Скалолазка и Камень Судеб - Синицын Олег Геннадьевич - Страница 39

С чехлом от запаски на голове я долго не высидела. Он не выдержал. Стал плавиться и прилипать к рукам и волосам. В апогее катастрофы я попросила Чедвика притормозить возле старика, торговавшего на обочине разными колокольчиками, стальными звенящими трубочками, которые походили на повешенных человечков. Надеясь на финансовую поддержку друга-американца, я предложила старику продать его шляпу.

Старик не растерялся и попросил за нее двадцать евро, приведя совершенно неразумные доводы. Вроде того, что сегодня ему придется свернуть торговлю, а она у него ох какая прибыльная! Я посмотрела на спонсора, тот нетерпеливо кивнул, отдавая мне кошелек. Так я получила шляпу Индианы Джонса.

Долго развлекалась, повернув к себе зеркало. Сдвигала шляпу набекрень; спрятав волосы, нахлобучивала на затылок. Надвигала на самым брови, делая строгий взгляд и произнося в зеркало: «Все зовут меня Алена. Но вас попрошу называть меня – доктор Овчинникова!» В конце концов игры закончились тем, что Чедвик с суровым видом повернул зеркальце к себе. На мою виноватую улыбку глянул искоса.

В следующем городке Чедвик остановил джип, чтобы купить несколько бутылок воды. Пить он по-прежнему не хотел – просто требовался небольшой запас. Он скрылся в магазине, а я осталась в джипе. С другого конца пустовавшей улицы громко и отчетливо доносились звуки радио, транслирующего последнюю песенку Кристины Агилеры. Я задумчиво подпевала, похлопывая по коленкам, но песня сменилась последними новостями, и вот что я услышала:

– …Чуть больше двух суток осталось до уникального природного явления! – захлебываясь, поведал диктор. – Двадцать шестого сентября ровно в семнадцать ноль пять по времени Мадрида произойдет полное солнечное затмение! Луна закроет диск солнца, и на целых семь минут южный берег Испании, а также берега Туниса и Марокко погрузятся в темноту. Если вы еще не в этих странах, то поспешите! Приготовьте фильтры для аппаратов и видеокамер, купите солнечные очки или просто закоптите стеклышко, как это делали наши деды. Помните, что в следующий раз затмение случится, когда вырастут ваши дети!

После этого пошел блок об Ираке, затем о выставке автомобилей в Детройте и перечисление результатов матчей последнего тура чемпионата Испании. Затем Мадонна затянула песенку про Голливуд. А я все никак не могла отключиться от того, что услышала в новостях.

Затмение?

Я уже читала о нем, когда летела в Лондон, но думала, что будет оно не скоро. А теперь… Как странно… Обследование мумии привело меня в Испанию, в которой ожидают слияния на небе луны и солнца. И до этого события осталось всего два дня! Глеб Кириллович предупреждал о том, что времени на поиски Камня немного. Быть может, он подразумевал, что ЦРУ тоже идет по следу Фенрира? Следует поторопиться, увеличить обороты, чтобы не попасть под их каток?

Но что-то мне подсказывает, что ограничение по времени связано с затмением, вокруг которого поднимается такая истерия. В чем тут суть?

Теперь не узнать. Можно было поинтересоваться у Саши. Но микросхема, в которой хранился номер телефона моих бывших нанимателей, вместе с осколками «трубы» кочует по Англии – из бака в кузов мусоровоза – либо уже оказалась на свалке.

Чедвик купил упаковку минеральной воды. Мы отправились дальше и опять нырнули в буро-песочные равнины campina. Говорят, они такие плодородные, что прорастет даже оброненная зубочистка… Через десяток километров равнины сменились холмами. Лишь после них на горизонте появились покрытые зеленью отроги хребта Кордильера-Пенибетики.

Не добравшись до гор, сделали остановку в Антекере. В одной из лавок – такой, что наверняка понравилась бы Розе, моей попутчице, – окутанный сигаретным дымом цыган с единственным зубом во рту поведал нам, что Мертвенный Мегалит находится на востоке и что на машине до него не добраться. Придется долго подниматься в горы пешком.

