Запретная дверь - Синицын Олег Геннадьевич - Страница 33

– Я не могу их использовать, они подавляют разум. Сновидение я увижу, но останусь прикован к нему, не смогу ни мыслить, ни анализировать, ни проявлять инициативу.

– Значит, ни барбитураты, ни успокоительное не подходят. Задачка с двумя неизвестными, Андрей Андреевич?

– Я всю голову сломал!

Официантка принесла сок. Альбина тронула губами соломинку. Дети за соседним столиком громко требовали от родителей еще шоколадного мороженого. Официантки неторопливо плавали между столиками. За окнами шагали люди. Никто из них понятия не имел, какие невероятные вещи обсуждали двое людей в углу зала: тридцатилетний врач и молодая девушка-ординатор.

– Думаю, задача вполне решаема, – сказала Альбина и загадочно улыбнулась. – Существует человек, который поможет ее решить. И вы его прекрасно знаете.

Он посмотрел на нее, выпучив глаза. Потом понял и рассмеялся:

– Кривокрасов! Ты просто умница... Постой!

Андрей полез во внутренний карман и достал сложенный листок, который всучил ему профессор.

– Та-ак... Для клинических испытаний... экспериментальный препарат «Орексин», Швейцария... принципиально новое снотворное... увеличение фазы быстрого сна... тесты на крысах показали, что активность головного мозга достигает уровня бодрствования... Альбина, это же то, что нужно!

На радостях он вскочил из-за столика и обнял ее. Пожалуй, все, кто находился в кафе, оглянулись. Альбина потом еще долго ощущала на плечах его объятия.

– Кривокрасов будет доволен. – Андрей радостно улыбался. – Кажется, я нашел для его лекарства подопытного кролика.

2

– Анатолий Федорович? Это Ильин беспокоит.

– Чего тебе, Ильин? – отозвался Кривокрасов из трубки. Какой он любезный, ну просто милашка!

Андрей поудобнее приложил мобильный к уху. Нужно сосредоточиться, Кривокрасов не должен уловить фальшь.

– Я много думал о нашем последнем разговоре. – Том самом, когда они едва не расквасили друг другу физиономии.

– И чего надумал?

– Ну вы во многом правы. Все-таки у вас огромный опыт работы. – Ложка лести обязательна. – В самом деле, пускай сновидениями занимается Ковальчук.

– Неужели? – с издевкой произнес Кривокрасов.

– Да, – подтвердил Андрей максимально угодливо. – У него средства, оборудование, специалисты. Зачем тратить время на параллельные исследования? Сказать по правде, я устал от сновидений. Хочется попробовать что-то новое. Меня заинтересовало ваше предложение. Клинические испытания лекарств от бессонницы – почему бы нет?

Пусть думает, как ему нравится. Что Андрей решил сменить направление исследований, что испугался угроз – все равно! Главное сейчас – заполучить орексин.

– Давно бы так, – довольно ответил Аптекарь.

– Я прочел бумажку, которую вы дали. Это потрясающий препарат, у него большое будущее! Мне захотелось поскорее начать с ним работу. – Андрей на секунду задержал дыхание. – Лучше не терять времени и начать прямо сегодня.

– Сначала нужно обговорить детали. Но сегодня не получится, я сейчас в Москве.

Такого поворота Андрей не ожидал. Он стал лихорадочно перебирать в уме варианты.

– А кто-нибудь может выдать лекарство вместо вас?

– Орексин лежит в моем сейфе, ключ у меня на связке с собой. Но в понедельник я привезу тебе препарат.

Андрей подумал о том, что пропускает субботнюю и воскресную ночь! Еще два дня пройдут в неведении относительно того, что происходит с девочкой, потерявшейся в огромном городе.

– Может, у кого-то есть запасной ключ?

– Ты что, идиот?! – вышел из себя Кривокрасов. – Я сказал, в понедельник, значит, в понедельник!

Из трубки раздались гудки. Андрей со злостью выключил телефон:

– Питекантроп. Ненавижу его.

