Скалолазка и мировое древо - Синицын Олег Геннадьевич - Страница 39

Выбираясь из кузова, я подумала, что Кларк укрылся от недоброжелателей надежно и с удобствами. Достать его из этого Сим-Сима практически невозможно. Здесь можно спрятать целый секретный завод и охранять армией солдат (знала бы я, как недалека от истины!), а если пожалуют непрошеные гости, то их ожидает теплая встреча с перекрестным огнем из крупнокалиберных пулеметов и другие, думаю, не менее приятные сюрпризы.

Я разглядывала колонны и резные орнаменты на фризах. Похоже туннель пробит много веков назад. Трудно сказать кем – представителями хараппской цивилизации или ариями. Может, даже самими прелюдиями. Кларк занял помещение, благоустроил его, провел электричество и поставил раздвижные двери на входе. Но ко всему остальному он непричастен.

Из тьмы в дальнем конце зала появились двое и направились к нам. В их фигурах и походке было нечто такое, отчего сразу становилось ясно, что шутить они не любят. Когда подошли ближе, я их узнала. Мы встречались возле храма. Личная охрана Кларка. Ребята выглядели на порядок серьезнее моих конвоиров – одеты в строгие темно-синие комбинезоны, у каждого под локтем по короткому автомату, в обтекаемой форме которого угадывалась последняя военная разработка.

Мои конвоиры готовились передать меня этим элитным бойцам.

– Пока, ребята! – сказала я негромко Клопу и Крысу. – Вы оказались не такими отъявленными мерзавцами, как подумалось вначале.

Высоколобый Крыс недовольно покачал головой и сделал вид, что не слышал. Клоп некоторое время смотрел на приближающуюся лакированную охрану, а затем зашептал, почти не разжимая губ:

– Веди себя послушно, не совершай проступков и выполняй все, что прикажут. Не будешь слушаться – накажут. Они заберут тебя для Ритуала, а хуже этого на свете нет ничего!

– Какого ритуала?

Я с удивлением посмотрела на коротышку. Он хотел мне ответить, но личные охранники Кларка были уже возле нас.

Охранники шли по обе стороны от меня, держась чуть сзади, за спиной. Казалось, что они вовсе не люди, а два кровожадных потусторонних существа, не растерзавших меня лишь потому, что в данный момент не сильно голодны.

По темной пустой галерее мы двигались молча. Каждый шаг звенел в каменных стенах. Светильники давали мало света, словно их душил подземный мрак. Своды смыкались над головой, как в готическом храме. Из-за них чувствуешь себя ничтожеством под ногами большого и могущественного божества. Именно в этой галерее меня настиг нешуточный мандраж.

После той безумной драки и на пути в подгорный дворец мне было глубоко безразлично все, что произойдет дальше. Меня нисколько не волновало, сохранят ли мне жизнь, потому что в ней больше не было смысла. От моей безумной веры в прелюдийский санскрит осталось то же, что от могучего и прекрасного озера – огромный пустой котлован и грязные лужи на дне. Но, очутившись под этими сводами, ведомая двумя грозными охранниками, догадываясь о том, на прием к кому они меня ведут, я почувствовала, что эмоции вернулись, и меня охватил неодолимый суеверный страх.

Я сразу вспомнила о том, что посмотрела на строки, на которые смотреть было строжайше запрещено. Я вовсе не собиралась нарушать запрет Левиафана – нужно быть совсем сумасшедшей, чтобы выступать против его воли и против его запретов. Но так уж получилось, я увидела верхние строки. Пусть ничего не поняла из них, но меня должна постичь законная кара. Я боялась представить, какие наказания придумает Кларк, и мне хотелось лишь одного: оказаться за пределами этих стен – в лесу, в котором приходится ночевать на неудобных камнях, а ядовитые змеи кусают за пятки. Отчаянно захотелось вырваться из-под этих сводов. Ко мне вернулось желание жить, и это желание было очень сильным.

