Приключения Робин Гуда - Автор неизвестен - Страница 2

Вильям гордо улыбнулся и сказал:

– Разрешите мне представить вам моего сына. Это Роберт, но мы будем называть его Робин.

Сэр Джордж взял младенца за пальчики, и слезы появились у него на глазах.

– Робин, – сказал он, поднимая пеленку, закрывавшую головку ребенка, – Робин Гуд. Конечно, я прощаю вас обоих и прошу вашего прощения. А теперь пойдем и повидаемся с Джоанной. Я хочу встретиться с ней, как можно скорее. Я так долго не видел ее. Нам многое нужно обсудить. Пожалуйста, разреши мне понести ребенка.

Сказав эти слова, сэр Джордж взял Робина на руки и поднялся по лестнице в спальню дочери. А Вильям шел следом, сияя от счастья и держа в сильных руках крошечные лук и стрелы.

Глава 2. РОБИН ФИТЗУТ.

Когда в 1189 году Ричард I, известный как Ричард Львиное Сердце, взошел на английский трон, его мысли были далеки от государственных дел. Он родился и был воспитан солдатом, и после года правления, который он считал самым скучным годом своей жизни из-за обилия рутинных дел, обязательных для правителей той эпохи, он стал проявлять страшное нетерпение и сделал все возможное, чтобы отправиться в Палестину на священную войну против Саладина. Он поручил управление Англией архиепископу Эльскому, своему доверенному другу, а сам полностью посвятил себя войне, которая занимала все его мысли и отнимала много энергии. У него уже не было времени думать об Англии и о том, что там происходит.

Распрощавшись с Ричардом и наблюдая, как уплывает его корабль, принц Джон радостно потирал руки. Он отлично знал, что если Ричард погибнет на войне или умрет от какой-нибудь тропической болезни, то ему по праву достанется трон Англии. Как он мечтал о том дне, когда его назовут королем Джоном!

Архиепископ Эльский был честным, но абсолютно беспомощным в отношениях с неразборчивыми в средствах людьми, которые желали Ричарду только зла. Прошло совсем немного времени, и этому достойному человеку пришлось спасаться бегством от преследовавших его людей принца Джона.

После этого в Англию пришел террор. Джон стал выкачивать из людей налоги до последнего гроша, показав тем самым, что больше всего печется о власти и деньгах. Честные отношения он рассматривал как обыкновенную мягкотелость. За вымышленные преступления он предавал суду, не забывая при этом присвоить имущество и деньги жертвы. Многие из дворян, отчаявшись, бежали в Палестину, чтобы сражаться рядом с Ричардом и таким образом вырваться из рук порочного принца.

Джон установил в стране власть шерифов и от крыто использовал их в качестве сборщиков налогов, заставляя выполнять всю грязную работу в провинциях. Шерифом Ноттингема стал худший из шерифов Вскоре его ненавидели и боялись все, кому приходи лось с ним сталкиваться; большинство таких встреч заканчивалось для людей слишком плохо.

Именно в таких условиях вырос Робин Фитзут, который уже в ранней юности научился ненавидеть шерифа и методы его правления. Робин помогал бедным, чем мог, но учитывая то, что аппетиты шерифа и принца Джона росли с каждым днем, его помощь была незначительна. Ему потребовалось бы чеканить собственные монеты, чтобы исправить зло, приносимое жадностью принца Джона.

Однажды Робин шел по Ноттингему и увидел, что к нему приближается странная процессия. Большая группа людей шерифа проезжала верхом; откормленные лошади волокли привязанного за веревку бедного лесника, которого Робин хорошо знал.

– Помогите мне! – закричал лесник, когда его тащили мимо Робина. – Они собираются повесить меня, потому что я не заплатил налоги, которые они требуют. Пожалуйста, помогите мне!

Робин пробрался через толпу, на ходу призывая людей помочь арестованному. Приблизившись к пленнику, он достал нож и перерезал веревку.

– Спрячьтесь в толпе, – прошептал Робин. – Потом поверните в переулок. Если вам понадобится помощь, зайдите в мой дом.

Толпа наступала на всадников и мешала их продвижению. И только у леса солдаты заметили, что тащат на веревке самого преданного соратника шерифа. Никто не заметил, как Робин в толпе привязал к веревке этого человека, а настоящий узник затерялся в кривых и узких улочках старого города.

