Битва за смерть - Синицын Олег Геннадьевич - Страница 12

– Дождался, значит, пока все наши спать лягут?

– Ага.

– Чтобы не делиться?

– Ага.

Прижимистые люди всегда веселили Приходько. Он не упускал возможности вдоволь поиздеваться над ними.

– Это в какой же деревне таких умных растят? Вот бы мне там родиться!

– Деревня Устюгово Вологодской области. Но ты б там не родился, у нас болтливых нету.

– Чем же в вашей такой умной деревне занимаются? – не унимался Приходько. – Наверняка самолеты секретные разрабатывают.

До Смерклого начало доходить, что солдат подтрунивает над ним.

– Вот и видать, что не умный ты, – ответил он.

– Нам до вас – как до Луны! – произнес Приходько, состроив сиротливые глаза.

– Не знаешь, чем в деревне занимаются? – продолжил Фрол. – Хлеб растим, колхоз у нас.

– Сам-то небось тайком растишь?

– Почему?

– Небось прятал хлебушек, когда он стране был нужен?

– Что ты такое говоришь!

– А что ты заволновался? Значит, правда?

– А пошел ты!

Сладкий вкус сигары стал противен Смерклому. Слюной он затушил горящий кончик и убрал остаток в карман.

– А что там у тебя в вещмешке? – спросил глазастый Приходько.

– Вещи мои, – недовольно ответил Фрол. Напористый Приходько уже порядком надоел ему.

– Твои, значит. Тогда почему на твоей коробочке, которая из мешка выглядывает, немецкий крест нарисован? – Николай хмуро свел брови. – Ну-ка, признавайся: давно фрицем заделался?

– Ну чего ты кричишь на весь взвод, – шепотом стал оправдываться Смерклый. – Не моя она.

– Не твоя! Значит, надобно ее народной общественности предоставить! – И Приходько протянул руку, делая вид, что собирается взять коробку.

– Ну ты, хрен языкастый… Укороти руки! Не общественная это коробочка. А взята она из того же танка.

– Вот оно, значит, как! И что в ней?

– Консервы в банках. Продукты разные, – недовольно ответил Смерклый.

– Давай поделим между ребятами. Вот они порадуются! – предложил Николай.

– Сейчас! Разбежался! – Смерклый деловито поправил лямки вещмешка. – Я в тот танк лазил. Мое это. Никто не догадался, а я сообразил. Значит, никто, кроме меня, не имеет на это права!

– Получается, все вокруг несообразительные, отсталые?

– Все, а ты в особенности.

– Всё с тобой ясно, общественный альтруист, кулацкая твоя морда… – сказал Приходько, отворачиваясь.

– Как ты меня назвал?! – взвился Смерклый.

– Общественный альтруист.

– Неправда твоя! Ты меня кулацкой мордой назвал! – Оканье Смерклого сделалось сильным, почти невыносимым.

– Кулацкая морда – она и есть кулацкая морда, особенно если эта морда твоя! – с безразличным видом произнес Приходько.

Ярость ослепила Смерклого. Он готов был ударить Приходько, покалечить. Фрол повернулся к бойцу и увидел в его глазах бескрайнее изумление.

– Матерь Божья! – бормотал Николай, глядя куда-то вдаль. Смерклый проследил за взглядом солдата и, увидев это, крякнул от удивления. Их спор показался ему несущественным и пустым.

Старшина Семен Владимирович посмотрел вперед. Открывшаяся им панорама была чудесной и необычной, но старшина остался недоволен. Всё новое – плохо. И сулит неприятности.

Иван Ермолаев, командир первого взвода, много исходил сибирских лесов, повидал самые заповедные места в тайге, но чтобы такое…

Политрук Зайнулов вытер платком вспотевшую шею. «Как это могла сотворить природа? – подумал он. – Картина странная, необъяснимая и жуткая».

По рядам солдат пронеслись удивленные возгласы:

– Что это?

