Ярость Сокола - Шалыгин Вячеслав Владимирович - Страница 29

Почему «Сокол» не позволил хозяину проникнуть в виртуальность, как прежде, Саша понял после первого же сравнения наружных и внутренних видов. Система была готова к виртуальному бою не хуже, чем к реальному. Опыт предыдущих сражений «Соколов» и прототипов пригодился детищу Главного, и теперь оно бдительно следило за границами нереального инфомира через прицелы особых виртуальных орудий-программ. Стоило «Соколу» погрузиться во внесетевую виртуальность целиком, он мог получить удар, парировать который не в силах. А вот оставаясь на грани, он не рисковал ничем и видел все по обе стороны призрачной границы. Одно плохо: «Сокол» не мог вмешиваться в бурную псевдожизнь виртуальности и устраивать через нее «сквозные» сеансы связи. Но пока в этом и не было жесткой необходимости. Хотелось, конечно, узнать, как там дела у «гонцов», состыковались ли они с Евстратовым и так далее, но что поделать? Оставалось набраться терпения. Рано или поздно Климов доложит обо всем лично. Пока же стоило сосредоточиться на сравнительном анализе и заодно привести в порядок мысли. Саша бросил взгляд на «ту сторону» умозрительного барьера.

Что касается базовых элементов внесетевой виртуальности, все было как и прежде: стальные каркасы соответствовали Интернету, а цветные нити, хитросплетения серебристых паутинок, пестротканые поля и свинцовые тучи символизировали радиосети и «Невод». С бескрайними россыпями угольно-черных точек поверх разноцветного великолепия также все было ясно – это были отражения полчищ нанороботов и кибервирусов, заразивших виртуальность зловредной информационно-механической чумой.

Несколько не стыковались вещи, казалось, столь же очевидные, но менее масштабные. Например, так и не обрело своего материального тела отражение Зеркального Ферзя. Барков был по-прежнему уверен, что в реальности ему должен соответствовать последний Прототип «Сокола». То есть после гибели Блэка, и, соответственно, этого самого Прототипа, Зеркальному Ферзю следовало исчезнуть из виртуального мира, но образ курсировал, где и раньше. Он медленно скользил по склонам Шахматного Ущелья, старательно отражая в изогнутых сверкающих боках все, что его окружало. Этот факт снова подтолкнул Сашу к неудобному выводу, что Ферзь вовсе не тот, за кого его принимал «Сокол». Но чему же он тогда соответствует?

Еще Баркова беспокоили наметившиеся в структуре виртуальности прорехи. Пока они выглядели всего лишь истончившимися участками на пестрых полях мобильной связи, но до сквозных дыр им оставалось совсем немного. Что за «отбеливатель» заставлял блекнуть цвета и так агрессивно разъедал отражение радиосетей, можно было только догадываться. Вряд ли это были элементы Системы – ей было выгодно оставить все как есть, только под своим контролем. Что же тогда? Неужели в роли «хлора» выступал «Сокол» и его товарищи, предпочитающие разрушить, что только возможно, но не отдать Системе? В этом случае команде Добрецова, а в первую очередь самому Владиславу Валерьевичу следовало основательно задуматься над стратегией и тактикой. Вернуть реку в нормальное русло, сделав при этом ее воду непригодной для питья, было неправильно, самоубийственно, а значит – глупо.

Барков пообещал себе, что обязательно поговорит об этом с Владиславом, но пока решил не загружаться анализом. Уникальный опыт видения сразу двух миров мог не повториться, поэтому следовало сосредоточиться на разведке. Размышления позже. «Сокол» понял хозяина по-своему и взмыл на высоту серых небес «Невода».

С новой позиции Саша увидел гораздо больше. Нет, не виртуальность целиком. Если бы захотел, он мог увидеть ее всю и сразу без пируэтов. Таков уж был этот странный мир: хочешь – видишь его часть, пожелаешь – осознаешь полностью, хватило бы силы ума. А вот картину реального мира можно было охватить лишь частично. Как правило – полушарие или чуть больше за раз. Конечно, если задаться целью и применить пару нехитрых программок, то все можно решить… но зачем? Разве что от информационной жадности. Барков не стал жадничать, ему хватило и того, что он увидел только с одной стороны.

