Уроки колдовства - Шумская Елизавета - Страница 26

Мгновение – два взгляда уперлись друг в друга.

Ива уронила кружку и бросилась навстречу распахнутым объятиям.

– Гамельн!

Гамельн – менестрель с волшебной флейтой, с него-то все и началось! И вот он здесь! Рядом. Совсем рядом.

Это казалось невозможным. На другом краю земли, на маленьком постоялом дворе, случайно и вот так неожиданно…

– Гамельн! Гамельн, это ты?!

Мужчина, обнимающий ее, откинул голову и расхохотался.

– Более глупого вопроса я еще не слышал… – И голос у него был все тот же – чуть резкий, высокий и неуловимо оскорбительный, но теперь знахарка воспринимала его совсем по-другому. Поэтому она тоже рассмеялась и погрозила ему пальчиком. Менестрель же улыбнулся, скривив тонкие губы, отстранил девушку, держа ее за вытянутые руки, и принялся рассматривать, не боясь поворачивать во все стороны.

– А ты изменилась, красавица моя, – то ли довольно, то ли удивленно произнес он. – Не узнать. Совсем не узнать, – покачал он головой. – Прямо-таки записной маг, ни следа от прежней знахарки не осталось.

– Так уж и не осталось? – хохотнула Ива, в которой каждый второй узнавал травницу из Восточных Лесов.

Однако Гамельна, похоже, это не заботило, он поймал пальцами ее подбородок и внимательно всмотрелся в карие глаза.

– Нет, совсем не осталось, – выдал он резюме спустя мгновение, впрочем не отпуская личико девушки, – счастье в глазах появилось. Уверенность. А вот злоба прошла. Хм… – Менестрель помолчал, то ли вглядываясь в смеющуюся мордочку, то ли прислушиваясь к себе. – Как интересно… и кто этот счастливчик?

– Что?! – распахнула Ива очи в удивлении, потом хитро прищурилась. – Который из них?

Менестрель громогласно рассмеялся.

– Ну и ну, а ты, девочка, времени не теряла. Хон тебя и не узнает.

– Хон… – Голос девушки оборвался. – Гамельн! Ты был в нашей деревне после того, как я уехала?! Скажи, был?! – Ее взгляд умолял ответить «да». – Скажи, как они там? Я почти год там не была! Гамельн, миленький, расскажи, как они?! У меня сердце все как будто там осталось…

Нет, это не было правдой, сердце Ивы там совсем не осталось, и тут были ее друзья, а где-то по неизвестным морям плавал черноволосый эльф и возил с собой ее любовь, да и в своем домике на территории Университета сейчас практиковался в боевой магии один совсем не безразличный ей вампир, но там… в богами забытой деревушке на краю земли осталось то, что было Домом, в котором всегда хорошо, в котором всегда ждут, в котором тебя любят безусловно, просто за то, что ты есть, в который возвращаешься зализывать раны и который рвет сердце на кусочки, если не можешь туда приехать. Вот и сейчас Иве казалось, что ничего важнее в мире больше нет и не было никогда.

– Нет, милая, не был, – покачал головой менестрель. – Я к Восточным Лесам с тех пор вообще не приближался.

– Не был? – Хрустальная капелька задрожала в распахнутых глазах.

– Нет. Но я уверен… – бард впервые за их знакомство по-доброму улыбнулся, – действительно уверен, что все с ними в порядке. И они за тебя рады. И гордятся тобой. – Он аккуратно стер все-таки выкатившуюся слезинку со щеки девушки. – И скоро ты их обязательно увидишь. – Голос менестреля чаровал похлеще ментальной магии вампира. – Ты мне веришь?

Острый взгляд – и Ива отшатнулась назад.

– Ты все такой же! – засмеялась она, шутливо пихнув его кулачком в плечо. – Твой голос завораживает, а ведь ты еще не начал петь!

– Да, я такой же. – Усмешка, смешок… – И таким останусь. А тебе советую возвратиться к твоим друзьям, что уже довольно угрожающе на меня посматривают. Скоро будет звезда представления. Тебе понравится.

Знахарка только покачала головой. Это же надо? Здесь, на другом конце земли, и такая встреча. Друзья тут же набросились на травницу с вопросами, стоило ей только подойти к столу, но она только отмахнулась.

– Потом расскажу. Сейчас будет… звезда представления, – ответила она, только чтобы отстали.

