Дитя порока, или Я буду мстить - Шилова Юлия Витальевна - Страница 4

– Я от Игоря Николаевича. Мне нужно забрать папку с документами по делу Чичерина.

Открыв железную калитку, я постаралась выдавить улыбку:

– Я просмотрела черт знает сколько папок, но папки с фамилией Чичерин нигде нет.

– Предоставьте это мне. Я могу пройти в дом?

– Да, конечно.

Я закрыла калитку и последовала за ним. Дойдя до входной двери, молодой человек резко остановился и посмотрел на меня ничего не понимающим взглядом:

– Там беспросветная темень…

– Не обращайте внимания. У меня есть свечи.

– У вас что, проблемы с электричеством?

– Нет. Просто я не люблю дневной свет.

Захлопнув входную дверь, я направилась к лестнице.

– Вы живете в полной темноте?

– Да. Я полная противоположность своему отцу. Он обожал дневной свет, а я его просто не выношу.

– А как же телевизор?

– Его можно смотреть в темноте…

– Вы довольно странная.

– Может быть.

– Вы работали на отца?

– Нет. Я художница. Я рисую картины при медленно догорающих свечах.

Поднявшись по лестнице, мужчина остановился у портрета отца, достал платок и смахнул выступивший на лбу пот.

– Это ваша работа?

– А как вы догадались?

– Такую картину мог нарисовать только человек с больным воображением.

– Оно у меня и в самом деле больное. Я этого не стыжусь.

– Как вы придумали это чудовище? Оно вам приснилось? – мужчина посмотрел на меня заинтересованным взглядом.

– Зачем мне его придумывать? Это чудовище сопровождало меня всю жизнь. Это мой отец.

Глаза гостя округлились, он закашлялся.

– Вы считали своего отца чудовищем?

– Я его хорошо знала.

– Надо же, а мне он был симпатичен.

– Вы были знакомы с ним лично?

– Да. Он очень часто приезжал к Игорю Николаевичу.

– Я не хочу больше говорить о своем отце, – резко сказала я и убрала подсвечник от картины. В кабинете показала на выключатель: – Можете зажечь свет.

– Спасибо. А вы искали документы без света?

– В темноте я ориентируюсь намного лучше.

Мужчина зажег свет. Я слегка сощурила глаза и махнула рукой на соседнюю дверь.

– Если я вам понадоблюсь, я в своей мастерской.

Дверь кабинета оставалась открытой, и у себя я умышленно неплотно закрыла дверь, оставила маленькую щелочку. Буквально через несколько секунд послышался голос гостя:

– Алё! Игорь Николаевич. Это Виктор. Я в доме адвоката. Еще пока не нашел. Сейчас буду искать. Я не знал, что у него умалишенная дочь. Знаете, я подумал, а есть ли у него еще дети? Если у него только эта единственная дочь, то ей место в дурдоме. Тут такие хоромы. Можно неплохо заработать. Старик слишком много нажил добра. Ладно, поговорим при встрече.

Как только голос умолк, я появилась у входа в кабинет. Увидев меня, мужчина улыбнулся и потер ладони:

– Ну что, принимаюсь за поиски. Тут столько папок…

– У адвоката есть сын, – сказала я ровным голосом. – Он тоже является полноправным наследником этого дома. Так что ищите свою папку и убирайтесь вон.

Мужчина пришел в полнейшее замешательство. От яркого света огромной старинной люстры у меня выступили слезы. По всей вероятности, гость подумал, что это от того, что мне пришлось услышать. Он нервно достал сигарету и закурил.

– Извините. Я не хотел, чтобы вы заплакали…

– Не стоит извинений. У меня просто светобоязнь, – резко перебила я незнакомца и взяла платок.

Мужчина сел на стул и нервно забарабанил пальцами по столу. Затем пристально посмотрел на меня и тихо сказал:

– Ты даже не представляешь, как ты красива. Первый раз я увидел девушку, которая поистине красива. Ни грамма косметики, ни грамма загара. Нереально белая кожа, без единого намека на ямочку или прыщик… Огромные черные глаза и совершенно правильные, восхитительные линии тела… И при всем при этом ты сумасшедшая. Устроила тут самый настоящий склеп и сидишь в этой зловещей темноте, как ненормальная, рисуя какие-то идиотские картины.

– Я нормальная, – сухо сказала я.