Первыми в глаза бросились плотные и тягучие, как смола, потоки наземного транспорта. Машин было очень много, неимоверно много. В виртуальности они выглядели бестолково снующими роями разнокалиберных светлячков, более или менее ярких – это зависело от степени «зараженности» элементами Системы. Некоторые едва тлели, настолько плотным был покрывающий их слой угольно-черной пыли. Считаные единицы сияли девственной чистотой. Еще меньше было светлячков, вокруг которых искрился синеватый венчик защиты от элементов Системы, буквально пять-шесть в поле зрения. Скорее всего, это были личные авто членов команды Добрецова, брошенные на произвол судьбы в Москве.

В реальности «зараженные» транспортные средства выглядели не так ужасающе, даже вполне прилично. И ехали по своим маршрутам они тоже без внезапных остановок или других проблем. Пока Системе было невыгодно отвлекаться на управление этой категорией транспорта, и без того хватало дел. Но в случае необходимости… Саша вспомнил увиденную недавно картину плачевного состояния агрегатов школьного автобуса. Нанороботы сидели, ожидая своего часа, в каждом узле машины, присутствовали в качестве особой присадки даже в моторном масле и бензине. Такая насыщенность системными элементами была скорее исключением, по большей части заражены были только навигаторы и бортовые компьютеры автотранспорта, но и этого было достаточно, чтобы ужаснуться. Стоит Системе отдать приказ, и на планете остановятся все автомобили, независимо от типа силовых агрегатов: и электрические, и дизельные, и бензиновые, и газовые, и водородные. Не сказать, что это стало новостью, Система-1 внедрила С2Н во все машины еще в июле и даже продемонстрировала, чем это чревато. Просто раньше Саша не вдавался в подробности. Он знал, что умеют нанороботы, и видел общую виртуальную картину. Теперь же он был вынужден смотреть на проблему с разных позиций и сразу в двух измерениях. Смысл остался прежним, а вот впечатление усилилось даже не вдвое, а на порядок. Если представить картину в понятных нормальному человеку красках и образах – вся техника была будто бы покрыта плесенью, под которой могло таиться что угодно, от скрытой поломки до дыры в «софте» бортового компьютера со всеми вытекающими последствиями.

Естественно, хуже всего было то, что участь сия не миновала и военную технику. В том числе бронированную. В июле Барков видел, как ракетные фрегаты, игнорируя приказы командиров и старания экипажей, топят идущие с ними в одном строю корабли, а затем ложатся в беспомощный дрейф, потеряв ход, электропитание и связь. Перед внутренним взором Саши до сих пор мелькали красные флажки сигнальщиков, которые отчаянно семафорили уцелевшим кораблям, призывая отключить боевые компы, обесточить пусковые установки ракет и разрядить автоматические орудия. Это был локальный конфликт внутри отдельно взятой флотилии, но впечатлений хватило всем, кто видел трагедию. Представить, что будет твориться на суше, при желании несложно. Однозначно – ничего хорошего. Ведь боевые корабли при всей их огневой мощи все-таки достаточно безопасны. Они не могут, например, расстреляв боезапас, отутюжить побережье. А вот танки могут натворить бед, и не сделав ни единого выстрела. То же касается тяжелых машин, строительной техники и всевозможных тяжеловесов вроде карьерных самосвалов или бульдозеров.

А еще на машинах перевозят ракеты. У Баркова защемило сердце. Если Система добралась и до их управляющих блоков… Саша точно знал, что добралась, но все-таки лишний раз проверил. Почти весь стратегический арсенал был заражен. Барков точно знал, что Главный им не воспользуется, до систем запуска и управления нанороботы пока не добрались, но запускать ракеты в планы заговорщиков и не входило. Им было достаточно заблокировать пусковые блоки. Что толку от ядерного щита, которым нельзя управлять? Вот именно – толку никакого. Так что шантажировать можно и от обратного, не оставив возможности «жахнуть». К чему все эти сложности – похищать боеголовки или коды запуска, когда можно просто-напросто превратить ракеты в бесполезные хранилища плутония, лишив их блоков, принимающих радиокоманды?