Эвританские хроники - Шелонин Олег Александрович - Страница 18

– Это хорошо. Спортсмен, наверное… Люблю спортсменов… А ты, случаем, не герой?

– А тебе кто больше нравится, – засмеялся юноша, пытаясь разглядеть невидимого собеседника в кустах, – спортсмен или герой?

– На вкус-то они одинаковые. Тут ведь как приготовить… Так ты кто – спортсмен или герой?

– Вообще-то я спортсмен, – насторожился Кирилл, – но меня усердно прочат в герои.

– Давно собирался сесть на диету, – задумчиво произнес тот же голос, – много есть вредно.

– Хорошая мысль, – одобрил юноша, – рекомендую вегетарианскую. Говорят, от ожирения хорошо помогает.

Затрещали ветки. Между деревьями мелькнула чья-то мохнатая спина.

Кирилл похлопал глазами.

– Живут тут, видать, зажиточно. Питаются неплохо – раз жирок лишний есть. Это радует.

Герой Эвритании двинулся дальше. Не прошел он и десяти шагов, как из кустов раздался тот же голос:

– Мужик, выпить есть?

– Не пью, – отрезал Кирилл.

– Это хорошо. Спортсмен, наверное… Люблю спортсменов… А ты, случаем, не герой?

– А тебе кто больше нравится? – потребовал уточнения Кирилл, потянувшись к рукоятке катаны, торчавшей из-за спины.

– Вообще-то кровь у них на вкус одинаковая… Вкусная… Так ты кто – спортсмен или герой?

– Спортсмен с обалденными задатками героя! – Кирилл выхватил самурайский меч из ножен и сделал шаг к кустам.

– Псих! Точно псих! – Кусты затрещали. – И кровь у тебя наверняка дрянная. Не буду я ее пить. Еще отравлюсь.

Лохматый клубочек вновь мелькнул между деревьями. Юноша покачал головой и возобновил движение к намеченной цели. Тропа вильнула. Клубочек сидел у обочины, уже не скрываясь. Он раскачивался и канючил тоненьким плаксивым голоском:

– Подайте подая-я-яние на пропита-а-ание бедному домово-о-ому. Хозяйка померла, дом развалился, три дня не ел, шесть дней не умывался, из одежды один топор остался… – Клубок покосился на катану и торопливо добавил, потупив взор: – И тот вчерась потерялся.

Кирилл выудил из кармана золотой:

– Лови!

Домовой вскинул голову и поймал.

– Ую-юй! – заверещал он, хватаясь за правый глаз. – Полегче нельзя?

– Льзя, но нету, – сообщил Кирилл, засовывая катану в ножны, – у меня только золото.

– Золото? – подскочил домовой. Пострадавший глаз немедленно раскрылся. – Добренький дяденька денежку дал! – Домовой от избытка чувств запрыгал, как козленок, вокруг Кирилла. – Ну, теперь берегись, нечисть поганая! – погрозил он невидимым противникам в сторону деревни. – Вы у нас попляшете! Это вам не халам-балам! Настоящий герой! Вампиров не боится, людоедов не боится, добрый…

– Проверял, значит?

– А то!

– Зачем?

– Как зачем? Тут этих героев столько перебывало. Пропасть! Герой! Герой! А как до дела… До сих пор не пойму, как они из доспехов выпрыгивать умудряются? Улепетывают так, что пятки сверкают. У меня этих доспехов – ну завались. Армию одеть можно. Прикупить не желаешь?

Домовой явно не прочь был облегчить карман очередного героя еще на несколько золотых.

– Без надобности.

Лохматый комочек разочарованно вздохнул.

– Тебя как зовут, пушистик?

– Кузя. А тебя?

– Кирилл.

– Просто Кирилл? – удивился домовой.

– Просто бывают только Марии. Помешались вы тут на титулах. Мое Величество этого терпеть не может. Так что Кирилл – и точка!

– Так ты король? – выпучил глаза Кузя.

– Не сыпь мне соль на рану! – попросил «король». Перед его глазами стояла Натали. Сцена прощания была душераздирающей. Принцесса рвалась сопроводить своего героя до пещеры Фарадана, чему воспротивился Мордан. Да что уж скрывать – и сам герой тоже!..

В дорогу Кирилла снабдили кошелем Давлета, оброненным абреком в процессе панического бегства, и страстным поцелуем. Последнего, к счастью, никто не видел. Натали приказала своим людям отвернуться, закрыть глаза и заткнуть уши.

– Ваше Величество, – домовой недоуменно крутил головой, – а где же Ваша свита?

– Нету! И свиты нету, и королевства…

– А где ж оно?

– Потерял… Отстань!

