Пятая Космическая - Шалыгин Вячеслав Владимирович - Страница 34

Старлей прижался к стене главного корпуса и жестом приказал своим бойцам занять позиции.

– Потом на Землю? – Казаков прижался рядом.

– На Луну, там наша база, в кратере Гагарин. – Десантник включил коротковолновый коммуникатор. – Эй, полиция, выходи строиться! Скажи им, чтоб побыстрее соображали.

Он протянул коммуникатор Казакову.

– Господин полковник! Это лейтенант Казаков! Здесь десант с Лидии вернулся!

– Первая ударная? – недоверчиво спросил Шевалье. – Цифровой пароль вроде бы верный.

– Время, господин полковник! – крикнул Дигемба. – Генерал Гордеев приглашает вас подняться на борт! Он бы сам вам это сказал, но марсиане глушат эфир, а лазерам мешает маскировочная завеса.

– Верю, верю, – из подвала, щурясь, выбрался Шевалье. – Ну, вы и отчаянные черти! Я-то уже завещание написал.

– Послужим еще. – Дигемба расплылся в контрастной белозубой улыбке. – Выводите личный состав, господин полковник, мы прикроем. Стольников, ко мне, покажи «беркутам» маршрут!

Помогая уцелевшим товарищам выбираться из подвалов цеха, Казаков потерял старлея из вида, но на пандусе челнока снова оказался рядом с негром.

– Так вы из Пятой бригады?! Из той самой, которая Реаниматор вскрыла и на Старте Большие Валы взяла?

– Так точно. Пятая космодесантная бригада генерала Гордеева, батальон подполковника Преображенского. – Дигемба усмехнулся. – К вашим услугам.

– И к услугам всей Солнечной системы, – добавил замыкающий группы прикрытия.

– Ну, это ты, Стольников, хватил. – Командир дал отмашку. – Эй, пилоты, у нас все на борту, поехали!

– А чего я «хватил»? – Рядовой устало спрыгнул с шлюзовой площадки, сел в кресло и снял шлем. – Видите же, как тут они без нас воюют. Стыд – позор.

Запрет беспокоить «последнего лидийца» просуществовал ровно сутки. Утром Шестой колониальный флот вошел в Солнечную и сразу же ввязался в бой с остатками армии генерала Накано, отчаянно оборонявшей Каллисто и Европу. Хотя федеральная армия была укомплектована резервистами, дралась она грамотно и ожесточенно, не сдавая ни мегаметра своих позиций. После капитуляции Ганимеда и падения гарнизона Ио, отступать юпитерианам было попросту некуда. Четвертый флот отрезал им путь к Земле, вынудил прижаться к родным планетоидам и занять оборону. Теоретически Шестой флот должен был окончательно склонить Фортуну на сторону марсиан, но капризная богиня почему-то медлила. Единственное, в чем она сделала уступку потенциальным победителям, – позволила отдельным подразделениям космопехоты Четвертого флота высадиться на Европе. Это привело к увеличению потерь живой силы, но не помогло сломить сопротивление европейцев. Группировка, оборонявшая Каллисто, вообще стояла, как скала, не пропуская сквозь сферу космической обороны ни одной вражеской ракеты, а уж тем более корабля.

Обо всем этом Депп узнал из разговоров раненых в боях за Европу рейнджеров, которые поступали в отсек непрерывным потоком. К обеду Гарри и Томба уже валились с ног, и Джин, действуя в рамках обязанностей третьего помощника, распорядился прислать в помощь санитарам шестерых матросов из других отсеков. Как назло среди помощничков оказался Индеец. Естественно, ни он, ни его «шестерка», присланный в паре с «паханом», работать не собирались. Пока на горизонте мелькал Джин, они еще создавали видимость, но как только марсианин отправился по своим делам, несостоявшиеся санитары занялись тем, за чем, собственно, и явились – мелким щипачеством. Деньги, кольца, браслеты и цепочки оседали у них в карманах со скоростью света. Раненым на кражи было плевать, поскольку их волновала только боль, а врачи не следили, не до того. Оставалась надежда на бдительность прибывших с первым санитарным транспортом медсестер – чистокровных марсианок, – но суровые леди только отводили глаза. Наверное, ловкий Индеец уже успел сунуть им за лифчики по паре цепочек.

После первичной хирургической обработки большая часть раненых переправлялась дальше, в профильные отсеки, а потому к вечеру Первая хирургия стала походить на заводской конвейер. На входе «заготовки» тщательно «обрабатывал» Индеец, а на выходе трудился Депп, как ломовая лошадь растаскивающий «готовую продукцию» по «смежным производствам».

