если имя я могу запомнить, то названия улиц держатся в моей голове как вода в решете. Как вытащить эту информацию из комы? И тут я вспомнил, что сомнограф регистрировал движение зрачков, когда я находился вне тела. Улавливаешь? Зрачки двигались, словно я продолжал пребывать в обычном БДГ-сне! Этот феномен совершенно необъясним с научной точки зрения, но он единственное, что связывает тело и отделившееся от него сознание!

– Тело и сознание остаются связанными астральной нитью. Поэтому вы каждый раз возвращаетесь назад.

– Возможно, это так. Но что ты думаешь о движении глаз?

– В середине семидесятых годов прошлого века Стивен Лаберж в Станфорде доказал существование не полностью выключенного сознания во время сна, подав заранее условленный сигнал глазами. В БДГ-периоде сна все костные мышцы блокируются, но только глазные остаются активными... Вы хотите сказать, что подадите из комы сигнал глазными яблоками?

– Я скажу название улицы, а ты его примешь. Вот для чего мне нужна твоя помощь.

– Скажете? Каким образом?

– Азбука Морзе. Я буду двигать зрачками вверх-вниз. Быстрое движение – точка, – тире. Вот так.

И он исполнил классический SOS, до жути напоминая одержимого бесами.

– Ты запишешь последовательность сигналов в тетрадку, – продолжал Андрей. – Даже две-три первые буквы в названии улицы дадут невероятно много для поисков девочки. Я разработал схему. Вот послушай. Когда я окажусь в обычном сновидении, передам три тире. Три. Затем я войду в дверь и из электрички передам еще три тире. Наконец, оказавшись в девочке, покажу сигнал SOS, который ты только что видела. Сделать это там наверняка будет сложно. Но я попытаюсь. Я не собираюсь сразу выдать тебе полтетрадки информации. Пока наша задача – проверить работоспособность канала передачи. Когда ты получишь последний сигнал, можешь поспать. Будильник я завел на шесть.

Он протянул ей моток лейкопластыря.

– Это чтобы видеть движение глаз. Приподними мне веки, когда я усну.

Альбина надела моток на указательный палец, слегка покрутила.

– Было бы неплохо проделать это в сомнологическом кабинете, – сказала она.

– Савинская ключа не даст. Ничего, мы справимся и здесь.

Часы показывали половину десятого. Андрей достал из оранжевой коробки пластину с капсулами, выдавил две штуки на ладонь, бросил в рот и запил молоком.

– А как же мертвец, который напугал вас?

Андрей улыбнулся уголком рта:

– Для него я приготовил сюрприз.

Пока он переодевался в спальне, Альбина бродила по гостиной, продолжая крутить на пальце моток лейкопластыря. Через некоторое время он ее позвал. Когда она вошла, Андрей, облаченный в полосатую пижаму, заторможенно шарил в выдвинутом ящике стола:

– Да где же он?.. Ах, вот!

Из ящика появился фонарик на пальчиковых батарейках. Проверив, работает ли (лампочка на конце выстрелила в потолок кругом света), Андрей опустил его в карман пижамы.