– Если ты нормальная, то я приглашаю тебя вечером в ресторан поужинать.

– Я не люблю рестораны. Я была там всего пару раз с отцом. Мне там не понравилось.

Мужчина почесал затылок:

– Знаешь, мы всегда думали, что адвокат прячет свою дочь потому, что она умалишенная…

– Я нормальная, и я ни от кого не прячусь, я просто так живу, – ледяным голосом произнесла я. – Ищи побыстрее папку и уходи. Я не люблю, когда в мой дом приходят посторонние.

Мужчина согласно кивнул и подошел к огромному старинному дубовому шкафу. С трудом открыв тяжелую дверь, он вскрикнул и отскочил в сторону. Из шкафа вывалился огромный кокон, обернутый плотной клеенкой и толстым скотчем. Я вцепилась в дверной косяк и почувствовала, что у меня перехватило дыхание.

– Господи, что это? Какой-то кокон!

– Понятия не имею.

– Твой отец здесь что-то спрятал.

Мужчина достал из кармана перочинный ножик и стал резать туго намотанный скотч. Когда наконец ему это удалось и он добрался до того, что находилось внутри, в лицо мне ударило тяжелое зловоние. В клеенке лежал мужчина, напоминающий мумию.

– Это труп, – с ужасом прошептала я.

– Я в этом не сомневаюсь, – растерянно произнес гость. – По-моему, он лежит здесь давно. Странно как-то… Он не сгнил, а высох… Прямо настоящий гербарий. Ты его знаешь?

– Кого?

– Ну, этого человека… Он когда-нибудь бывал в вашем доме?

– Нет, я его первый раз вижу, – еле слышно прошептала я.

– Твой отец был не так прост, как казался, – усмехнулся незнакомец и нервно закурил. – Я так понимаю, это его рук дело?

– Ну, понятно, что не моих.

– Ладно, это меня не касается. Я ищу папку с фамилией Чичерин и умываю руки.

– Как это ты умываешь руки? – опешила я.

– А что, по-твоему, я должен делать?

– Ты этот кокон достал, ты его открыл, а теперь собираешься сваливать? Ты это все обнаружил, ты его отсюда и уноси.

– Вообще-то я пришел сюда за папкой…

– Но тем не менее вместо папки ты умудрился найти труп. Послушай, будь человеком, помоги мне от него избавиться…

– А почему ты не хочешь вызвать милицию?

– Потому что труп уже все равно не оживет, а мне лишние проблемы ни к чему. Зачем мне лишние вопросы и полный дом любопытного народа? Я очень плохо переношу посторонних людей.

– К твоему отцу приходило очень много людей. Одного из них он убил и запрятал в этот шкаф. Возможно, что и инсульт случился именно на этой почве.

– Это только твои догадки, – быстро проговорила я и брезгливо посмотрела на мумию. – Может, отец совершенно непричастен к этому кокону, – задумчиво сказала я и вдруг замолчала. Я растерялась: – Но если не отец, то кто? Больше некому.

Мужчина тяжело вздохнул и совсем тихо сказал:

– Я этот кокон распотрошил, я его и заклею. У тебя есть скотч?

– Скотч?

– Ты не знаешь, что такое скотч? – раздраженно спросил он и снова закурил.

– Я не такая идиотка, как ты думаешь. Я знаю, что такое скотч, и я даже знаю, для чего он тебе нужен. Ты хочешь обратно заклеить этот чертов кокон и засунуть его в тот шкаф, откуда ты имел неосторожность его вытащить. Но ты подумал, как я буду жить в доме, зная, что в кабинете лежит труп?

– А почему я должен о тебе думать? – усмехнулся мужчина.

Меня охватил ужас. Покраснев до кончиков ушей, я сжала кулаки.

– Если ты не поможешь мне избавиться от трупа, то не получишь никакой папки с фамилией Чичерин!

– Если я не возьму эту папку сейчас, то Игорь Николаевич больше не будет обращаться к тебе с подобной просьбой. Он будет действовать по-другому.

– Как это – по-другому?

– Ну, более нахально, что ли… Он платил твоему отцу баснословные деньги на протяжении многих лет…

– Каждую копейку, которую платили моему отцу, мой отец отрабатывал по полной программе, забывая про отдых и болезни. Он никому и ничего не должен.

Почувствовав, что такая категоричность сейчас не к месту, я сменила тон: