Дуэль Пономаря - Воробьев Кирилл Борисович - Страница 35

Кикоз, подтянутый и безразличный ко всему, дожидался мафиози прогуливаясь вокруг синего “БМВ”. Увидев Репнева, он распахнул для него переднюю дверцу, но сам, не дожидаясь пока Николай Андреевич усядется в машину, устроился сзади. Корень хлопнул дверцей и приказал телохрану-водителю:

– К Зеленограду.

По пути на подаренный тренировочный центр к машине Репнева присоединилась “Ауди” Харчо, члена “Девятки”, отвечающего за охрану Николая Андреевича и проведение боевых операций.

Во время второго визита военная база мафии произвела на Корня куда большее впечатление. Оказалось, что из-за спешки Репневу не показали и четверти всего комплекса. Теперь же у него была возможность осмотреть его целиком.

Пока Харчо и Кикоз набирали группу для устранения Дарофеева, Николай Андреевич, в сопровождении своих парней, и прикреплённого к нему бригадира боевиков, прошёлся по учебному центру, слушая немногословные пояснения. – Тир. – Говорил боевик, приведя Репнева в прекрасно оборудованный подвал.

– Столовая… Казарма… Качалка… Торчильня…

Последнее место заинтересовало Репнева. Торчильня напоминала конференц-зал или огромную комнату отдыха. С удобными креслами, которые могли раскладываться в небольшие диванчики. На креслах лежали наушники, подключённые ко встроенному в лежанку магнитофону.

– Это для чего? – Спросил Николай Андреевич, обведя рукой полутёмное помещение, в котором находилось человек десять.

– Здесь торчат, тащатся… – Попытался объяснить боевик. – Ну, приходуются… После широчной…

– А это что за зверь?

– Это рядом…

Широчная показалась бы обыкновенным медицинским кабинетом, если бы это царство стекла и хрома не было предназначено для одной цели – профессионального введения наркотиков. Ампулы с этими препаратами были, казалось, везде. Репневу стало не по себе рядом с запасами морфия стоимостью не один десяток тысяч долларов.

– Не воруют? – Поинтересовался Корень у бритоголового медбрата.

– Себе дороже… – Хмыкнул тот. – Спи… Украдёшь – двое суток без вмазки.

Николай Андреевич понял, что для наркоманов это очень длительный срок и тяжелое наказание, и потребовал отвести себя обратно, к своему заму по обороне.

Харчо нашёлся в тренировочном зале. Плотный, коротконогий, он с видимым удовольствием наблюдал за поединком между каким-то спецом по восточным единоборствам и шестью головорезами, вооружёнными вращающимися на рукоятках дубинками. Каратист, к удивлению мафиози, бился совершенно обнаженным. Причём Репнев обратил внимание на то, что между ног у него не было видно никаких мужских достоинств.

Через минуты три все шестеро лежали. На ногах остался лишь каратист.

– Вах! Корень! – Воскликнул Харчо, заметив вошедшего мафиози. – Эти парни – чудо!

– Эти? – Репнев указал на валявшихся в беспамятстве боевиков.

– Нэт. Тот, который их так отмэтелил! Видэл бы ты, как это было!

– Видел, видел… – Довольно кивнул Николай Андреевич.

– У них какая-то особая система. Вынь даоян называется.

– Они что, скопцы?

– Чего? – Не понял Харчо.

– Яйца у них отрезаны?

– Нэ-эт. – Радостно осклабился эмвэдэшник. – Аны свои даояны в живот убирают. И вынимают, когда надо.

Несмотря на восторги, Харчо, из представленных ему боевиков отобрал всего четверых, на его просвещённый взгляд, самых лучших. Репнев понимал причину такой привередливости. Неизвестно было кому будут верны эти боевики, несмотря на официальное переподчинение. И, для того, чтобы обезопасить себя и миссию, которая им будет поручена, Николай Андреевич согласился с решением Харчо о том, что за Пономарём будут охотиться две группы по пять человек. В каждую из них должны будут входить двое бывших рыбаковцев-наркоманов и трое проверенных людей Корня. Но, если брать в расчёт боевые качества новых рекрутов, один мастер по вин-дао-яну, так на самом деле называлась секретная китайская техника боя с помощью члена, которой в совершенстве владели рыбаковцы, один такой спец стоил десятка хорошо тренированных кулачных бойцов.