– В жизни такого не видел!

Алексей Калинин поднял глаза. Если на свете бывают чудеса, то одно он видел сейчас перед собой.

Когда рота перевалила через небольшой холм, взору солдат открылся странный лес. Окутанные густыми ветвями гигантские стволы уходили в небеса. Прямые и мощные, они напоминали мачты кораблей. В самих деревьях не было ничего диковинного – ели, сосны, пихты – обычный хвойный лес. Вот только из-за своего размера они казались нереальными. От сугробов до нижних ветвей, образующих плотный навес, был добрый десяток метров. Протоптанная дорога, по которой двигалась рота, уводила вглубь.

Колонна красноармейцев рассыпалась. Бойцы разбрелись по обе стороны от дороги, проваливались по пояс в сугробы только ради того, чтобы лучше разглядеть удивительный лес. Их изумлению не было предела.

– На твоем месте, я бы уточнил маршрут, лейтенант, – услышал Калинин хрипловатый голос старшины. Алексей поспешно достал из планшета карту. Некоторое время вникал в подробности, затем удивленно поднял глаза на Зайнулова.

– Тут нет никакого леса! – потрясенно произнес лейтенант.

– Этого не может быть, – сказал политрук, заглядывая в карту. – Вы, наверное, глянули не туда. Не могли мы сбиться с пути. Мы прошли деревню Потерянная… Вот она. Дальше протопали километров восемь по Полыновским лугам…

– Так и есть, – кивнул старшина. – Мы движемся строго в указанном направлении, но лес на карте не обозначен.

– На месте этого леса должны находиться сплошные луга! – произнес Калинин, всё еще не оправившись от потрясения. – Но как же быть? Ведь нам отдан приказ – занять высоту Черноскальная, а она расположена как раз за лугами. Идти еще километров двадцать! Как это может быть?

– Возможно, ошибка на карте, – вздохнул политрук. – Такое случается. Картографы пользуются старыми данными, а за это время на лугу вырастает лес.

– Ты думаешь, Ахметыч, такой лес вымахал лет за десять-пятнадцать? – спросил Семен Владимирович. – Полагаешь, картографы не заметили этих великанов?.. И потом, если карта врет о местонахождении леса, то она может неправильно указывать и высоту. Думаю, мы забрели не в ту степь. Нужно вернуться в деревню и тщательно всё проанализировать. Идти по неверной карте – самоубийство.

– Если мы вернемся, время для захвата высоты будет упущено, – сказал Калинин.

– Послушай, Сказочник! – жестко произнес старшина. – Шутки кончились. В незнакомый лес, который не отмечен на карте, мы не сунемся!

Алексей был очень взволнован. Его голос срывался, но молодой лейтенант попытался найти нужные слова:

– Я командир роты. Здесь приказываю я. Мы выполним задание во что бы то ни стало!

– Ты свихнулся, парень! – Глаза старшины вспыхнули. – Я не дам тебе положить роту!

В гневе старшина хрипел сильнее, его кулаки сжимались, он готов был ринуться на Калинина и разорвать его. Скрытая в невысоком старшине энергия грозила выплеснуться и раздавить молодого лейтенанта. Калинина трясло от страха. У него не было ни воли, ни поставленного голоса, чтобы спорить со старшиной. Но на помощь пришел политрук.

– Семен, постой! – рассудительно произнес Зайнулов. – Мы уже договорились, что впереди пойдут разведчики. В случае опасности они нас предупредят. Нужно попытаться найти высоту. А вернувшись в деревню, мы в самом деле только время потеряем.

– Мы будем блуждать по лесу, словно слепые котята, и не найдем эту треклятую высоту!

– Посмотрим, – ответил политрук.

Старшина больше ничего не сказал. Запал его исчез, это чувствовалось. Алексей облегченно вздохнул и мысленно поблагодарил мудрого Зайнулова.