Враг внутри - Шалыгин Вячеслав Владимирович - Страница 26

– У моего Агентства появились данные о том, что с Кашириным пытались вступить в контакт некие тайные структуры, – дождавшись, когда Петров придет в себя, сказал комиссар. – Чем закончилась попытка – неизвестно, но именно это меня и тревожит.

– Вы не доверяете генералу? – удивился доктор. – По-моему, из нас троих он наиболее непримиримый противник всевозможных чужаков. Ведь вы считаете, что с ним выходили на связь именно пришельцы?

– Да, одна из наиболее радикальных общин, – подтвердил Холмогоров.

– Каширина хотят скомпрометировать, – убежденно заявил Петров. – Это очевидно.

– Для вас, – возразил комиссар. – Я же привык доверять только неопровержимым фактам и уликам. Попытка врага вступить в контакт с генералом относится как раз к таковым. Теперь мне требуется получить столь же весомое доказательство того, что генерал отказался от переговоров. Вы поможете мне его добыть.

– Никогда! – резко ответил профессор. – Я не стану сканировать сознание такого серьезного человека!

– А если окажется, что не человека? – наклоняясь к Петрову, спросил агент.

– Ваша паранойя становится опасной для окружающих, – заявил доктор. – Так вы скоро и до меня доберетесь?!

– Скажите, Олег Гаврилович, – вновь откидываясь на спинку кресла, обратился к профессору Холмогоров, – от чего умер ваш санитар, Греков, так, кажется, его звали? Не от избытка ли знаний?

Комиссар достал сигарету, но, вместо того, чтобы прикурить, вновь наклонился к побледневшему лицу Петрова.

– Что же вы молчите, профессор? Санитар узнал о тайнах Агентства ничтожно малую часть и умер. Однако есть человек, который знает в тысячу раз больше и до сих пор жив. Вам не кажется это странным?

– Каширин знает о вас столько же, сколько и я, – пробормотал доктор. – Он не позволит себя просканировать!

– Ну, во-первых, знает он меньше вас, – прикурив, спокойно возразил Холмогоров, – а во-вторых, это легко исправить во время сеанса, не так ли? Что же касается доброй воли нашего любезного генерала, это не проблема. В конце концов, и меня его люди приносили сюда без формального согласия, да к тому же – в одном белье...

Глава 24

Ужин прошел в теплой, дружественной обстановке. Девушки обменивались многозначительными взглядами и напряженно молчали. Андрей не спешил объяснять Маше, на каком уровне находятся его отношения с Татьяной, но бывшей возлюбленной этого и не требовалось. Когда совмещенная с приемом пищи экзекуция завершилась, Таня предусмотрительно вызвалась убирать посуду, а Маша взяла Серегина за руку и увела в одну из пустующих комнат.

– Это было необходимо? – дрожащим от плохо скрываемого раздражения голосом спросила она. – Ты не мог найти другого места?

– Нас обложили со всех сторон, – Андрей развел руками. – Что мне оставалось?

– Разве связной тебя не предупредил?! – Маша сжала кулачки и гневно сверкнула глазами.

– Ты меня не слышишь? – Серегин взял ее за плечи и попытался перехватить взгляд. – Посмотри на меня!

– Я тебя ненавижу! – Маша отвернулась, и из ее глаз потекли слезы.

– Я думал, мы все решили в тот момент, когда ты сбежала от меня к Воронкову, – сказал Андрей. – Что изменилось?

– Все, – вытирая слезы, сказала Маша. – Тогда, в универсаме, мне показалось, что ты меня простил, и я, как дура, все эти дни ждала, когда ты вернешься!

– Я не умею прощать такие вещи, – жестко ответил Серегин. – Мы можем сохранить нормальные деловые отношения и даже дружить, но это все, на что я согласен...

– Ты эгоист! – Маша высвободила руки и шагнула к двери. – Я не останусь в одном доме с тобой и твоей... любовницей ни на минуту!

– Тогда ты попадешь в лапы Агентства и скорее всего погибнешь, – серьезно сказал Андрей.

– Разве тебе есть дело до чужих проблем?! – с вызовом спросила девушка. – Ты же у нас воплощение рационализма, смесь невозмутимого голливудского гангстера и героя бульварных детективов! Бешеный Джим и Скользкий Бонд одновременно!

– Хочешь выпить? – неожиданно предложил Андрей.

– Иди к черту! – потеряв боевой настрой, устало ответила Маша. – Моя келья в конце коридора. Постарайтесь устроиться где-нибудь не сразу через стенку. Не люблю громкого скрипа посреди ночи!

Она вышла из комнаты и почти бегом удалилась к себе. Серегин покачал головой и вернулся в столовую. Таня уже разливала по чашкам кофе. То, что Андрей вернулся один, ее не удивило. Девушка заметно расслабилась и несмело улыбнулась.

– Получил?

– И расписался в получении, – Серегин кивнул. – Но моя совесть чиста.

– Вы долго были вместе?

– Пару лет, – Андрей отхлебнул глоток горячего кофе и поморщился, – наскоками. Я постоянно мотался где попало, она работала в офисе. Встречались пару раз в месяц, иногда реже, иногда чаще...

– Хватит, – глядя в чашку, пробормотала Таня.

– К прошлому ревновать глупо, – заметил Серегин.

– Я знаю, – глухо произнесла девушка, – но ничего не могу с собой поделать...

– Я не понимаю, как ты, с таким характером, попала в проект? – удивился Андрей. – Петров собирал одних неудачников, а тебе этот ярлык не подходит.

– У меня был трудный период, – Татьяна так и не отвела взгляда от темной жидкости в своей чашке.

– Сейчас и я начну ревновать, – Серегин усмехнулся.

– Забыли, – предложила Таня, поднимая на него красивые зеленые глаза.

Андрей молча кивнул и, допив кофе, поднялся.

– Мне надо прогуляться. Сидите здесь, как две мышки, и не вздумайте выцарапать друг другу глазки...

– Ты слишком высокого о себе мнения, – лукаво улыбаясь, заметила Татьяна. – Но я все равно против твоей прогулки. Соскучился по Агентству?

– Все будет хорошо, – заверил Серегин, обнимая девушку за плечи. – Я мигом...

Он накинул легкую куртку и, немного подумав, достал из тайника в стене многозарядный автоматический пистолет.

Телефон в дешевом кафе по-прежнему работал, и Андрей вновь прибег к его услугам.

– Андрей Иванович? – В голосе Петрова послышалось облегчение. – Хорошо, что вы позвонили! Мне надо исповедаться. Я так больше не могу!

– Приезжайте в парк «Прибрежный», – предложил Серегин. – Буду ждать вас у пункта проката гидроциклов. Знаете это место?

– Найду, – пообещал доктор. – Через час?

– Примерно так, – согласился Андрей. – И никаких генералов.

– Я боюсь, что они могут подслушивать, – признался Петров.

– Этот звонок – вряд ли, – заверил Серегин. – Маленькие хитрости...

– Понимаю, – с уважением сказал профессор и положил трубку.

Андрей не спеша подошел к стойке и кивнул вечно скучающей хозяйке. Она на секунду восстала из царства спящих и, любезно улыбаясь, выложила перед Серегиным ключ с брелком сигнализации. – Колеса не свинтили? – строго спросил Андрей.

– Обижаете! – прокуренным голосом ответила хозяйка. – Недавно даже подкачивали.

Пройдя на задний двор кафе, Серегин стянул на землю обширный брезентовый покров, и перед ним предстал, слегка подернутый пыльцой, компактный японский внедорожник. Двигатель машины завелся с первой попытки, и Андрей, в качестве поощрения, не стал рвать с места в карьер, а дал мотору немного прогреться. Тем временем один из бродяг, дремавших неподалеку в ожидании объедков, открыл ворота дворика и расчистил проезд от излишнего хлама. Серегин бросил помощнику пачку сигарет, забытую в машине предыдущим владельцем, и резко утопил педаль акселератора в пол. Машина взизгнула сразу всеми четырьмя колесами и очень резво покинула место своего давнего заточения.

Петров приехал действительно один. Впрочем, Андрей не сомневался, что доктор поступит именно так. Серегин мог бы привлечь профессора на свою сторону и раньше, но он отлично знал по собственному опыту, что объяснения – ничто в сравнении с личными впечатлениями. Петров выстрадал нынешнее озарение, а не выкрал его, как раньше, из чужой памяти, и значит, был обречен следовать ранее игнорируемым принципам. Имплантируя добровольцам внешнюю личностную оболочку, он чувствовал себя почти Творцом, но теперь он увидел обратную сторону медали и понял, что является такой же жертвой, как все обманутые им «добровольцы». Он был подавлен, растерян и лишен ясного представления о возможных последствиях своего предосудительного «творчества». Именно такого момента Андрей и ожидал.