– Когда шериф узнает об этом, – вскричал капитан, – он нас повесит.

Он развязал человека, умоляя его о прощении, но тот сам был растерян не меньше капитана и попросил больше не говорить об этом.

– Если известие о том, что меня привязали вместо заключенного разойдется по городу, меня засмеют, – сказал потерпевший. – Ну уж если я когда-нибудь найду того, кто сыграл со мной эту злую шутку, то страшно отомщу!

– Я видел в толпе Робина Фитзута, – сказал один из солдат. – Он был там, когда люди сильно напирали на нас, заставив шарахаться лошадей. Он не любит шерифа и готов на всякие пакости, чтобы насолить ему.

– Робин Фитзут! – взволнованно воскликнул приспешник шерифа. – Он сам напросился на неприятности! Сегодня он женится, во всяком случае, намеревается сделать это. У меня есть план, доверьтесь мне. Я отомщу ему! Подвезите меня к городу на вашей лошади, капитан. Нельзя терять ни минуты. Ваши люди могут вырыть могилу и заполнить ее камнями – на тот случай, если шерифу захочется проверить, как был выполнен его приказ.

– Но ведь лесник скрылся, – засомневался капитан.

– Это лучше, чем если вас и ваших людей накажут за невыполнение служебных обязанностей, – ответил пострадавший. – Давайте немедленно вернемся в Ноттингем. Вы высадите меня у городской стены. Через час к шерифу явился посетитель, некто Джереми Крэмп.

– Чем могу быть полезен? – довольно грубо спросил шериф, который сидел за столом, заваленным бумагами, списками и коробками с деньгами. – Говорите, да покороче, у меня много работы.

– У меня есть информация, которая может вам пригодиться, – расплылся в самодовольной улыбке господин Крэмп, над которым недавно так зло подшутил Робин Гуд. – Думаю, что вам известен некий Робин Фитзут, самозванный граф Хантингдонский?

– Вы правильно сказали, что он самозванец, – заметил шериф. – Он претендует на графский титул по материнской линии и по саксонской линии отца. Мне он не друг и, к тому же, помешан на короле Ричарде. Какие у вас вести о нем?

Джереми Крэмп угодливо улыбнулся шерифу и сказал:

– Сегодня он женится на леди Марианне, дочери лорда Фитзуолтера. Большие пиршества состоятся в Локсли Холле перед полуночью. Я подумал, что вы может быть захотите… посетить их… Ну, скажем, как незваный гость. А заодно и прихватить с собой солдат, если вы меня правильно понимаете.

– А зачем мне посещать их? – недоумевал шериф.

– Возможно, вам стоит… вернуть ему пару должков, – прошептал Джереми Крэмп. – У вас должны быть обиды на графа, потому что он всегда намеренно действует против вас. Мне бы тоже хотелось, чтобы этот самозванец, называющий себя графом, получил по заслугам.

Шериф холодно посмотрел на посетителя и отпарировал:

– Убирайтесь! И не беспокойте меня из-за глупых затей. У меня нет времени на шутки с Робином Фитзутом. Спасибо за визит, но больше не могу уделить вам ни минуты. До свидания, господин Крэмп. Кстати, вы должны мне сотню золотых за то маленькое дельце, которое вы провернули пару дней назад.

Крэмп уставился на шерифа и, заикаясь, промямлил:

– Но я ничего вам не должен. Я не заключал никаких сделок на этой неделе…

– Если вы сейчас заплатите мне, – сказал шериф, протягивая через стол похожую на клещи руку, – я получше обдумаю то дельце, о котором вы упомянули. Итак, пожалуйте сотню золотых, господин Крэмп. И может быть, я схожу на эту свадьбу. А если вы кому-нибудь скажете хоть слово, то я получу от вас еще пять сотен монет и ваш прекрасный дом впридачу. Для воскресного отдыха мне нужен замок в провинции – в летние месяцы в Ноттингеме слишком жарко, а от запаха здешней бедноты меня тошнит.

Джереми Крэмп вытащил из кармана кошелек, отсчитал сотню золотых, оставив себе всего двадцать пять монет.

– Разве я сказал сто? – улыбнулся шериф, в его глазах зажегся алчный огонь.