Наконец, настал момент, когда ни Индеец, ни его «шестерка» уже просто не могли ходить от перегруза золотыми изделиями и ценными предметами, а потому начали подыскивать тайник. Депп понимал, что такой момент рано или поздно наступит, и ждал его с замиранием сердца. Незаметная, но прочная дверь в подсобку выглядела достаточно надежной и обязательно должна была привлечь внимание мародеров.

– Друг Гарри, ходить сюда, – приказал Индеец, появляясь на пороге распределителя. При этом он «перелил» из ладони в ладонь массивную золотую цепочку, не меньше чем в четверть фунта весом, наверное, снятую с шеи какого-нибудь земляка Томбы.

– Отстань. – Депп утер рукавом пот. – Не видишь, занят.

– Ты мне делать услугу, я хорошо платить.

– Ты глухой? Занят я!

– Нет, это ты глухой. – Индеец соизволил подойти сам. Он ткнул толстым пальцем в грудь Гарри и, отбросив пижонский акцент, закончил: – Глухой и слепой идиот! Не хочешь быть моим другом? Ладно, я не обижаюсь. Тогда просто торгуй со мной. Делай бизнес, «не друг» Гарри.

– Чего ты хочешь? – Депп понял, что так просто Индеец не отвяжется.

– Мне нужен сейф. Но чтобы ключ был только у меня.

– Нет здесь сейфов. Это госпиталь, а не банк. Ничем не помогу, Индеец. Обратись к Джину.

– Понимаю. – Индеец по-деловому кивнул и вынул из кармана перстень с относительно крупным бриллиантом, карата на три точно. – Так годится? Вместе с цепью – твой годовой оклад. Я видел там, в общем отсеке дверь. Что за ней?

– Техническая каюта. Там нет сейфа, Индеец, там только силовые кабели и распределительные щитки.

– Отлично! – Индеец рассмеялся. – Сама комната – сейф. Ходить со мной, посмотреть.

– Она заперта, а замок сломан, – попытался вывернуться Гарри.

– Откуда же ты знаешь, что за дверью? – Индеец погрозил пальцем. – Хитришь, друг Гарри? Сам там что-то прячешь?

– Что мне прятать-то? – Депп с ужасом почувствовал, что краснеет. – Я же не умею, как ты, раненых обирать. Да и не было тут никого до сегодняшнего утра.

– А с позавчерашнего вечера? – Индеец взял Деппа под локоть. – Думаешь, не понимаю? Вы с черным братом тут сутки вдвоем хозяйничали, много чего припрятать могли. Спирт, таблетки, обезболивающее... Не ломайся, Гарри, я твое не трону. Видишь, я тебе даже плачу!

Он сунул цепочку в карман Деппу. Перстень совать пока не стал.

– Да заперто там, говорю тебе! – Депп высвободил руку.

– Заперто?! – Индеец всплеснул руками. – Ай-яй-яй! Разве это правильно? А если пожар или авария? Непорядок. Надо, наверное, Джину сообщить.

– О том, что у тебя в карманах тоже сообщишь?

– А что у меня в карманах? – Индеец похлопал поросячьими глазенками. – Личные вещи, и только. На них, конечно, не написано, что это мое имущество, но ведь и чего другого тоже не написано. Или я ошибаюсь? – Он вынул из кармана две купюры по сто долларов и взглянул на просвет. – Нет ничего. Даже обидно.

– Там, за дверью моих инициалов тоже не найдешь.

– Верно. Только там ведь не твое личное имущество. Если там, допустим, полгаллона спирта припасено или пара флаконов с таблетками, поверить, что спирт тебе доктор за доблестную службу выдал, а таблетки от мигрени прописал, еще можно. А если там спирта целая фляга и таблеток три коробки по сто флаконов в каждой?

Депп понял, что Индеец не отступит ни при каких условиях и лихорадочно пытался придумать выход. Мозги буксовали, словно колесная машина в осенней грязи.

– Ну, так что, друг Гарри, сдашь мне полку в твоем сейфе?

– Пошел ты! – Лучшего ответа Деппу придумать так и не удалось.

– Неправильно отвечаешь, Гарри. – Пахан вздохнул с деланным сочувствием. – Я не пойду. Пойдешь ты и твои накопления. Только они пойдут в оборот, а ты в тюрьму за кражу военного имущества. Помнишь сто тридцатую камеру?