– Что он сказал? – спросила Багаева.

– Орексин будет в понедельник. Раньше никак.

– Может, сон придет и без снотворного? – Альбина дотронулась до его ладони. – Я верю, что у вас получится без снотворного.

Ее слова и прикосновение чудесным образом сняли раздражение, оставшееся после телефонного разговора с профессором.

3

Андрей проводил Альбину до станции метро. Повторно извинился за то, что загрузил ее своими проблемами в субботу, выходной день, поблагодарил за помощь, попрощался, но она все не уходила, все стояла, опустив голову и теребя завязки на сумочке. Затем все-таки ушла, кивнув на прощание. Андрей так и не понял: пыталась ли она что-то сказать или ждала неких слов от него?

Расставшись с Багаевой, он решил до вечера гулять по городу, по паркам и улицам. Свежий воздух влияет на сновидения чудесным образом. Кровь насыщается кислородом, вызывая приятные сюжеты, легкость тела, иногда полеты. Но сегодня Андрею не требовались полеты – когда придет время, ему нужно просто уснуть и увидеть сон.

Болтаясь по улицам, он дошел до Крестовского острова, где раньше по субботам играл в футбол в компании врачей. Вот и сегодня на маленьком поле в окрестностях стадиона «Спартак» находились все его коллеги, включая Тюрина, быстрого нападающего, и Перельмана, стоявшего в воротах.

Неврологи проигрывали кардиологам с неприличным счетом. Им явно не хватало активности левого фланга, где раньше играл Андрей... Он следил за игрой сквозь проволочную сетку ограждения, стараясь оставаться незамеченным, и завидовал играющим. Ему хотелось оказаться среди них, почувствовать в ногах мяч, ощутить скорость, азарт, командное единство. Подглядывание выглядело как проявление психологического комплекса, но Андрей не мог заставить себя подойти к бровке и поздороваться. Он для них чужак – как на поле, так и в больнице. Человек вне команды.

Когда матч закончился, а насквозь мокрые врачи побрели к лавочкам переодеваться, Андрей пошел прочь от поля, не желая быть узнанным. Когда он пересекал автостоянку, его окликнули:

– Андрюха! Ильин!

Он нехотя повернулся.

Окликнувший был не из тех, с кем Андрей избегал встречи. Между машин к нему пробирался Женька Шаталов, его однокурсник, нейрохирург, работавший в клинике при университете. Высокий, атлетически сложенный, с огромной сумкой через плечо и мокрыми, прилипшими ко лбу волосами.

Они поздоровались за руку.

– А ты чего не играешь? – спросил Шаталов.

– Мне запрещены нагрузки.

– Жаль. А твои постоянно проигрывают. Каждую субботу дерем их. – Последние слова он произнес с веселой злостью. – Мысли у них на поле нет, носятся, водятся, а все без толку. То ли дело раньше, когда ты играл. Вот это команда была!

– Да, – согласился Андрей, грустно улыбнувшись. – Как там Ковальчук поживает?

Женька глянул куда-то в сторону. И неожиданно произнес:

– Твой Ковальчук в большой жопе. – Он подтверждающе кивнул в ответ на удивленный взгляд Андрея. – Да-да! Оборудование выделили, специалистов подобрали, деньгами осыпали, а результатов нет. Лаборатория работает уже пять месяцев, а не могут в простейших снах разобраться. У целой команды не получается то, что ты делал в одиночку.

Информация была удивительной и тешила самолюбие Андрея. Только сейчас ему не хотелось обсуждать неудачу бывшего коллеги, занявшего не свое место. Может, в другой раз, но не сейчас.

– Рад был тебя повидать, – сказал Андрей. – Я вообще-то спешу.

Да, он спешит. Нужно обойти еще половину Питера.

– Тебе неинтересно, как идут дела у Ковальчука?

– Патодиагностика по сновидениям полностью передана в новую лабораторию. А я больше этим не занимаюсь.

– Раньше занимался.

– Теперь нет. Теперь я провожу испытания лекарств.