– Что значит отстань? – Кузя колобком катился перед Кириллом, путаясь под ногами. – Свита – ладно, но королевство! Это ж какие деньги! Надо найти!

– Неплохо было бы. Но это вряд ли.

– Найдем!

– Ты лучше пожрать чего-нибудь найди. Брюхо к спине прилипло. В этой деревне есть приличный кабак?

– Не пущу!!! – Домовой перегородил дорогу, растопырив коротенькие ручки. – Героя пустил бы, а короля не пущу!

– Почему?

– Тебя там прибьют, а я без королевства останусь…

– Чего-о-о?!!

– Ну неужели вы, Ваше Величество, откажете бедному домовому в должности, скажем, камердинера, если он найдет вам королевство?

– Ну, если так ставишь вопрос – не откажу.

– Тогда не пущу!

– Ты че, Кузя, опух? Король кушать хочет.

– Ваше Ве…

Кирилл перешагнул через домового и, не обращая внимания на его причитания, решительно двинул вперед.

В деревню вошли уже в сумерках. Вокруг царило странное оживление. На центральной площади горели костры. На огромных вертелах жарились барашки. Тут же стояли мангалы. Шашлычный дух достиг ноздрей Кирилла, его качнуло, и рефлекс Павлова чуть не заставил героя Эвритании подавиться слюной. Прямо на земле расстилались скатерти, на которые расторопные девки, поминутно озираясь, выкладывали караваи хлеба, жбан меда, деревянные чаши с квашеной капустой…

– А горцами-то тут и не пахнет! – удивился Кирилл. – Шашлык, правда… Но народец курносый…

– С севера мы, – пояснил домовой, – переселенцы. Пока эту долину отвоевали… – Кузя горестно махнул рукой. – А теперь еще и нечисть повадилась.

– Посторонись!

Кирилл с домовым торопливо отпрыгнули в сторону. Два ражих мужика катили к гигантскому дастархану огромную бочку.

– Ты глянь, Михась, Кузя опять героя приволок! – гыгыкнул один из них.

– А те-то че? Веселее будет.

– Тихо! Твоя идет.

Мужики поставили бочку на попа и вытерли пот.

– Митенька! – растрепанная женщина бросилась на грудь своему благоверному. – Кормилец ты мой! Береги себя!

– Ну полно, Настасья, полно, – засмущался Митька, – не впервой чай… В хату иди, к детишкам, ухи им закрой, неча им, да и тебе непотребство всякое слушать. Ну а мы уж тут за вас порадеем…

На небе высыпали первые звезды. Женщина, всхлипнув, облобызала на прощание мужа и метнулась прочь.

Кирилл оглянулся. Бабы и девки торопливо хватали детей и растаскивали их по домам. Со всех сторон стучали запираемые ставни.

– Ну что, герой, пошли? – ухмыльнулся Михась. – Сегодня день особенный – праздник… – Из соседнего дома выглянула испуганная женская физиономия. – В смысле горе у нас. Сейчас нечисть поганая в гости пожалует. Не боишься?

Физиономия исчезла. Дверь захлопнулась. Загремели засовы.

– Боюсь, – кивнул Кирилл, не отрывая взгляд от дастархана, – когда пожалует-то?

– Испугался! – заржали мужики.

– Ужасно, – согласился герой, – а поторопить их нельзя?

– Это как? – удивился Митяй.

Вокруг уже собрался народ. Все с любопытством разглядывали майку Кирилла. Усы кота на его груди, казалось, шевелились в мерцающих отблесках пламени потрескивающих костров.

– А вот так! – азартно сообщил Кузя, решив поддержать марку непослушного короля. – Это настоящий герой. Он тут быстро порядок наведет.

– Ой, – испугался какой-то маленький плешивый мужичонка. – А вдруг и правда герой? Надо бы предупредить… – С этими словами он метнулся куда-то в сторону леса.

– Ну так что, зовем? – нетерпеливо спросил Кирилл, желудок которого от голода рычал, как трактор. – Давай, как на елке. Сне-гу-роч… тьфу! Не-чисть! Не-чисть!

– А че! Давай попробуем, – хмыкнул Митяй, – может, получится? А то жди ее до полуночи…

– Не выдержу. Душа горит. А ну, дружно! Не-чисть! Не-чисть!

– Не-чисть! Не-чисть! – подхватили мужики.

Драть деревенские глотку умели. Вопили по принципу «кто кого переорет». Где-то с соседних гор сошли лавины, но их грохот не заглушил разошедшихся мужичков. Они подняли такой гвалт и вопили так упоенно, что только через полчаса обратили внимание на мечущуюся между ними высокую фигуру в черном саване.