– …Обитель дохристианского ужаса находится на плато, – говорил он. – Там, посреди душистой изумрудной травы, есть серый холм. Ни одно семя не может пустить ростки в той земле. Голый и мрачный, высится он посреди яркой зелени. На холме и стоят три камня, три плиты – одна лежит на двух других. Для чего они установлены – ведают только небеса, да и те уже наверняка позабыли…

Приблизившись к хребту Пенибетики, мы повернули внедорожник на восток, в сторону Гранады. Ехали по указанному цыганом маршруту. С автобана свернули на проселочную дорогу, которая стала подниматься в горы. Двигались по ней до тех пор, пока дорога не превратилась в площадку, окруженную со всех сторон лесом. Над кронами деревьев высились старые, изрезанные трещинами, словно морщинами, скалы. Приехали. Конечная остановка. Автобус здесь разворачивается.

На часах было половина пятого вечера. Не очень удачное время для путешествия в горы. Успеем ли обернуться до темноты?

Я вылезла из автомобиля. Задрала голову, отчего индианаджонсовская шляпа свалилась за спину. Чедвик встал рядом, держа в руках карту. Пластырь над ухом слегка отклеился.

– До указанного места идти порядка пяти километров.

– Нужно еще найти дорогу, – ответила я. – Не пришлось бы карабкаться по скалам.

Карабкаться не пришлось. В горы вела заросшая, но вполне пригодная для движения тропинка. Она шла через лесную просеку и выбиралась к россыпи скал. Там ныряла между двух исполинских обломков, прислонившихся друг к другу и стоявших шалашиком. Мы прошли сквозь эти своеобразные врата. После прохода под ними меня обуяло странное чувство. Словно что-то изменилось.

Нет, все вокруг осталось прежним: похожие на лишаи пятна травы на камнях, невысокие деревья с клубящимися ветвями, изрезанные эрозией скалы… Но мне показалось, что мы преодолели неведомый магический портал и он привел нас в чужой мир. Роза была права. В самом деле – мистическое место…

Тропинка змеилась между камней и неуклонно поднималась на гору. Я шла первая, налегке. Только бутылка с водой болталась на поясе, а в кармане – увеличительное стекло и фонарик, найденный в бардачке джипа. Чедвик двигался следом – хмурый, постоянно о чем-то думавший. У него на поясе тоже кое-что было. Американец заткнул за брючной ремень свой пистолет, из которого застрелил Гека. В руке нес складную лопатку из автомобиля, а на плечо накинул моток тонкой веревки.

Карабкаться все-таки пришлось, но на самом примитивном уровне. Спустя час тропинка растворилась в нагромождении камней, которые мы преодолели довольно быстро. Оставив камнелом за спиной, поднялись с колен и обнаружили себя на высотном плоскогорье.

Размерами плато могло посоревноваться с площадью палубы нефтяного танкера. Широкое, необъятное, в виде неправильной трапеции, выгнутой к небу. Под ногами шелестела высокая луговая трава с яркими вкраплениями цветков ятрышника, мытника, фиалок и даже мака.

С плато мир открывался во все четыре стороны и был виден как на ладони. На западе и востоке поднимались горы, которые были такими старыми, что наверняка видели, как водоплавающие вылезли на сушу и остались на ней жить – добывать пропитание, играть на понижении фьючерсов… На севере в сизой дымке затаились холмы и равнины. Далеко на юге горные отроги мешались с зеленью лесов, а оканчивались лазурью Средиземного моря… Всю эту прелесть нарушал один-единственный объект на плоскогорье.

Посредине плато над ослепительной зеленью травы возвышался безжизненный холм. А на нем, на фоне диска предвечернего солнца, чернели три камня, сложенные кириллической буквой «П».

Мертвенный Мегалит.

Закрываясь полями шляпы от солнечных лучей, я без оглядки побежала к древнему монументу. Трава стегала по коленкам, путалась в ногах и не пускала, словно предостерегая меня. Но я не видела, не чувствовала ничего, пока не очутилась возле основания холма.

Холм и в самом деле оказался бесплодным. Земля обветренная, высушенная. Странно. В горах Пенибетики даже камни обрастают кустами. А здесь – ничего! Стоящий посреди изумрудного лугового безумия холм выглядел покинутым, забытым природой. Казалось, жизнь за что-то обозлилась на него и прокляла навеки. Было страшно ступить на серую землю, чтобы взобраться к уложенным плитам. Первым это сделал Чедвик.