Соратники тоже это поняли, но в тот момент музыка резко оборвалась, и на сцене, сооруженной из нескольких сдвинутых столов, появилась закутанная в яркие драпировки девушка. Видны были только щедро подведенные чем-то темным глаза. Тихонько запела флейта. Не так хорошо, как у Гамельна, но тоже очень и очень прилично. Часть огней в зале погасили, создавая приятный полумрак. Зал замер в предвкушении. И девушка начала двигаться. Ее фигура, совершенно невидимая за разноцветными тканями, только угадывалась. Но все невольно подались вперед, пытаясь разглядеть хоть что-то. Миг – и тишина, потом все инструменты разом взорвались радостным звоном, и развеселая музыка выплеснулась в зал. Девушка развела в танце руки и скинула с плеч верхнее покрывало – и показалась маленькая аппетитная фигурка в ярких шелковых шароварах, с загорелым обнаженным животом, короткой кофточке и бесчисленных украшениях, какие носили красавицы из южных пустынь. Все это качнулось, и девушка продолжила танец. Сверкнули ее глаза, хлестнули по воздуху волосы – где распущенные, где заплетенные в тонкие косички – и тоже включились в танец. Музыка струилась вокруг. И пело в пляске гибкое, змеиное тело. Девушка кружилась и изгибалась, взлетали и падали тонкие руки, мелькали прелестные ножки, плыли по воздуху черные локоны, вспыхивали звездами глаза совсем юной девочки с розовыми щечками, в которых сквозило искусство обольщения шакнейских наложниц.

Звуки все летели и летели, плели невиданные нити, обнимали и зачаровывали души. А танец девушки довершал начатое. Когда музыка оборвалась, потребовалось еще несколько секунд, чтобы прийти в себя.

Зал взорвался аплодисментами и одобрительными воплями. Танцовщица с абсолютно счастливым видом раскланивалась. Действительно совсем еще девочка.

– Похоже, наши парни нашли за кем волочиться, – хмыкнула гаргулья, плюхаясь на свою постель, когда девушки вернулись в свою комнату через несколько часов, оставив ребят внизу.

– Да ради богов! – усмехнулась Ива, подливая воды в мисочку Щапы.

– Главное, чтобы ничего не подцепили.

– Не подцепят, у них амулеты соответственные есть, – меланхолично ответила знахарка, расшнуровывая сапоги.

– А ты откуда знаешь? – удивилась Дэй.

– Сама делала, – поделилась травница.

– Да? Вот кобели! – ругнулась гаргулья для порядка. Помолчала немного и неожиданно спросила: – А ты хорошо делаешь такие амулеты?

– Хорошо. Никто еще не жаловался. – Ива повернула голову к подруге: – А что?

– Сделаешь и мне?

– А что, есть кто-то на примете?

– Да ну тебя! Скажешь тоже. Так сделаешь?

– Сделаю. – Ттравница не стала допытываться дальше, зная, что выбить что-то из Дэй, пока та сама не решит рассказать, невозможно. – Только когда до дома Златко доберемся. Выделят мне там какую-нибудь каморку под знахарские эксперименты, как думаешь?

– Златко не жадный, – пожала плечами гаргулья, потом, помолчав, продолжила: – Слушай, Ив, а тебе ничего не показалось странным в этой девушке-танцовщице?

– Нет, – подумав, отмахнулась та. – Дэй, у тебя паранойя.

– Точно не показалось? – Крылатая уже привыкла к подобным обвинениям. – Подумай, Ив!

Знахарка постаралась вспомнить свои ощущения, когда девушка танцевала.

– Нет, Дэй, правда, ничего необычного. Танцует, конечно, хорошо. Никогда ничего подобного не видела. Но… все мы что-то хорошо делаем. Может, у нее в роду все танцуют, и все дело в наследственности. А может, просто примесь какой-нибудь расы, где гибкость больше человеческой. Вон видела, как наш Калли уворачивается от меча или стрел? Обзавидуешься! Да и вообще, когда человек – мастер, это производит впечатление. А что, ты что-то странное почувствовала?

– Ну как тебе сказать? – Гаргулья перевернулась на живот. – Сейчас после твоих рассуждений даже и не знаю.

– А все-таки?

– Мне показалось, что магия какая-то вместе с… то ли с музыкой, то ли танцем в воздухе полилась…

– У тебя действительно паранойя. Хотя… надо тебе Гамельна послушать, вот уж где магия!