Приказав Харчо немедленно полностью задействовать базу для тренировок его парней, за исключением широчной и торчильни, и разобраться с группами, которые должны были локализовать и ликвидировать Пономаря, Репнев оставил своего помощника и отправился к Драйверу.

ГЛАВА 16

Проснулся Игорь Сергеевич поздно, в одиннадцатом часу утра. Накинув халат на голое тело, он прошёлся по квартире в поисках Изотова и обнаружил, что того нигде нет. Вместо Сергея Владимировича Пономарь нашёл записку от него.

“Буду к полудню. – Сообщал фээсбэшник. – Никуда не выходи. Привезу компьютер.”

До назначенного срока оставалось чуть больше полутора часов и Дарофеев, совершив утренний туалет и позавтракав, принялся за поиски тех папок, которые он вчера захватил из своей квартиры. Игорь Сергеевич точно помнил, что вчера положил их на письменный стол в гостиной, но на том месте их не оказалось. Вывод последовал сам собой: их похитил Изотов. Теперь уж точно следовало дождаться майора и потребовать у него ответа за такое поведение. Однако карточки пациентов остались на прежних местах и Пономарь, стараясь загнать вглубь себя растущее с каждой минутой раздражение, принялся читать их.

Но эмоции плохо поддавались контролю и, в тот момент, когда отворилась входная дверь и в квартиру вошёл радостный Сергей Владимирович, таща под мышкой объёмистый пакет, целитель дошёл до кондиции. Не дожидаясь пока майор разденется, Дарофеев напустился на фээсбэшника:

– По какому праву ты похитил мои записи? – Игорь Сергеевич был грозен и раздражён до предела.

С лица Изотова сразу слетело весёлое выражение и он, недоумевая, посмотрел на мечущего молнии Пономаря.

– Я требую ответа! – Проорал Дарофеев и непроизвольно сжал кулаки.

– Вот они, твои записи… – Сергей Владимирович попытался примирительно улыбнуться и протянул целителю принесённый пакет. Тот резким движением выхватил его из рук фээсбэшника, сорвал газету, которой были обёрнуты все три папки. Убедившись, что всё, вроде, на месте, Игорь Сергеевич, не прекращая грозно хмуриться, спросил:

– И зачем ты их брал?

– Я их скопировал. – Честно ответил майор.

Но у Дарофеева уже разыгралась паранойя, он плохо контролировал себя и ещё меньше то, что говорил.

– Для чего? – Взорвался Игорь Сергеевич. – Чтобы продать? Или сам захотел заполучить тайные знания?! Где копия? Даю тебе час! Чтобы через час она была здесь!

И, видя, что Сергей Владимирович не тронулся с места, Пономарь прикрикнул на него:

– Ну, давай, беги!

Опешивший от такого обращения Изотов остолбенело глазел на беснующегося целителя.

– Мне что, вытолкать тебя? – Рявкнул Дарофеев.

После этих слов фээсбэшник понял, что надо действовать. На действия ушло не более трёх секунд. За это время Сергей Владимирович установил контакт с анахатой целителя, погасил выбросы из вишудхи и манипуры. Когда разбалансированные гневом энергетические тела Пономаря пришли в норму, Изотов дал Игорю Сергеевичу мысленный раппорт успокоиться.

Дарофеев моментально сник. Он крутил в руках связанные белой бечёвкой три папки и не знал, куда деваться от стыда.

– Копия находится в именном сейфе банка “Прогресс”. На твою фамилию, между прочим. – Изотов намеренно говорил тихо и спокойно. – Достать её оттуда можно лишь раз в сутки от одиннадцати ровно до одиннадцати ноль семи.

Пока майор снимал пальто, Пономарь молчал. И лишь когда Сергей Владимирович надел домашние тапочки, целитель смог выдавить из себя:

– Извини… Не знаю, что на меня нашло…

– Я знаю… – Двусмысленно ответил Изотов.

– Понимаешь, – Продолжил майор уже в комнате, – Человеческое сознание – очень подлая штука. Всю жизнь большинство только и занимается самообманом. То есть сознание обманывает своего носителя в восприятии и оценках окружающего мира. Существует некая парадигма мышления и восприятия. То, что в неё не входит, автоматически отсекается сознанием. А если непонятный сигнал настолько силён, что проникает сквозь этот фильтр, то сознанию легче объяснить его временным помутнением рассудка, чем принять за реальность.