В стенах галереи появились ниши. Первые из них были пусты, но в следующей я увидела фигуру… И это был человек, вне всяких сомнений, человек. Изготовить такую физиологически правдоподобную статую могут лишь восковых дел мастера, а это слишком дорого, да и не нужно здесь. Нишу наполовину скрывала тень, и было трудно рассмотреть ее обитателя, однако две вещи я могла назвать безошибочно. Человек сидел в классической позе лотоса. И он определенно был мертв.

Я обнаружила таких людей и в следующих четырех нишах. В легендах о сомати, состоянии векового сна, в которое добровольно погружаются тибетские ламы, говорится о том, что душа не уходит из них навсегда. Она остается рядом и витает над головой, в то время как тело становится сухим и твердым. Люди добровольно превращают себя в мумий, их плоть отныне не подвержена тлену ни через год, ни через тысячелетие. А самое интересное в этой истории заключается в том, что в один прекрасный день они могут проснуться… Когда мы миновали последнюю нишу, я вздохнула свободнее. Если легенды о сомати правдивы, значит, я какое-то время находилась в окружении не живых и не мертвых. Не очень уютное общество, правда?

Галерея закончилась высокой двустворчатой дверью, разукрашенной цветными изображениями зубастых змеев. Личные охранники Кларка сняли с меня наручники и распахнули створки. С замирающим сердцем я вошла в просторный зал. Двери за спиной закрылись.

Первое, что я ощутила, переступив порог, было невероятное напряжение, витавшее в зале. Словно за стенами одновременно работали два десятка мощных трансформаторов, отчего воздух едва заметно гудел, вибрировал и источал едкий запах…

В центре зала стоял высокий трон.

На троне, задумчиво опираясь на подлокотник, восседал Левиафан.

При виде него страх окончательно пригвоздил меня к полу. На глаза навернулись слезы, из-за которых черная фигура на троне (невероятно, это был именно трон!) расплылась в кляксу. Но если фигура и потеряла очертания, то исходящий от нее ужас никуда не ушел. Он был конкретным, концентрированным, выжигающим чувства.

– Подойди, – позвал Кларк-Левиафан.

Голос многократно отразился от стен.

Я пошла к нему, вовсе этого не желая. Каждый шаг давался с невероятным трудом, с каждым шагом я чувствовала, как растет напряжение в воздухе. Остановилась метрах в четырех. Дальше идти не могла, страх душил удавкой.

Руководитель «Мглы» и властелин подгорного чертога оторвался от плоских мониторов, установленных рядом с троном, и устремил свой взгляд на меня. Я сразу ощутила почти физическое давление и поспешно опустила глаза. Слезы лились уже ручьем, я стерла их ладонями.

– Древо Ашваттха, – произнес он самым обыкновенным голосом. – Волшебное творение, вызывающее изумление даже у самих прелюдий. Их величайшая святыня. С его помощью можно установить контакт с трансцендентными силами и получить откровение такой мощи, которое способно на всепоглощающее исцеление… Ты ведь хочешь найти древо? Признайся честно. Хочешь?

– Да.

– Подойди ближе, – пригласил он.

Я сделала два шага.

– Еще, не бойся.

Еще три. Оказалась у самого подножия трона.

Кларк заговорил, пристально глядя на меня:

– Яркие представители тех, кто нашел древо: Будда, Один, Иисус… Именно под древом они получили величайшую магическую силу. Ты знаешь об этом?

– Догадываюсь.

– И что ты об этом думаешь?

Мониторы возле его локтя показывали долину. На одном была панорама дымящегося леса, на другом – с какого-то холма обозревалась единственная улица деревни жевунов… Горная река… Монастырь на утесе… Затопленная низина и котлован на месте озера… Кларк все отсюда видит. Долина Арьяварта, казавшаяся мне девственным местом, напичкана камерами слежения и находится под пристальным наблюдением!

– Так что? – услышала я вопрос.

– Простите?

– Что ты думаешь о силе древа Ашваттха? Что оно дает?

– Это чистое и светлое творение. Я думаю, оно питает людей надеждой, которая помогает не утратить веру в жизнь.

Он молчал. Мне показалось, что согласился со мной.

– Ты помнишь, что случилось под храмом?

– Это вышло случайно, – стала я оправдываться. – Я не успела прочесть верхние строки!